"Вот именно," — подумала Мадригал. Иначе она не пряталась бы на крыше, пытаясь отгородиться от надвигавшегося на нее — от того, что заставляло ее сердце бешено биться всякий раз, когда она думала об этом. Иначе она взволнованно готовилась бы к самому большому празднованию года: дню рождения Военачальника.

— Тьяго будет смотреть на тебя, — сказала Чиро, словно проникнув в ее мысли.

— Ты имеешь ввиду пялиться.

Пялиться, таращиться, облизывая зубы и ожидая ответной реакции с её стороны.

— Как будто ты не заслуживаешь того, чтоб на тебя пялились. Да ладно, это же Тьяго! И не говори, что это не волнует тебя.

Волновало ли ее это? Генерал Тьяго, "Белый Волк", был сильной натурой, ярким и опасным, грозой ангелов и творец невероятных побед. А еще он был красив, и, находясь рядом с ним, Мадригал испытывала странную реакцию, не понимая до конца страх это или возбуждение. Он сделал достоянием общественности свое желание повторно жениться и назвал, кого предпочтет видеть в качестве жены — ее. Его внимание вызывало в ней тепло и застенчивость, делало ее податливой и легкомысленной. Но в то же время оно пробуждало в ней бунтарский дух, как будто его подавляющее присутствие было тем, с чем необходимо было бороться, иначе она потеряет себя в его величественной поглощающей тени.

Именно ей предоставили возможность одобрить выбор его костюма. Это не было романтично, но, честно говоря, это воодушевляло.

Тьяго могуч и сложен, словно статуя и имел высокую степень сходства с человеком. Его ноги от коленей тоже менялись, но не в антилопьи, как у нее, а в массивные волчьи, покрытые шелковистым белым мехом. Его волосы тоже были шелковистыми и белыми (хотя лицо было молодым) и, как узнала сама Мадригал, однажды заглянув в промежуток между занавесями походного шатра, волосы на его груди также были белыми.

Она как раз проходила мимо, когда стюарт выскочил оттуда, и увидела генерала, которого облачали в доспехи. Окруженный слугами, он стоял раскинув руки, пока на нем фиксировали кожаную нагрудную пластину. Его торс был просто великолепен — демонстрация настоящей мужественности, — и переходил он в узкие стройные бедра, а низкая посадка бридж демонстрировала совершенный пресс. Мадригал рассматривала полуодетого генерала всего несколько секунд, но его образ так и засел с тех пор у неё в мыслях. И при воспоминании об увиденном её окутывала волнительная дрожь.

— Ну, может совсем чуть-чуть, — призналась она, и Чиро хихикнула.

В этом девичьем смехе Мадригал уловила фальшь и подумала с досадой, что её сестра ревнует. И это заставило в большей степени оценить, какая честь была оказана ей. Тьяго мог выбрать любую, но хотел только ее.

Но хотела ли она его? Если бы это действительно было так, то все было бы гораздо проще. Она уже была бы в банях, натираясь ароматическими маслами, мечтая о его прикосновениях. Мурашки пробежали по ее спине. Но Мадригал уверила себя, что это всего лишь нервы.

— Как думаешь, что он сделает, если я… если я его отвергну? — Рискнула она спросить у сестры.

В ответ на это Чиро возмутилась.

— Отвергнуть его? У тебя что, горячка? — Она потрогала лоб Мадригал. — Ты что-то не то съела? Или пьяна?

— Ох, уймись, — сказала Мадригал, смахивая со своего лба руку Чиро. — Просто… я хочу сказать, вот ты можешь представить, ну, понимаешь… как это быть с ним?

Когда Мадригал представляла себе ЭТО, то видела в своем воображении Тьяго, тяжело дышащего и… кусающего, отчего ей сразу же хотелось забиться в угол. Хотя, впрочем, у неё не было опыта в этом вопросе, возможно, она просто нервничала, и в целом сильно заблуждалась на его счет.

— Зачем мне это представлять? — Спросила Чиро. — Он же не меня выбрал.

В её голосе не было слышно явной горечи. Наоборот, он звучал легко. Чересчур легко.

Несомненно, она имела в виду свою внешность. Химеры вступали в межрасовые браки, но такие союзы имели ограничения. Но, что касаемо Чиро, дело было не только в этом. Даже если бы Чиро имела высокую степень схожести с человеком, она все равно не удовлетворила бы критериям Тьяго. Это не было вопросом кастовости. Здесь, скорее, шла речь о его личных предпочтениях, и Мадригал повезло (или не повезло, она еще не определилась) в этом плане. В отличие от Чиро, её руки не были отмечены хамзасами, и тем, что они несут. Она никогда не просыпалась на каменном столе от запаха дыма, который пробуждает воскресших. Её ладони были чисты.

Она была всё еще чистокровной.

— Это такое лицемерие, — сказала она. — Его превозношение "чистокровности". Но сам-то он не таков! Он даже не…

Чиро оборвала её на полуслове.

— Да, всё так, но он — Тьяго. Он может себе позволить быть, кем пожелает. В отличие от некоторых из нас.

Этот упрек предназначался Мадригал и был гораздо красноречивее всех ударов, наносимых ею. Мадригал резко села.

— Некоторые из нас, — продолжила Мадригал, — должны научиться ценить то, что имеют. Бримстоун сказал…

— О, Бримстоун сказал то, Бримстоун сказал это. Неужели всемогущий Бримстоун соизволил дать тебе какой-нибудь совет касаемо Тьяго?

— Нет, — ответила Мадригал. — Не соизволил.

Скорее всего Бримстоун знал, что Тьяго ухаживает за ней (если это можно было назвать ухаживаниями), но он никогда не поднимал этот вопрос, и Мадригал была этому рада. От одного присутствия Бримстоуна вокруг всё заполнялось благоговением, больше никто не обладал такой чистотой намерений. Каждый его вздох был посвящен работе — его удивительной, прекрасной и… ужасной работе. Подземный собор, магазин, в котором воздух был пропитан пылью и пронизанный дрожащим шепотом тысяч зубов; манящие двери и миры, в которые они могли бы привести. Всё это так восхищало Мадригал.

Она проводила с Бримстоуном каждую свободную минуту своего времени. Ей потребовалось несколько лет, чтобы уговорить его, но в конце концов, Бримстоун сдался и взял её к себе в обучение (Мадригал стала его первой ученицей), и она больше гордилась тем, что Бримстоун доверял ей, нежели тем, что её захотел сам Тьяго.

— Ну, может быть тебе и правда следует спросить его, если не можешь решить как поступить. — Сказала Чиро.

— Я не собираюсь его ни о чем спрашивать, — раздраженно ответила Мадригал. — Как-нибудь сама разберусь.

— Разберешься? Бедняжка, всем бы твои проблемы. Не каждой, выпадает такой шанс. Мадригал, стать женой Тьяго, сменить кожу на шелк, а барак на дворец, жить в безопасности, быть любимой, обрести статус, родить детей и состариться…

Голос Чиро дрогнул, и Мадригал прекрасно знала, что её сестра собирается сказать дальше. И она не хотела этого слышать, и ей было ужасно стыдно. Её проблемы во все не казались таковыми, во всяком случае для Чиро, которая носила хамзасы.

Для Чиро, которая знала, что такое смерть.

Чиро поднесла руку к тому месту, где билось её сердечко, куда попала стрела серафима при осаде Каламет в прошлом году. И убила её.