— Если пришла сообщить траурную… Тьфу ты! Радостную новость, то я уже в курсе.

Колдунья коротко улыбнулась и, не теряя времени на лирические прологи, медово завела:

— Я много думала над твоей просьбой, Даниэла, и поняла, что была с тобой слишком резка. Это я привела тебя в наш мир и я же должна отвести тебя обратно. Как и обещала.

Чародейка продолжала улыбаться. Тепло, радушно, почти как мать улыбается родной дочери.

— И поняла ты это только сегодня? — Я вскинула брови.

— Видишь ли, — Эдара кашлянула. — Тебе здесь нет места. Или ты уже согласна на роль любовницы? А большего Редфрит тебе предложить не сможет.

Как ножом по сердцу. С острыми такими зазубринами. Сейчас я чувствовала каждую.

Наверняка останутся шрамы.

— Хвала богам, и в вашем мире разводятся.

— Но не в их случае. — Она шагнула ко мне, взяла за руку, проникновенно заглянула в глаза. В ее сейчас плескалась нежность и сожаление, и не было в них больше того холода, которым окатила меня в вечер, когда я умоляла ее о помощи.

Что тут сказать, Эдаре надо было не в хираты подаваться, а блистать на подмостках театров.

— Он никогда не променяет корону на девушку, с которой едва знаком. А в твоем мире тебя ждет семья. Тебя ждет твоя жизнь и светлое, счастливое будущее. Я помогу тебе. Выведу из дворца, подскажу, где спрятаться до летнего солнцестояния. А в назначенный час верну все, что у тебя отняла. Даниэла, только представь, уже совсем скоро ты обретешь свободу. Она продолжала говорить, вдохновенно и вкрадчиво, а я чувствовала, как с каждой секундой боль в сердце все нарастает. Эдара во многом права. У Редфрита есть жена и обязанности перед подданными. Если не он, тогда кому достанется трон? Будут проводить выборы, как в цивилизованном мире? Сомнительно. До этого они еще не доэволюционировали.

Скорее всего, знать ударится в междоусобные распри, будет грызть друг другу глотки в попытке захватить власть в таком процветающем и могущественном государстве.

А тут еще и чертов Спящий, и еще больше обострившийся конфликт с накаи.

Но смириться с ролью любовницы… Нет, не смогу. Пусть Фантальм для него ничего не значит, но фавориткой я точно буду несчастна. Не хочу для себя судьбы птицы в клетке.

К тому же дома меня ждут убитые горем родители. Я ведь так мечтала к ним вернуться, но… Но сбежать снова после того, что между нами было, не смогу.

Не смогу так с ним поступить.

— Что скажешь, милая? Я выведу тебя в самое ближайшее время. Сегодня в столицу прибывают северяне, и в суматохе, вызванной появлением гостей, исчезнуть будет несложно. Дни до солнцестояния ты проведешь в комфорте у моей хорошей знакомой и…

Эдара осеклась, услышав, как в комнату постучали. Мгновенно напряглась, обернулась резко, а увидев приоткрывшую дверь служанку, тут же расслабилась.

— Удалось что-нибудь узнать, Рута?

Девушка кивнула и, изобразив книксен, со вздохом ответила:

— Его светлости, к сожалению, не лучше, и госпожа чародейка, которая сейчас с ним, не обрадовалась вашей просьбе, но добавила, что по закону вы, как его невеста, имеете право находиться с женихом.

— Вот и чудесно.

Я шагнула было к Руте, но Эдара меня остановила, ухватив за руку.

— Даниэла, ты не ответила.

— Мне нужно к князю.

Удерживать не стала, разжала пальцы и только тихо произнесла:

— Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

Не оглядываясь, я вышла из спальни и поспешила к посланнику. Чародейка, взявшая на себя роль сиделки, встретила меня прохладно, и это еще мягко сказано.

— Уверены, что желаете находиться в этой спальне с этим мужчиной? — спросила она с ядовитой улыбкой.

— Буду благодарна, если вы нас оставите. Меня с моим женихом. — Сделав ударение на последней фразе, я стойко выдержала неприязненный взгляд северянки. Дождалась, когда она выйдет, и только потом осмелилась взглянуть на Велебора.

В комнате царил полумрак, шторы были плотно задернуты, но даже он не сумел скрыть мертвенную бледность на лице Ярого. Лоб, виски покрывала испарина. Сделав несколько несмелых шагов, я приблизилась к кровати, коснулась его руки и ощутила, как слабо дрогнули ледяные пальцы. Задрожали ресницы, но Велебор так и не пробудился.

Широкая грудь посланника, его левое предплечье были туго перетянуты. От компрессов исходил резкий травяной запах, но кажется, они ему не помогали. Надо будет попросить Редфрита, чтобы нашел в себе силы смирить гордыню и обратился за помощью к задержанным. И чтобы приструнил этих ведьм белобрысых. Ишь ты, не подпускают они к Велебору лекарей.

— Спасибо за то, что вступился. — Я легонько сжала мертвенно-холодные пальцы, надеясь немного согреть их своим прикосновением. — Если бы не ты, меня бы уже, наверное, не было в живых. Жаль, что я не могу тебя исцелить, как исцелила…

— Он тебя не слышит.

Я обернулась и отняла руку, заметив, что именно это прикосновение привлекло внимание Редфрита. Его величество прошел в комнату, но к постели князя не стал приближаться, встал поодаль.

— Нужно попросить помощи у накаи. Знаю, тебе это неприятно, но на кону жизнь князя.

— Приближенные Ярого не желают помощи презренных.

— Но…

— А я уважаю их решение, — безразлично продолжил Редфрит.

— Он ведь может умереть.

Сегодня утром с ним было легко, а сейчас передо мной снова предстал король, жесткий и непреклонный. Именно таким я впервые увидела его в храме.

— Возможно, выкарабкается.

— А если нет?

Галеано раздраженно повел плечами.

— У меня не так много времени, Даниэла. Я пришел не к нему, а чтобы поговорить с тобой. О нас и о нашем будущем.

— Хорошо.

Хотела подняться с кресла, чтобы не смотреть на него снизу вверх, но в следующую секунду меня будто парализовало. Под его взглядом, от его голоса и тихих, но показавшихся мне оглушительными слов:

— Я не хочу тебя обманывать и не хочу, чтобы ты строила воздушные замки. Я люблю тебя — ты это знаешь. Ты будешь рядом со мной, останешься навсегда моей любимой женщиной, — сказал, не спрашивая — утверждая. И так же непреклонно добавил: — А она останется моей королевой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Хорошо.