— Предупредите об этом Скорцени, — огрызнулся фон Риттер. — Хотя за реакцию его не ручаюсь, поскольку он поверил, что, кроме меня, местонахождение Овербека никому не известно.

— Его реакция мне известна, поскольку он был первым, кого я предупредил о том, чтобы со мной «играли в открытую». Это произошло еще тогда, когда меня направляли в «Регенвурмлагерь». Причем делали это по совету Скорцени. Он буквально вырвал меня из сетей института Аненербе, где так толком и не поняли, каким образом можно использовать меня.

— Так, значит, вы протеже Скорцени?!

— Вы последний в рейхе, кто не догадывался об этом, — процедил Фризское Чудовище.

— Но даже столь надежное покровительство не дает вам права ставить меня перед обер-диверсантом рейха в идиотское положение. Повторяю, я убеждал его, что, кроме меня, никто в «СС-Франконии» о спасении Овербека не знает.

— Меня в расчет можете не принимать, — изобразил Фризское Чудовище некое подобие улыбки. — Начальник лагеря «Зет-4» оберштурмбаннфюрер Карл Неринг знает Овербека лишь под фамилией Померански.

— Которая тоже засекречена. В употреблении — только его лагерный номер и кличка «Центурион», под которой до недавнего времени он возглавлял лагерную похоронную команду.

— Мне известно, что лагерь «Зет-4» давно стал секретным филиалом «Фридентальских курсов» Скорцени.

— В том, что вам доступна эта информация, я уже убедился, иначе не откровенничал бы с вами. Судя по всему, лично вы не одобряете спасения Овербека?

— Исключено. Я не могу не одобрять.

— Давят авторитет Скорцени и страх перед ним?

— Скорцени подключился к этой операции уже после того, как вы обратились к нему за содействием, — напомнил Крайз коменданту, и тот молча глотал воздух, словно только что вырвался из погибельного речного водоворота. — Обер-диверсант рейха сразу сообразил, что штандартенфюрер Овербек может стать ключевой фигурой в операции «Зомби-легион».

—. Какой-какой операции?! Что-то я о такой не слышал.

— Если бы о ней слышали многие, она уже не была бы секретной.

— Не забывайтесь, Крайз, не забывайтесь, — добродушно проворчал фон Риттер, понимая, что обострять отношения с фризом бессмысленно.

Коньяк оказался приятным на вкус, и Крайз с удовольствием осушил свою рюмку, хотя обычно воздерживался от спиртного. Похвалив напиток, — он знал фон Риттера как коньячного гурмана, — Фризское Чудовище вновь благодарно подставил свою рюмку, чтобы барон мог наполнить ее. Фридрих помнил, что не много находилось теперь людей, готовых посидеть за одним столом с такой уродиной.

— Тогда позвольте вопрос, господин комендант. А как вы вообще истолковали желание Скорцени участвовать в спасении Овербека? Наверное, решили, что расчувствовали его своими рассказами о достоинствах штандартенфюрера, о его заслугах в создании «Регенвурмлагеря»?

— У нас, конечно, состоялся разговор. И я был удивлен, что Скорцени очень живо заинтересовался судьбой Овербека.

— А мотивация его поступка вас незаинтриговала?

— Мне она не известна. Возможно, он раньше знал этого человека, возможно, просто…

— «Просто» — к Скорцени не относится. И заинтересовался он не судьбой Овербека, на которого ему, по большому счету, наплевать, а судьбой… вот именно, коменданта «Регенвурмлагеря». А теперь вспомните, кто вам посоветовал обратиться за помощью к Скорцени?

— Гауптштурмфюрер Родль. Мы случайно встретились с ним в штабе Гиммлера.

— То есть посоветовал вам поговорить со Скорцени его адъютант, гауптштурмфюрер Родль? Я все верно понял?

— Не превращайте нашу беседу в допрос, Крайз.

— И все же могу вам сказать, что совет этот был неслучайным. Родль — не адъютант в обычном понимании этого термина. Он является одним из опытнейших диверсантов и лично принимал участие в разработке операции «Зомби-легион».

— В ваших устах, Крайз, каким-то непостижимым образом логически сходится все то, что не должно было бы сходиться, поскольку не имеет никакой видимой связи.

— На первый взгляд, не имеет. А теперь обратимся к самой операции «Зомби-легион». Она предусматривает действия особого гарнизона солдат-зомби уже после того, как «Регенвурмлагерь» оставит основной гарнизон, состоящий из подразделений войск СС и вермахта. И вот тогда в лагере вновь появится комендант Овербек. Но уже в качестве начальника подземного гарнизона обреченных.

Фон Риттер замер с недонесенной ко рту рюмкой. Он был потрясен услышанным.

— Так, значит, Скорцени сразу же принял решение превратить беднягу Овербека в зомби, чтобы затем назначить его командиром зомби-отряда?!

— Он превратит его в полузомби. Группа африканцев-зомбистов, которые работают сейчас в «Зет-4», обещают, исходя из какой-то своей особой методики и особых рецептов, убить или, по крайней мере, приглушить в его сознании страх перед смертью, память о своем происхождении и чувство жалости. Если им это удастся, Скорцени получит идеального, с большим опытом, коменданта «Регенвурмлагеря», а значит, и идеального начальника подземного зомби-гарнизона.

— Постойте, Крайз, я так понимаю, что вы тоже принимаете участие в этой операции?

— Принимаю. И, насколько мне известно, за день до вашего прибытия сюда в качестве коменданта, Скорцени уже провел испытание первого взвода из двадцати семи зомби-солдат на полигоне диверсионной школы в замке Фриденталь, в которой обучаются его супердиверсанты, «фридентальские коршуны».

— И что, как они вели себя на военных учениях, эти… зомби?

— На учениях я не был. Попросил Скорцени, чтобы пригласил меня, когда начнется испытание первой роты нашего зомби-легиона. Возможно, что испытания пройдут в виде реальной карательной операции против польских партизан. Но, в общем, как мне сказали, действиями своего зомби-взвода Скорцени остался доволен. Еще немного тренировки — и мы получим солдат нового поколения и нового образца. Кстати, знаете, кто командовал этим взводом?

— Полагаю, что сам Скорцени?

— О нет. Он выступал в роли наблюдателя, инструктора, судьи и заказчика. А взводом командовал уже известный вам офицер СС Центурион.

Штандартенфюрер Овербек?! — почти шепотом уточнил фон Риттер.

— Который уже дал письменное согласие стать зомби-комендантом «Регенвурмлагеря» в плату за то, что его не расстреляют и что родственники даже не узнают, что он был приговорен к расстрелу.

— И это после всех его усилий вырваться из подземелий «лагеря червя»! После его подземельного бунта.

— Теперь он будет вести себя спокойнее. Колдуны-зомбисты научились убивать в своих подопечных страх перед подземельями, закрытыми помещениями и высотой.

— Да благословит его Господь на новые мучения, — не склонен был полагаться на всесилие зомбистов преемственник Овербека.