Ножны другие, конечно: сложно носить под платьем те, старинные, богато украшенные, – но рукоять я не могла не узнать. Когда мы сидели в саду, я, чтобы не поднимать глаз на Грифона, рассматривала удивительно тонкую резьбу – диковинные звери сплетались в смертельной схватке, обвивались вокруг костяной рукояти… По такой рука не скользнет, это даже я понимала. Теперь кость потемнела, потрескалась, кое-где, видимо, раскрошилась от времени, и наследники исправили дело серебром, но на сохранившихся фрагментах еще можно было различить знакомую резьбу.

Конечно, мог существовать не один подобный кинжал. Вряд ли я запомнила все детали, но… От него веяло чем-то знакомым. А главное, Тень, до того смирно сидевшая в складках подола, как делала обычно при чьем-то визите, вдруг высунула длинную лапку и коснулась резной кости, будто погладила. И, мне показалось, съежилась, сделалась меньше, словно испугалась или опечалилась…

– Я не сумею ударить кого-то кинжалом, – сказала я.

– Не нужно пронзать сердце или перерезать горло, – ответила Идда, и я поразилась: точно те же слова произнес Инна-Ро. – Достаточно, чтобы это лезвие отведало крови. Боюсь, мне не удастся подобраться настолько близко к Дар-Аррону, чтобы осуществить свое намерение. Надежда только на вас!

– Не понимаю, почему…

– Говорю же, это не простое оружие, – принцесса коснулась рукояти. – Оно принадлежало тому самому убитому королю, последнему из династии Карадинов. Как оно попало к нам, я не знаю. Уверена лишь в одном – и это не мои измышления, это тайна, которую бережно пронесли сквозь века, – только оно позволит мести свершиться!

«Мог Грифон порезаться о собственный кинжал? – спросила я себя. – Почему нет? Наточил – он ведь любит делать все сам, – попробовал пальцем остроту лезвия, вот и все… Уверена, он только засмеялся или выругался беззлобно, сунул палец в рот и продолжил свое дело. А как его вещи попали к потомкам Ивенны… Кто же знает?»

– Хорошо, что это не меч, – неуклюже пошутила я.

– Меч не сохранился, – ответила Идда без улыбки. – И доспехи тоже. От него почти ничего не осталось: корону присвоил первый Даррахейн, а других драгоценностей настоящий король не носил, или же их растащили еще в прежние времена. Не удивлюсь, если кинжал пришлось выкупать за большие деньги или выпрашивать, унижаясь…

«Кроме материнской подвески, Грифон носил перстень, – вспомнила я. – Массивный, очень грубый. У меня волосы за него зацепились, а Грифон извинился и сказал, что никогда его не снимает, потому что… фамильный, отец его носил, дед, прадед и еще много пра-пра… Его дзейлинцы тоже вернули. А и захотел бы снять, придется потрудиться: пока был маленьким, носил перстень на цепочке, чтобы не потерять, потом он стал впору, а теперь застревает на пальце – Грифон сильно перерос отца. Даже мыло не поможет, только колдовство, но не пользоваться же им по пустякам? Наверно, Грифона с этим перстнем и похоронили… если и впрямь не сняли с мертвого… И если у него есть могила, а не пустой каменный ящик, как у его матери и братьев».

Я невольно прикусила губу, не желая представлять этого, вслух же предположила:

– Может, Даррахейн подарил его вашему предку в знак… как бы это сказать… расположения?

– Да, и такое вероятно. Но не это важно. – Принцесса снова уставилась на кинжал. – Главное, эта вещь способна распознать, кто перед ней, друг или… Враг. В последнем случае он страшно нагревается, а иначе никак себя не проявляет. Я думала, – у нее вырвался нервный смешок, – думала, что заполучу ожог на ноге в довершение к шрамам на спине!

– Как же его не нашли…

– К счастью, под юбку ко мне не заглядывали, – фыркнула она. – Обошлись тем, что заголили сверху… Клянусь, Тесса, я даже не почувствовала боли в тот момент, потому что могла думать лишь об одном: как бы они не обнаружили мое оружие последней надежды!

«Инна-Ро сказал бы, что она тратит слишком много слов, чтобы дойти до сути», – невольно подумала я.

– Вы и в замок его пронесли так же?

– Конечно. Обыскивали только вещи, а нас самих не ощупывали с ног до головы. Я, правда, опасалась, что здесь будут дежурить чародеи, но обошлось, иначе план пришлось бы похоронить в самом начале!

Мне кое-что вспомнилось, но я решила приберечь это на потом, а пока спросила:

– Идда, но что это за план, о котором вы толкуете? Я правильно понимаю: он заключается в том, чтобы изгнать Врага?

– Конечно, – кивнула она. Ее бледные щеки немного разрумянились, и принцесса казалась намного более живой, нежели в последние дни. – Но не только.

– Что же…

– Если Дар-Аррон не умрет, ему придется взять меня в жены, – отчеканила Идда. – Но я сомневаюсь в том, что он выживет после того, как столько времени давал пристанище Врагу внутри себя. И это к лучшему, Тесса. Если король погибнет… Что кричит толпа на следующий день после его кончины?

– Да здравствует король… – прошептала я. – Но кто?..

– Мой старший брат, Ивен, – сказала она, и я вздрогнула, услышав имя. Совпадение? Или нет? – Он достоин занять трон, поверьте мне.

– Вот что вы имели в виду, когда сказали, что вас устроит титул принцессы, но не при этом короле!

– Именно так… – Глаза Идды сверкнули в полумраке. – Ивен заслуживает этого. И страна наша заслуживает настоящего короля, не потомка ублюдка, убийцы, захватившего трон в тяжелое время…

Я могла бы сказать ей, что она заблуждается: Аллор был законнорожденным, его сын (я ведь не знала, кто именно женился на вдове Раннара) тем более, – но вовремя сообразила, что принцесса ругается, неумело, но искренне.

– Вы хотите возродить династию Карадинов? – только и спросила я.

– Да, Тесса, тысячу раз да! Пускай крови Старой Птицы в нас осталось всего ничего, но, – она сжала рукоять кинжала, – она все еще говорит в нас. С нами. Нельзя упускать такой случай! Аррон Даррахейн одержим Врагом, мы станем избавителями… А если он все-таки выживет и женится на мне…

– Очень скоро вдова уступит трон старшему брату?

– Именно. И поверьте, Тесса, мы не забудем вас… – проговорила она, глядя мне в глаза.

Я выдержала этот взгляд, хотя и не без труда: вспомнила Грифона, в упор глядевшего на солнце, и подумала, что Идда, пускай и его дальняя родственница, не опаснее светила.

В волосах словно застряла льдинка, и я тряхнула головой, чтобы она вывалилась, потом сообразила, что ей неоткуда взяться. Холодом веяло от спрятанной подвески Грифона. Но почему? Она же была теплой…

– Род Гаррат прославится! – твердо произнесла Идда. – У вас есть старшие братья, верно? Им найдется служба при дворе! И кузины ваши составят прекрасные партии, уверена…

– А я?

– Вы… – Идда словно очнулась.

– Да, я. Вы все время говорите, что если Дар-Аррон уцелеет, то возьмет в жены вас. Но перед этим вы заявили, что он непременно выберет меня!