– Да, все верно, – кивнул Воронов.

– Согласно нашей информации, род Воронцовых прервался, – несколько озадаченно произнес он, пролистывая данные на своем экране. Я на это лишь едва слышно хмыкнул, предоставив возможность бывшему родственнику со всем разобраться самому.

– Не совсем, – покачал головой Сергей. – Я пришел с последним представителем этого славного рода. Просто по бумагам он на данный момент носит другую фамилию.

– Тогда мы вынуждены произвести проверку данных, – вежливо ответил Олег Николаевич.

– Я не против, – пожал я плечами. – Что нужно сделать?

– Подождите одну минуту, – попросил меня служащий банка, набрав что-то на панели.

Ждать пришлось даже меньше сказанного. В кабинет вошла миловидная девушка в белом лабораторном халате, выкатив за собой тележку с инструментами.

Я не успел опомниться, как у меня взяли пробу крови из пальца, слюну и просканировали сетчатку глаза. Так же быстро, как это было сделано, девушка вышла из кабинета.

– У нас работают только профессионалы в своем деле, – не смог удержаться Олег Николаевич от улыбки, видя мое ошарашенное лицо. Сергей же откровенно ухмылялся, но хотя бы для приличия прикрыл лицо рукой. – Как только результаты будут готовы, мы сможем продолжить. А пока не хотите посмотреть свои ячейки? – предложил он моему «братцу».

– Не сегодня, – покачал головой Сергей. – Мы пришли только ради одного дела.

Ждать в неловком молчании пришлось где-то десять минут. Тишина, возникшая в помещении, нарушилась, когда на компьютер служащего банка пришло сообщение с результатами обследования. По крайней мере не думаю, что сторонние сообщения стали бы приходить во время занятости с клиентом. Да и, насколько знаю, все системы банков строго замкнуты, чтобы к ним не могли получить доступ извне.

– Ваши права доступа подтверждены, – наконец-то произнес Олег Николаевич после нескольких секунд молчания, пока он ознакамливался с данными. На миг мне показалось, что он смотрит на текст удивленно, но его лицо вновь приняло беспристрастное выражение, и я подумал, что мне показалось. – К хранилищу вашей семьи нельзя получить доступ без разрешения старшего рода.

– Я представляю род Вороновых и даю разрешение на доступ к данному хранилищу, – официально ответил на это Сергей.

– В таком случае мы можем пройти к хранилищу, – служащий банка поднялся и, открыв дверь, вышел в коридор, где и остановился, дожидаясь меня.

– Дальше уже сам, – улыбнулся мне «братец». – На этом условия нашей договоренности закрыты. И… – сделал он небольшую паузу, словно не решаясь продолжить, – я бы хотел позже еще раз попросить о спарринге.

– Я не против, – пожал я плечами, не видя в этом ничего такого.

Несмотря на мою нелюбовь к бывшим родственникам, этот их представитель не вызывал такой неприязни. Друзьями мы, конечно, не станем, но поддерживать ровные деловые отношения вполне возможно.

На этом весь наш разговор, в принципе, и закончился. Я отправился вслед за мужчиной, который повел меня в подвал банка, а Сергей уехал на своей машине.

Чтобы добраться до хранилища, нам пришлось преодолеть три поста с охраной и два лифта, которые спускались всего на один этаж. Помимо этого я проходил сквозь сканирующие арки, но хотя бы никто меня не стал обыскивать, а то я уже опасался, что они что-нибудь такое обнаружат и не пустят меня дальше, когда я был так близок.

В конечном итоге служащий банка привел меня на этаж, где я мог видеть только длинный коридор и находящиеся по бокам от него двери. Причем последние своим видом напоминали дверцы сейфа. Все это выглядело более чем необычно.

– Это старая зона Ротштейн-банка, использовавшаяся еще до того, как мы перешли к результатам современных технологий для защиты собственности своих клиентов, – с готовностью произнес Олег Николаевич на мой невысказанный вопрос, который и так был понятен по выражению моего лица. – Так как по нашим правилам мы не можем вскрывать хранилища, то вокруг них был построен дополнительный слой защиты, который отвечает всем современным стандартам.

– Как давно было куплено это хранилище? – спросил я, пока мужчина вел меня все дальше в глубь коридора.

– Наш банк находится на этом месте уже более трехсот лет, – гордо ответил Олег Николаевич, поправив привычным движением слегка съехавшие очки. – Данное хранилище под номером триста сорок два было приобретено у банка сорок девять лет назад. Договор подписан в тот момент наследником рода Воронцовых Георгием Олеговичем. Так понимаю, что это ваш дедушка?

– Да, – коротко ответил я.

Не то чтобы я деда так уж ненавидел, но даже в своих мыслях я никогда не называл его по имени-отчеству. Для меня он стал в какой-то мере обезличенной фигурой, которая виновата в том, что я остался один против всех. Да и после всего пережитого многие воспоминания, которые не требовались для выживания, о семье поблекли, так что я очень смутно помнил, как выглядел патриарх моего рода.

В то же время мне сложно было представить, что дед пошел на такие траты ради организации хранилища в таком дорогом банке, да еще под контролем старшего рода. Не тот он был человек, чтобы действительно что-то ценное оставить в таком месте, тем более что при плохой ситуации (ага, смерти) содержимое хранилища переходило старшему роду, пускай и по истечении довольно большого срока. Мне как раз в этот момент Олег Николаевич демонстрировал информацию по хранилищу триста сорок два, и срок хранения заканчивался без малого через год. Так что не узнай я о нем, то нечего было и думать получить отсюда вещи.

– Приложите свою руку к сканеру, – подсказал он мне, когда мы остановились напротив очередной двери-сейфа.

Молча выполнил требуемое и помимо сканирования самой ладони я ощутил укол в указательном пальце, но не стал одергивать руку. И так понятно, что у меня еще раз взяли кровь на анализ, тем самым проводя еще одну проверку.

Дверь с неожиданной легкостью и тишиной пришла в движение, и когда наконец-то мне открылся проход, я увидел обычную деревянную дверь с ручкой. Вот только на ручке были выгравированы какие-то символы, и я, по понятным причинам, не рискнул к ней прикасаться.

– Ранее у нас была руническая защита, но на данный момент она отключается вместе с открытием первой двери, так что можете проходить, – слегка улыбнулся служащий банка. – Я подожду вас в коридоре, чтобы проводить назад.

Потянув дверь на себя, я вошел в темное помещение, которое сразу озарилось светом, стоило мне пересечь порог. Не знаю, что я ожидал тут увидеть, но моему взгляду предстала небольшая комната, выполненная в стилистике рабочего кабинета, если бы его совмещали со складом. Такое впечатление сложилось из-за старого рабочего стола, заваленного какими-то бумагами, офисного кресла и нескольких стеллажей с коробками, из которых торчал какой-то хлам. Будто попал не в защищенное хранилище, а в гаражный бокс, куда скидывают все, что дома уже девать некуда.