— Не думаю, что подобный заказ мы сможем выполнить в достаточно короткие сроки. Хотя технически все довольно просто. — Подумав с полминуты, кивнул я. — Сейчас все интеллектуальные ресурсы брошены на доводку станкачей, а производственные — на развертывание выпуска самозарядок. Все-таки придется тебе револьверами обойтись, уж извини.

— Тогда сделайте мне, причем срочно, сигнальную ракетницу! — сказал адмирал. — Проведенный конкурс на внутриэскадренную связь не дал, к сожалению, почти ничего. Ну, кроме Шнирельмана… А хоть как-нибудь дублировать флажные сигналы с флагмана очень нужно! Сам понимаешь, что в бою и дым мешать будет и, не дай Бог, стеньги, а то и мачты посшибает. Да и ратьер в дыму плохо видно.

— Ты когда отплываешь? — уточнил я.

— В середине июня, — ответил Алексей.

— Гм… чуть больше месяца осталось, — задумался я. — Впрочем, попробовать стоит. Возьмем замок от охотничьего ружья… Калибр какой? Миллиметров сорок? — адмирал кивнул.

— Сделаем! — решительно сказал я.

— И еще… эту дуру — пятиметровый дальномер — оставь для будущих броненосцев! Мне это, без сомнения полезное, устройство все равно ставить некуда — элементарно не предусмотрено место. А вот если бы ты сделал штук пять полутораметровых дальномеров, с таким весом, чтобы моряк мог пользоваться этой штукой с рук… ну или с небольшой легкой станины, которую можно быстро смонтировать на мостике.

— Думаю, что это будет несложно! — кивнул я. — Сделаем и это! Тебе, кстати, шестиствольная картечница Гатлинга-Барановского с электроприводом не нужна? Мы довели техническую скорострельность до 2000 выстрелов в минуту. Правда, заряжание осталось обойменным. Мы в ней вообще, кроме привода ничего не переделывали — стреляет она старыми патронами с дымным порохом. И таких «Вулканов»[109]у нас три штуки!

— И зачем мне сейчас на кораблях такие чудеса? Для борьбы с низколетящими целями? — рассмеялся адмирал. — Нет, уж — оставь эти механизмы себе, или своему другу Таругину подсунь!

— Олегычу они не подойдут, — вздохнул я. — Стабильно работать они могут только при питании электродвигателей от сети. Бортовой сети корабля им бы хватило. А аккумуляторы «съедаются» за пять-десять секунд. Правда, и пять секунд интенсивного огня… Ладно, предложу… Может на автомобиль установим… — задумался я, — тогда, при работающем двигателе… только нужно переделать на питание нашими крупнокалиберными патронами…

— Кстати, а ты не погорячился, продавая Максиму свой «СуперЕдинорог»? — поинтересовался князь.

— Нет, — рубанул я. — Я ведь говорил, что скопировать эту систему практически нереально!

— Ладно, автоматику он повторить не сможет. А по мелочи? — усмехнулся Алексей. — Например, систему крепления ствола? Вон, на показухе твои работнички ствол поменяли на запасной за полминуты! А ведь расчету гораздо выгоднее таскать запасной ствол, нежели кожух водяного охлаждения с запасами воды.

— Возможно! Однако, помнится, что расчеты немецких МГ во время Второй Мировой таскали по четыре запасных ствола и меняли их после каждой отстрелянной ленты! Удобно? Сомневаюсь! — ответил я. — Дело в том, что без спецификаций и спектроскопа точно повторить сплав, из которого сделан ствол — нереально! Можно только более-менее близко приблизиться к эталону за три-пять лет. А без этого выгоды от быстрой смены почти не будет. Да и тактика применения пулеметов сейчас будет требовать стрельбу длинными очередями, что без водяного охлаждения невозможно.

— Все равно, сомневаюсь я что-то… — упорствовал князь. — Мы ведь первоначально планировали оставить одну штучку на поле боя, в сильно покореженном виде. А ты все переиграл, причем без согласования с нами. Преподнес на блюдечке с голубой каемочкой… Я бы на месте супостатов задумался!

— Эх, Леша, — махнул я рукой, — ты себе пока еще не слишком четко представляешь уровень шпионажа, как военного, так и промышленного! Ты здесь, все-таки, меньше года, а я почти четыре отпахал! Детский сад тут! Пару недель назад какие-то умники особливо хитрый заход сделали — казачков моих, дружинников, тех самых, что в испытаниях участие принимали, подпоили и шантажом пытались через них «СуперЕдинорог» добыть. Как потом мой начальник СБ Лобов выяснил — умники эти нашими злейшими друзьями-немцами оказались!

— У нас же с ними дружба вроде? — усмехнулся Алексей. — День свадьбы цесаревича с Мореттой уже назначен. Ники с Вилли в десны целуются…

— Как видишь — дружба-дружбой, а тапочки врозь!

— Так и чем дело-то закончилось, с немцами этими? — заинтересовался Алексей.

— Да, продали им второй экземпляр станкача. На этот раз за две штуки фунтов! — усмехнулся я. — Только этими двумя продажами я почти полностью отбил все вложенные в конструирование пулеметов деньги!

— Ну, ты и барыга! — рассмеялся Алексей. — Ладно, шутки шутками, однако через месяц отплытие! Ты про мои последние просьбы не забудешь?

— Леша, ну как можно? Сделаем всё, что от нас зависит!

Письмо Рукавишникову А.М. от инженера Костовича И.С.[111]

Милостивый государь Александр Михайлович!

Спешу обратиться к Вам, ибо мне на днях достоверно стало известно, что на Ваших нижегородских заводах налажено изготовление моторов по типу внутреннего сгорания Отто — самых выдающихся в наше время. Я имел возможность осмотреть автомобиль, изготовленный Вами для Великого Князя и Генерал-Адмирала Алексея Александровича. И я до глубины души потрясен и восхищен полученными вами результатами! Без лести должен сказать, что Вы, на мой взгляд, несомненно, самый выдающийся инженер России! И даже, что весьма вероятно, во всей Европе нет никого, кто мог бы сравниться с Вами! Менее трех фунтов веса машины на мощность в одну лошадиную силу! И при столь малых размерах всей конструкции! Это просто фантастическое достижение! Поверьте, я знаю, что говорю: в настоящее время мной спроектирован и окончен постройкой бензиновый двигатель мощностью в восемьдесят лошадиных сил, вес всех частей которого на одну лошадиную силу составляет около девяти фунтов, и до сих пор я считал, что никто во всем мире не подошел и близко к такому.[112]

Вы гений, Александр Михайлович! Гений, хотя этого пока еще никто не понимает! Я вынужден это написать, невзирая на то, что Вы превзошли меня, опередив в тех начинаниях, которым я отдал много лет своей жизни. Хотя мне и горько это писать, но это правда.