– Пусть так, накинем еще полчаса. Что делал ваш виртуальный двойник два с лишним часа до того, как вышел с вами на связь?

– Откуда такая осведомленность, господин Леру? – удивленно посмотрел на философа Майский.

Леру ничего не ответил, лишь сделал короткий, резкий жест рукой, давая понять, что данный вопрос не имеет никакого отношения к обсуждаемой теме. Не отводя взгляда, он смотрел на Дугина, ожидая ответа. Дугин понуро молчал.

– Уточняющий вопрос, – чтобы обратить на себя внимание, Кийск поднял руку. – Что вы имеете в виду, когда говорите о полной самоидентификации виртуальной личности?

– После запуска программы полной самоидентификации виртуальный двойник начинает осознавать себя полноценной личностью, – по-прежнему глядя только на Дугина, ответил на вопрос Кийска Леру. – Он чувствует и рассуждает точно так же, как человек, послуживший для него прототипом. Память двойника полностью идентична памяти прототипа на момент копирования. То есть он помнит, как прототип приступил к процессу создания виртуального двойника, но чем все это закончилось, ему неизвестно. Он не знает, кто он: двойник или создатель двойника. Если виртуальный двойник попадает в благоприятную виртуальную среду, то у него может сложиться уверенность в том, что он как раз и является создателем двойника – того, кто пытается общаться с ним, используя интерфейсные устройства компьютера. Не хочется уходить слишком далеко в философские дебри, но все же скажу, что кое-кто из моих коллег, занимающихся проблемой психики виртуальных двойников, утверждает, что каждый из пары прототип – двойник по-своему прав. В том смысле, что мы, считая себя реально существующими людьми, также не можем предъявить полновесных доказательств того, что не являемся виртуальными существами, обитающими в мире, созданном компьютером более высокого порядка, нежели те, с которыми имеем дело сами.

– Вы думаете, я этого не знал? – усмехнулся, не поднимая головы, Дугин. – Я потому и использовал виртуального двойника, что понимал: иным способом до информационных систем локуса не добраться.

Кийск запрокинул голову назад и, стиснув зубы, вперил взгляд в светящийся потолок. Ему стоило немалых сил сдержаться и не заорать на Дугина. Хотя с еще большим удовольствием он съездил бы ему по роже. Да так, чтобы кровь и сопли размазались по всему лицу. И этот тип еще мнит себя великим ученым! Лезет со своим научным интересом, словно в собственный карман, туда, где даже дышать следует с осторожностью и опаской! Ученый, мать дому твоему…

Переждав вспышку гнева, Кийск посмотрел на Дугина.

– Как долго продержалась ваша связь с двойником? – спросил он.

– Передача информации продолжалась несколько часов, – ответил Дугин.

– Это был тот самый блок, в котором вы ничего не поняли? – уточнил Кийск.

– Именно так, – кивнул Дугин.

Кийск безнадежно махнул рукой.

– Можете об этом забыть. В том послании, что вы получили, не содержалось ни капли смысла.

– Почему вы так думаете? – не смог скрыть своего удивления Дугин.

Не менее удивленно, правда, ничего при этом не сказав, посмотрел на Кийска и Майский.

– Я не думаю, – саркастически усмехнулся Кийск. – Я в этом уверен. В отличие от вас, я знаю, что представляет собой информационная система локуса Лабиринта. Это целый мир, мало чем отличающийся от реального, который к тому же может подарить своим обитателям иллюзию бессмертия. Вот теперь-то, Нестор, – Кийск наклонился в сторону и, вытянув руку, похлопал по предплечью Леру, – теперь-то мы добрались до подлинной причины происходящего.

– Я, кажется, понимаю, что вы имеете в виду, Иво, – едва заметно кивнул Леру.

– А зато я, черт возьми, ничего не понимаю! – возмущенно воскликнул Майский.

– Ваш друг, – Кийск указал на Дугина, – запустил в локус своего виртуального двойника, который, оказавшись на свободе, загрузил собственного создателя ворохом абсолютно бессмысленной информации, обеспечив ему работу на несколько часов, а сам в это время разобрался с ситуацией, в которой оказался, и предпринял все необходимые действия, чтобы устранить опасность возвращения в матрицу.

– Но мой виртуальный двойник был уверен, что именно он и является прототипом, – попытался возразить Дугин.

– Вам виднее, что происходило в голове вашего двойника, – ответил Кийск. – Думаю, что на его месте вы поступили бы точно так же. Быть может, перспектива возвращения в матрицу представляется ему чем-то вроде смерти, которой, если постараться, можно избежать?

Дугин в задумчивости прикусил нижнюю губу.

– Нет, – медленно покачал головой он. – Этот тип просто отключил меня, как компьютер, который в данный момент ему не нужен.

– И, продолжая аналогию, можно сказать, что теперь все мы оказались в подобии информационной матрицы, законсервированные для длительного хранения, – добавил Леру.

– Бред какой-то, – шепотом, ни к кому не обращаясь, просто размышляя вслух, произнес Майский и, недоумевающе пожав плечами, еще раз повторил: – Бред…

– Я полагаю, что виртуальному двойнику Дугина удалось добраться до кластеров локуса, в которых осуществляется контроль за историческим процессом, протекающим на Земле. И он принялся наводить там свой порядок.

– Вы хотите сказать, что Лабиринт может оказывать воздействие на прошлое? – не смог скрыть своего удивления, густо замешанного на скептицизме, Майский.

– Если бы только на прошлое, – невесело усмехнулся Кийск. – В последнее время я вообще начал сомневаться, можно ли обнаружить во Вселенной хоть какой-нибудь процесс, протекающий без участия Лабиринта.

– И при этом он не может справиться с информационным вирусом, каковым, по сути, является виртуальный двойник Дугина?

– Я полагаю, что Лабиринт, как любая другая сложная самоорганизующаяся система, не имеет возможности самостоятельно корректировать свои внутренние программы, – ответил на вопрос Майского Леру. – Подобное самоуправство могло бы закончиться не менее трагично, чем попытка человека, пусть даже обладающего обширными медицинскими познаниями, самостоятельно удалить себе аппендикс.

– Лабиринт постарался надежно прикрыть вход, ведущий в него, – продолжил Кийск. – Для этого он накрыл его казарменным корпусом, заменив предварительно весь личный состав на двойников. А в задачу двойников Дугина и Майского входило восстановление нарушенного порядка в локусе. По-видимому, Лабиринт полагает, что тот, кто заварил всю эту кашу, сумеет вернуть все на свои места. Но, судя по всему, двойники с поставленной перед ними задачей не справились. Я думаю, что им даже не удалось проникнуть во внутреннюю систему локуса.

– Выходит, что для того, чтобы вернуть все к исходному положению, требуется удалить информационного двойника Дугина из внутренней системы локуса? – спросил молчавший все это время центурион Плавт.

Кийск не без удивления посмотрел на римлянина. Признаться, он полагал, что центурион вообще не понимает, о чем идет речь.