– Но как же мы…

– Что еще? – раздраженно поднял Арвет голову. – Маги атакуют? Колдуны насылают порчу? Великан хочет нас сожрать? Или чаклинги шалят? Откуда ты вообще это слово узнала?

– Смор сказал… – пролепетала девушка. Мысли у нее путались.

– Ты знаешь, что это правда.

Арвет обернулся.

– Я тоже их видел… быстрые тени. – Бьорн смотрел на него. – Они повсюду. И ты видел.

– Ничего я не видел, – сдержанно сказал Арвет. – Тени, шорохи, ерунда. Все это игра разума. А вот ты как здесь оказался?

– На вертолете прилетел. – Бьорн соскочил на пол. – Все правда. Я видел, что было раньше. Я помню, как Дженни прыгнула в море со скалы. Арвет, со стометровой скалы в море! То есть не я помню… а это существо…

Он сморщился, будто одно только воспоминание о присутствии демония причиняло ему боль.

– Она другая. Ты даже не представляешь, насколько другая. И ты не понимаешь, ГДЕ мы сейчас, – Бьорн слабо улыбнулся.

– Ты… видишь? – не поверила Дженни.

– Он… это существо… ушло, но кое-что осталось. Здесь, – Бьорн коснулся грудины. – Его след.

– Слушай, мы неправильно разошлись, – сказал Арвет. – И много плохого случилось с тех пор. Я не знаю, что с тобой произошло, но мне жаль. Правда. Тогда я не сказал тебе о том, что нашел Дженни. Потому что… да просто потому что не хотел. Прости.

– Это уже неважно. – Бьорн с жалостью поглядел на Арвета. – Ты по-прежнему не хочешь видеть. Неужели ты ничего не заметил?

– Чего?

– Дженни уже пятый день с тобой по-норвежски разговаривает.

Саам открыл рот. Постоял так немного, потом закрыл.

– Бред, – упрямо повторил он. – У меня заражение крови. Лихорадка. Горная болезнь. Валяюсь где-то в сугробе и умираю.

– Это просто проверить. – Теперь Бьорн улыбнулся шире, и его улыбка не очень понравилась Дженни. Хитреца, недоброе лукавство таилось в этой улыбке. Жизнь возвращалась к Бьорну, но жизнь измененная, отравленная прикосновением черного паука, и исцелится ли он окончательно, девушка не знала.

– Сотвори молитву, – предложил Бьорн. – И по вере воздастся, так ведь?

Арвет задумался.

– Не надо. – У Дженни возникло очень плохое предчувствие. – Не надо, Арвет!

Саам поднял руку и торжественно перекрестился:

– Патер ностер, кви эс ин челис…

Дрожь прокатилась по залу, и любопытный чаклинг, крутившийся у дверей, мгновенно исчез. Стены, пол, ледяные своды, причудливые колонны и замысловатые сиденья – все задрожало, задвоилось.

– Стой! – закричала Дженни, но Арвет будто и не слышал. Слова непонятные, твердые, крепкие падали вниз, и пол дрожал под их тяжестью.

– Санктифичетур номен туум.

Дженни почувствовала, что все вокруг готово погибнуть, прекратиться по одному лишь слову человека… Трещины побежали по стенам, и живой огонь северного сияния стал просачиваться сквозь них – мерцающие призрачные полотнища заметались по залу и с гулом вырвались в коридоры, полные синей тьмы. Как клубок причудливых морских змей, этот свет пронесся по всему царству Смора, извиваясь, шипя и пронизывая все на своем пути – как пронизывают любое препятствие гамма-частицы, выброшенные Солнцем во время вспышки. И так же, как гамма-лучи, этот свет нес гибель всему, чего касался – стены и колонны вековечного льда истаивали от его дыхания, а чаклинги стремительными тенями мчались прочь из обреченных чертогов великана.

– Адвениат реньум туум.

Все вокруг исчезало, все валилось в бесформенный провал, в ничто, а центром этого ничто был Арвет.

– Смор! – закричала Дженни. – Останови его!

Краем глаза она увидела, как Бьорн пятится назад, но на лице его нет и тени испуга, а есть лишь спокойное любопытство, будто его ничего не страшит, будто он знает, чем все это кончится…

– Смор!

– Фиат волюнтас туа…

Вихрь льда и света воздвигся над Арветом, и он был живым, этот вихрь, полным ярости, алые гневные зарницы пробегали по нему.

– ЧТО ТЫ ТВОРИШЬ!

Саам попятился.

– Я дал тебе приют! Я скрыл тебя от врагов!

Трещины рассекли стены, Дженни, Арвет, Бьорн полетели на пол, а потом свод с грохотом раскололся, лавина льда и призрачного света обрушилась на них. Девушка успела вздернуть руки – бесполезный инстинктивный жест, просто рефлекс перед неминуемой смертью. Но смерти не было. И свода не было.

Над ними качалось черное небо, загроможденное частыми звездами – чистыми и холодными. Меж них дрожало и струилось что-то живое, трепещущее, нити света протягивались от звезды к звезде, словно небеса играли во вселенские крестики-нолики.

Сколько она смотрела на ночь и небо – секунду, две? Над ними, вытесняя все иное, заполняя мир, нависло чудовищное лицо, составленное из лезвий синего льда, из морщинистого, спрессованного сотнями лет снега, лицо, на котором пылали хрустальным пламенем глаза. Ярость, ненависть… и страдание увидела в них девушка.

– ЛЮДИШКИ!

«Он не великан, – поняла Дженни. – Не тролль, не хранитель ледника, он и есть ледник! Это Сморстабббрин, зверь древнего льда, западный страж Йотунхеймена…»

Арвет и Бьорн катались по полу, зажимая уши, их немилосердно трясло, а невообразимый лик Сморстабббрина приближался. Дженни встала на ноги – удержать равновесие ей помогла только цирковая выучка и любимый шест от носилок чаклингов. Девушка бросила взгляд окрест, и вот тогда ей стало по-настоящему страшно.

Горы лежали под ними, горы и облака, а они стремительно возносились вверх, и не пол уже был под ногами, а чудовищно широкая когтистая лапа. Ледяной дракон вставал над горами Йотунхеймена, держа на ладони трех человек:

– ВЫ ВСЕ УБИВАЕТЕ!

Дженни подняла шест. Да, бессмысленно, да, бесполезно, но что ей оставалось?

– Разве пришел последний час? – Девушка вздрогнула. Это голос Бьорна!

– Разве волк уже проглотил Солнце?

Юноша даже не пытался встать. Он сидел на корточках, зажимал нос. С ладони капали густые редкие капли и так же медленно гнусаво цедились слова.

– Зачем ты проснулся, Сморстабббрин? Рог еще не трубил и корабль мертвецов еще не причалил.

– ВЫ… – Грохот голоса был невыносим, но девушка почувствовала, что накал пламенных глаз ослабел. Где-то глубоко внутри себя Смор остановился, прекратил разгонять ураган гнева.

– Отпусти нас! – попросила Дженни. – Арвет не хотел.

– Он разрушитель! – сказал западный страж Йотунхеймена. – Вся ваша проклятая порода… вы уничтожаете все, чего касается ваш алчный взгляд! Вы чума этого мира! Вас не должно быть!

– Отпусти нас! – хрипло потребовала девушка и ударила шестом под ноги. Их всех закачало.