Алексей издевательски хмыкнул из-под шляпы. Тоже так подумал? Митя посмотрел с возмущением – так и собственных умных мыслей стыдиться начнешь.

- Ну панычу… - растерянность в голосе Бабайко сменилась откровенно сюсюкающими нотками – так с малым дитятей разговаривают. – Сами ж розумиете… Вас отпусти, так вы ж про нас расскажете. - он смущенно развел руками. – Да и натуральнее так-то: приехал новый хозяин с друзяками имение глядеть – в гнездо мертвяцкое и угодил! Ач, беда какая: имение заброшенное, земство недоглядело, полиция пропустила… Горе, как есть горе, такие уси молодые, а хлопцы так и вовсе – дети горькие! – Бабайко расстроенно покивал головой, видно, репетируя горе. – Следствие будет, не без того. Ну так цеха приберем. Кирпич готовый, да доски, да другое-прочее и вовсе вывезти успеем, там товару тыщи на три золотом, если не более. А как закончится все, може, и наново поставим. – Бабайко усмехнулся, почти как скалящийся мертвяк, и повернулся к дверям.

- Вы! За кирпичи человеческие жизни уничтожить готовы! – Ингвар яростно задергался в путах.

Митя покачал головой: ну, а как иначе, кирпичи-то – Бабайкины, а жизни – чужие.

- И без нас найдется кому рассказать! Девчонка-то сбежала!

Уже шагнувший через порог Бабайко замер с поднятой ногой:

- Девчонка?

- Да! – злорадно завопил Ингвар. – Она приведет помощь, она…

- Какая еще девчонка? – еще громче и истеричнее завопил Алексей.

Не отвечая, Бабайко повернулся к Юхиму… и взял сторожа за горло. На голову возвышающийся над хозяином здоровяк застыл, будто оцепенев.

- Яка ще девчонка? – тихо, и так страшно, что даже Митю проняло, процедил Бабайко.

- А… Э… - здоровенный мужик замер навытяжку, только косился испуганно на стискивающую его горло широкую лапу лавочника. – Девчонка… А була! – вдруг заорал он так восторженно, что Алексей аж шарахнулся в сторону, и даже Остап Степанович судорожно дернулся. – Як то я забув, була дивчина! Вдвох на паро-телеге тикали! Ось з ним! – он ткнул пальцем в Митю, явственно надеясь, что ответ теперь придется держать тому.

Лицо Остап Степановича стало страшным, кажется, он попытался переглянутся с Алексеем, но под полями шляпы лица того было не разглядеть, и Бабайко снова обернулся к сторожу.

- И где ж она?

- Хто? – опять растерялся сторож.

- Девчонка! – неожиданно терпеливо повторил лавочник.

- Девчонка? Яка… А, девчонка! Так споймали ее, хозяине! – снова возрадовался сторож.

- И где она? – снова повторил лавочник, а сторож вдруг впал в тяжелое раздумье:

- Так той… пиймалы и… пиймалы… - лоб его пошел складками, как поверхность воды под ветром. – И до паро-телеги вкинулы, ось до нього… - он снова ткнул пальцем в Митю. - Она навить тикать не пыталася… Девчонка-от… А потим… потим… - из-под кудлатой шевелюры сторожа выкатилась капля пота, поползла по лбу, по переносице и повисла на носу. – А потим – все! – с отчаяние выкрикнул он. – Не було ниякои девчонки! Не було!

- Тихо! – шикнул на него лавочник и стремительно повернулся к Мите. – Где девчонка, паныч?

- Какая… девчонка? – Митя старательно нахмурился. Он понятия не имел, что здесь только что было, но раз этим вот, которые их с отцом убить собираются, нужна Даринка – они ее не получат.

- С тобою, панычу, девчонка была… - всматриваясь в Митю так пристально, точно рассчитывал высмотреть движение мысли за нахмуренным лбом, повторил Остап Степанович.

Митя растерянно поглядел в ответ… а потом перевел взгляд на Ингвара:

- Напрасно вы так, сударь… Не очень-то он на девчонку и похож.

Мгновение царила тишина… а потом Ингвар вспыхнул гневным румянцем, а Алексей раскашлялся, маскируя сдавленным кашлем вовсе не зловещий хохот.

- Она тут! – вовсе не веселясь, глухо выдохнул Бабайко… и кинулся к выходу. – Тут, в доме! Шукайте ее! Пошлите когось до його батька… - он небрежно, кажется, потеряв всякий интерес, сунул сверток с Митиным шейным платком сторожу, и выбежал за дверь. – Та шукайте!

Алексей развернулся на каблуке, эффектно взметнув полы автоматонного плаща – и вышел следом.

- Я вовсе не похож на девчонку! –прошипел разъяренный Ингвар.

- Тихо вы! – успел шикнуть на него Митя.

- Та я сам схожу – хочу в рожу пану полицмейстеру подывыться. – донесся из распахнутой двери голос сторожа.

- Бовдур! – яростно выдохнул Бабайко. – А кто девку шукать будет? Мертвяки? Ее треба найти! Якщо житы хочете!

- Что за девчонка и что в ней такого? – раздался требовательный голос Алексея и тут же дверь захлопнулась.

«Вот и я б хотел знать.» - подумал Митя.

- Вы опять врали! – ненавидяще процедил Ингвар. – С вами была девочка, вы с ней убежали, когда… когда отдали меня мертвецам!

- Та самая девочка, которую вы только что выдали хозяевам мертвецов? – задумчиво поинтересовался Митя.

- Не равняйте меня с собой! – взвился Ингвар. – Я всего лишь хотел их напугать! – в голосе его промелькнуло сомнение. – Она ж… она же убежала, верно?

- Когда меня тащили сюда, была рядом. – холодно сообщил Митя. – Наверное, прячется в доме.

- Зачем бы ей это понадобилось? – воинственно вопросил Ингвар.

- Увы, но меня о своих планах она не уведомила! – Митя откатился в сторону, оперся плечом на бревенчатую стену, с трудом поднялся… и поковылял к связанному Ингвару.

Тот с явным недоумением глядел как Митя приближается к нему. Едва снова не свалившись на Ингвара из-за связанных за спиной рук, Митя плюхнулся рядом.

- Э… чему обязан? – пробормотал Ингвар, на всякий               случай пытаясь отползти подальше.

- Нет-нет! – Митя торопливо вытянулся рядом, подсовывая связанные запястья Ингвару под самый нос.

- Уберите от меня эту грязную тряпку! – возмущенно пропыхтел тот.

- А как же вы будете ее грызть? – невозмутимо поинтересовался Митя.

- Вот еще недоставало! Не буду я это грызть!

- Полагаете, будут кормить… перед смертью? – не удержался от реплики Митя. За спиной раздалось гневно-непримиримое сопение, и Митя тяжко вздохнул: ну ясно, без уговоров никак не обойтись. Что ж, второе после элегантного жилета оружие светского человека – умение говорить… и договариваться. – Ну что мы с вами всё собачимся, Ингвар?

- Я, сударь, не собачусь, ибо не собака. Никак не собака! – злорадно бросил тот.

«Ты просто наглый немецкий колбасник – немногим лучше тех свиней, из которых эту колбасу делают!»

Митя порадовался, что лежит к Ингвару спиной – хоть за выражением лица следить не надо! Голос его звучал по-прежнему увещевающе-мягко: