Божий явился ко мне. И увидел я свет бесконечный, и Ангел Господень сказал мне: иди и смотри. И увидел я небо и звезду яркую на нем среди бела дня. И Ангел, коснувшись меня своим крылом, сказал: сие мудрость. И вспыхнула звезда ярче месяца и ярче солнца, и скатилась с небес. И вот от падения звезды загорелась третья часть неба, и произошли молнии, громы и голоса. И в тот же час произошло великое землетрясение, и десятая часть городов пала, и тысячи людей упали замертво. Кто имеет уши, да слышит. И реки вышли из берегов и затопили седьмую часть суши, и посреди суши возникли моря великие. Горы стали равниною, и равнины вверх поднялись. Сие есть мудрость великая. И Ангелы Господни спустились с небес, облеченные в светлые ризы, и вострубили в трубы свои. И вот сказали они: за то, что люди не приняли Бога истинного и нас, слуг его, трудна будет дорога человеческая к спасению. Закроет Господь уши свои, и Ангелы его будут глухи ко гласу молящих. И только души избранных, готовых живот свой положить за Господа, узрят небеса и свет бесконечный. И Ангелы Господни приимут их. И увидят они мир иной, в котором все человеческое кончается и ничего человеческое не может быть. Сие есть мудрость великая, и кто имеет уши — да слышит...

Данила замолчал. Люди божии продолжали благоговейно стоять на коленях, ловя каждое его слово.

Виталий спросил шепотом Ивана:

— Он сейчас Екклесиаст читал?

— Екклесиаст, — кивнул Иван, — только наш, нашей веры. Пророк Гавриил среди нас жил. Данила говорит, что видел его и даже говорил с ним, когда маленьким был. Великий был пророк.

Данила тем временем отложил книгу, перекрестился двумя руками на свой корабль и запел:

— Отче наш иже еси в нас...

И все хором тут же подхватили его молитву:

— ...освяти нас Именем Твоим и приведи нас в Царствие Твое, волей нашей води нас по земле и небесам. Хлеб слова Твоего дай нам днесь и прости нам прегрешенья, как и мы прощаем своей братии. Сохрани нас от искушений врага, избавь от лукавого.

Голоса стихли, наступила тишина. И сразу же, как по приказу, среди божьих людей прошел какой-то шорох. Вокруг костра образовалось два круга — внутренний, женский, и внешний, мужской. Чьи-то сильные руки поставили Виталия на его место, и он вместе со всеми стал кружиться в этом странном хороводе. Женский круг вращался в одну сторону, а мужской — в другую, и от этой быстрой смены человеческих лиц и затылков, проплывающих у Виталия перед глазами, у него закружилась голова.

Движение становилось все быстрее и быстрее, Виталий уже не шел, бежал, едва поспевая за всеми. Кто- то наступал ему на ноги, кому-то, наверное, наступал он, но в этом всеобщем беге по кругу на такие мелочи никто не обращал внимания.

— Как у нашего царя, Христа батюшки, Как положено, так уложено: Кому ангелом быть и архангелом служить, Кому быть во пророках, кому в мучениках... Голоса становились все громче и надрывнее, Ларькин задыхался от такого бешеного темпа, кровь стучала в висках. Ему казалось, что его уже нет. Вот этот огромный хоровод и является каким-то цельным организмом с десятками рук, ног и голов, а он, Виталий, только маленькая клеточка этого организма. Реальность уплывала, Виталий уже ничего не помнил, не ощущал, кроме этой бешеной скачки.

Внезапно внутренний круг разорвался. Женское лицо с безумными глазами и перекошенным ртом проплыло у Виталия перед глазами и ушло куда-то вниз, в темноту. Чьи-то руки оттащили женщину от костра, в который она упала. Она, корчась, каталась по земле, выкрикивая какие-то бессвязные слова, глаза её закатились, голова ударялась о землю, на губах выступила пена.

«Эпилептический припадок», — пронеслось у Виталия в голове, и он искренне удивился тому, что ещё способен что-то понимать. Он нагнулся, пытаясь как-то помочь этой женщине, хоть подержать её голову, чтобы она не билась так сильно о землю. Делал он все это механически, как во сне, сам толком не понимая, зачем он это делает.

В толпе раздался крик:

— Накатило, накатило!

Виталия тут же оттеснили от упавшей женщины, продолжавшей корчиться в судорогах. Рядом с собой Виталий увидел Ивана, запыхавшегося, с огромными восторженными глазами.

— Не трогай её, — срывающимся голосом сказал Иван, — на неё благодать снизошла, не мешай. Сейчас она, если Господь подаст, в слове ходить будет.

Женщина, на самом деле, вскоре поднялась и стала ходить, подпрыгивая и выкрикивая какие-то непонятные слова. Все слушали её с благоговением.

— Из меня глаголет Бог, прийдемте к нему в чертог. Дух Свят с нами пребывает, всех людей благословляет, — кричала женщина, размахивая руками.

Она подошла к Виталию, некоторое время молча глядела на него, а потом заголосила:

— Крепок духом станет тот, кого пустят на порог. Свое сердце отвори и увидишь ты рай.

Когда она отошла, отдышавшийся уже Иван серьезным голосом сказал Ларькину:

— Это она тебе пророчила. Запомни, что она сказала.

Ларькин прокрутил мысленно услышанное, которое тогда не показалось ему белибердой, и спросил у Ивана:

— А что такое я должен увидеть?

Иван задумался:

— Я не знаю... Но ты, наверное, скоро это поймешь... Галинушка всегда правду говорит.

Женщина отошла в сторону и без сил повалилась на землю. Божьи люди встрепенулись и тут же запели: — Тайно восплещем руками… Тайно воспляшем, духом веселяще!

Иван быстро зашептал на ухо Виталию:

— Сейчас все будут кружиться, и ты кружись. Главное — не бойся упасть... И дыши, дыши изо всех сил, не останавливайся. Тяжело станет — перетерпи, но дышать не переставай, потом полегчает.

На самом деле, около костра осталось несколько человек, которые быстро стали кружиться на одном месте, выкрикивая слова молитвы. Виталий, посмотрев на них, тоже начал кружиться. Сначала ему было страшно, сразу же заболела голова и стало подташнивать. Кроме того, ему все время казалось, что он вращается с бешеной скоростью и, того и гляди, потеряет равновесие и рухнет на землю. Потом он понял, что нужно просто расслабиться, и тогда приходит ощущение, что внутри тебя есть какая-то ось, вокруг которой ты вращаешься и соскочить с которой без собственного желания не сможешь. Сразу стало легко и спокойно. Виталий раскинул руки в стороны, задрал голову и стал смотреть на небо. Сначала оно вращалось в ритм его движениям вместе с