Мадмуазель Дениз Легран.

P.S. Прощай, Серёжа… И прости…»  

Строчки в глазах задрожали и, сглотнув подкативший к горлу ком, Шелестов опустился в кресло. Слуга успел разобрать постель и, поклонившись, спросил:

– Прикажете помочь раздеться?

– Нет, нет, ступай, – хрипло пробормотал Сергей и вновь уставился на изящные буквы. Но лишь две фразы стояли перед глазами: «Я полюбила вас» и «Прощай». Шелестов дрожащей рукой провёл по лбу. – Господи, что ж я натворил! Дашенька, радость моя. Ну, зачем?

Девушка стояла перед глазами: такая нежная, чистая и самая желанная …

Он зажмурился, сердце в груди взвыло так, словно его тонким лезвием нарезали на дольки. Тяжело задышав, Шелестов нервно сцепил зубы и прорычал: «Не позволю!» Кому адресовался этот возглас, он не знал, но именно в этот момент князь окончательно решил, что будет делать дальше

Утром, пробудившись от сна, Сергей почувствовал, что острая боль ушла, а ей на смену пришло ощущение упрямой уверенности. Он умылся, оделся и вышел в столовую, где его уже дожидался отец. Взглянув на сына, Дмитрий Алексеевич благодушно улыбнулся:

– Доброе утро, Серж. Как прошла поездка?

– Нормально.

Сдержанная холодность наследника заставила старшего Шелестова насторожиться:

– Выглядишь усталым.

– Распутица на дорогах, – немногословно пояснил Сергей.

– Понимаю. Только тебе всё же следует взбодриться. Сегодня мы приглашены на обед к Воронцовым, – сообщил Дмитрий Алексеевич, с подозрением разглядывая сына. Что-то в его поведении ему не нравилось.

– Хорошо, я буду, – заверил молодой князь, и отец успокоился.

После полудня семейство Шестовых наведалось в дом будущих родственников.  За столом велась привычная беседа, звучали шутки и смех, лишь Наталья Михайловна в разговоре не участвовала, а, потупив взор, отрешённо ковыряла вилкой в тарелке. Впрочем, и обычно красноречивый Сергей Дмитриевич тоже больше молчал, похоже, его мысли блуждали далеко отсюда. Родители с обеих сторон сочли такое поведение смущением влюблённых и даже пошутили по этому поводу. После обильного застолья господа переместились в гостиную, где и продолжили светскую болтовню.

– Натали разучила новую пьесу, – похвасталась хозяйка дома и обратилась к дочери:  – Душечка, порадуй нас. А вы, Сергей Дмитриевич, помогите Натали переворачивать ноты.

Мадмуазель Воронцова послушно присела к роялю, и Шелестов, не посмев отказать графине, поставил стул рядом с невестой.

Натали тронула клавиши, и восхитительная музыка Моцарта заполнила гостиную. Девушка играла замечательно, и Сергей Дмитриевич не мог не сделать ей комплимент. Закончив музицировать, молодые люди присели на кушетку у окна. Мучаясь желанием откровенно поговорить, князь некоторое время вел ничего не значащую беседу, но наконец решился задать главный вопрос.

– Наталья Михайловна, скажите честно, какие чувства вы испытываете ко мне?

– Сергей Дмитриевич… – растерялась барышня. – Задавать такие вопросы девушке…

– И всё же. Для меня это важно. Тем более с некоторого времени мы вроде как не чужие люди,  – пристально посмотрел он и спросил напрямик: – Вы любите меня?

Лицо девушки исказилось несчастной гримасой, и она виновато опустила глаза.

– Понятно, – хмыкнул Шелестов и, не давая ей опомниться, снова спросил: – А Пьера Белозерского?

Неровно задышав, бедняжка покрылась пунцовыми пятнами и испугано взглянула на князя.

– Разве это имеет значение? – пролепетала она.

– Думаете, нет?

– В браке главное – взаимоуважение, – словно ученица на уроке изрекла Натали. – Чувства со временем проходят…

– Хм… Это ваши слова? – князь, прищурившись, изучал собеседницу, и девушка вместо ответа закусила губу. – Тоже понятно. Наталья Михайловна, если вы любите Пьера, так зачем тогда согласились выйти замуж за меня?

– А что мне оставалось делать? Я не могу ослушаться воли отца. Разве вы этого не понимаете? – готовая вот-вот расплакаться Натали отвела глаза в сторону. – Зачем вы мучаете меня, Сергей Дмитриевич? Вы же тоже не любите меня, но посватались. А должны были сделать предложение Дашеньке!  – в запале проговорила она и осеклась.

Шелестов нахмурился.

– Откуда? – удивился он, но тут же догадался. – Так вы знали, что певица Дениз Легран на самом деле mademoiselle Томилина?

– Знала, – насупилась Натали. – Мы с Дашенькой дружны с детства. Наши поместья расположены по соседству. Были… Она очень хороший человек и не заслуживает тех бед, которые свалились на её голову, – горячо зашептала она. – А вы! Вы! Почему вы сделали предложение мне, а не ей? – с вызовом спросила девушка и сама же ответила: – Вы тоже боитесь идти наперекор мнению света!

– Да… Вы правы. Я совершил ошибку, – задумавшись, согласился Шелестов, но неожиданная мысль заставила его встрепенуться, и он с надеждой посмотрел на mademoiselle Воронцову. – Скажите, а Дарья Павловна на днях не заходила к вам?

– Нет. С тех пор, как Дашенька устроилась в театр, она перестала навещать нас. Она боялась меня скомпрометировать. А теперь, наверное, и вовсе не захочет со мной видеться, – тяжело вздохнула Натали, но заметив озабоченность на лице мужчины, спросила: – Что-то случилось, Сергей Дмитриевич?

– Она ушла от меня, – нахмурился он.

– Её можно понять. – Девушка опустила глаза и покачала головой. – Я чувствую себя такой виноватой перед ней. Ну, зачем вы выбрали именное меня?

– Чистый расчёт, – честно признался князь.

– Знаю… И у моих родителей тоже расчёт, – пробурчала она и с тоской взглянула на Шелестова. – И что мне теперь делать?

– Вам не придётся ничего делать. Это моя забота.

– Разве возможно что-то изменить? – горько усмехнулась Натали.

– Я всегда говорил: каждый человек сам вершит свою судьбу, и всякий раз только получаю подтверждение своему убеждению. Мне совсем не хочется сделать несчастной ещё и вас, Наталья Михайловна, – заявил Сергей и, поцеловав руку девушки, поднялся с места.  – Простите, mademoiselle, но я должен вас покинуть. – Он поклонился и направился к графу Воронцову. – Михаил Григорьевич, мне необходимо с вами переговорить.

– Пожалуйста, Сергей Дмитриевич, – с любопытством взглянул на молодого князя хозяин дома.

– Простите, но я хотел бы это сделать tete-a-tete.

– Это настолько серьёзно? – удивился граф и улыбнулся. – Ну что ж, пройдёмте, – проговорил он, и мужчины направились в кабинет.

Только они оказались наедине, как Шелестов сразу перешёл к делу.