– Вы?!

– Да, я, – промямлила девушка и тихонько протиснулась в дверь. – Игорь Николаевич, миленький, ну простите меня, пожалуйста, я больше так не буду, честное слово, – торопливо заговорила Вероника, приближаясь к столу, за которым сидел доктор.

– Не подходите слишком близко, – поднял он руку. – Что вам нужно от меня?

– Ничего особенного, только пропуск к Демидову.

– Что он вам сделал? Это же в данный момент совсем безобидный человек, – улыбнулся Игорь Николаевич, и Ника, увидев его улыбку, облегченно вздохнула.

– У него сыновья родились, хочу сообщить приятную новость, – тоже заулыбалась Вероника.

– Странная вы девушка, – пробормотал врач. – Ведь он в коме. Это ни о чем вам не говорит?

– Нет, не говорит. Не нужно считать меня непонятливой, я все прекрасно знаю! Просто я где-то читала, что люди в коме все слышат, поэтому, когда прихожу сюда, обязательно говорю с ним и рассказываю все новости. Вот увидите, когда Вадим придет в сознание, он вам подтвердит, что все помнит… Я почему-то уверена в этом.

– Странная вы, – еще раз повторил доктор, покачав головой.

– Так вы выпишете мне пропуск? – с надеждой спросила Вероника.

– Конечно, а то, чего доброго, вы начнете военные действия, а с меня, простите великодушно, и одного раза достаточно. – Доктор многозначительно потер свой затылок.

Вероника потупила глаза, вспомнив, как она огрела тумбочкой этого почтенного дядьку, а потом вдобавок ко всему еще и села на него верхом. Игорь Николаевич посмотрел на девушку и, видно, вспомнил то же самое, поэтому быстро схватил бланк пропуска и начал торопливо выписывать его на имя Вероники Дмитриевны Королевой. Девушка схватила пропуск и, еще раз извинившись, выскочила за дверь со скоростью ракеты и только в коридоре облегченно вздохнула, подошла к Леночке и помахала перед ее носом бумажкой.

– Смотри, выписал, бессрочный, между прочим.

– Небось испугался, что и на этот раз ты стол на него опрокинешь, – засмеялась Лена. – Ладно, беги к своему Демидову. Ему бы жену такую, уж небось вскочил бы давно, а ведь она даже не показывается.

– Если ничего не знаешь, молчи, – окрысилась Вероника. – Юлька только вчера двойню родила. Не могла она сюда беременной приходить, нервы не выдержали бы. Она знаешь как Вадима любит, до умопомрачения, поэтому для нее видеть его в таком состоянии хуже смерти. Это я толстошкурая да твердолобая и то иногда сижу здесь и реву.

– Не обижайся, Вероника, иди, – смущенно проговорила медсестра.

Ника тихо вошла в палату. Вадим лежал в том же положении, что и раньше.

– Вадим, привет, это я, Вероника. Хочу тебя порадовать, Юля вчера родила. Представляешь, у тебя теперь сыновья, целых два или двое, не знаю, как правильно сказать! В общем, поздравляю, теперь у тебя есть наследники. Когда же ты наконец выйдешь отсюда, Вадим? Сколько можно здесь валяться? Юльке ты теперь нужен как никогда, а ты и в ус не дуешь. Разлегся, ухаживайте здесь за ним. Неужели не понимаешь, что у твоих сыновей должен быть отец? Вон сколько ей пришлось пережить, а все из-за твоих чертовых денег. Ни стыда у тебя, ни совести.

Вероника посмотрела на Демидова и внезапно наткнулась на строгие глаза.

– Чего уставился, не нравится, когда правду говорят?

До девушки вдруг дошло, что Вадим смотрит на нее, и крик застрял у нее в горле. Глаза ее застыли на его лице, и она не прошептала, провыла:

– Демидов, ты что, действительно на меня смотришь? – И тут она увидела, что веки мужчины опустились и опять поднялись. – И ты меня видишь и слышишь?

Веки снова опустились и поднялись.

– Ой, мамочки! – Вероника вскочила, опрокидывая стул, на котором сидела. – Доктор, сестра, – прохрипела девушка, не в силах крикнуть. Потом, опомнившись, она понеслась к двери и, распахнув ее, заорала что было силы: – Помогите, сюда, доктор, сестра-а-а-а!

Леночка уставилась на Веронику удивленными глазами и проговорила:

– Что случилось, Вероника?

– Там, там, Демидов, – показывая рукой внутрь палаты, бормотала Ника.

– Что с Демидовым, умер, что ли?

Вероника замотала головой, потом посмотрела на Лену обезумевшими глазами.

– Типун тебе на язык! Что ты мелешь, где врачи? Вадим глаза открыл, он сейчас со мной говорил!

– Как говорил? – удивилась девушка.

– Как, как? Глазами говорил. Что ты такая бестолковая? Господи, ну где же врачи-то? Лена, сделай же что-нибудь!

– Все врачи на совещании у Игоря Николаевича в кабинете.

– Так бы и сказала, а то задает ненужные вопросы, – выпалила Ника и понеслась к кабинету главврача.

Она ворвалась туда и увидела, что за столом сидят много врачей и что-то обсуждают. Все, как по команде, повернули головы в ее сторону. Игорь Николаевич строго посмотрел на вошедшую и спокойно спросил:

– Девушка, почему вы без стука врываетесь в кабинет? Разве не видите, что здесь идет совещание?

– Там Демидов… скорее, Игорь Николаевич! – выдохнула Ника и прислонилась к косяку двери.

– Что Демидов? Говорите по существу!

– А я что, не по существу? – закричала Вероника. – Демидов, говорю, глаза открыл, там он, в палате, сейчас только что со мной глазами говорил и сказал, что видит меня и слышит, – торопливо сбиваясь, тараторила Ника.

На некоторое время воцарилась оглушительная тишина, потом врачи как по команде сорвались с места и ринулись к дверям. Веронику буквально смели с дороги, и она, выскочив в коридор, прижалась к стенке, чтобы ее не задавило стадо докторов. Она еще некоторое время стояла замерев, потом увидела, как из палаты Вадима выскочили двое врачей и, пробегая мимо нее, взволнованно обменивались репликами:

– Надо же, уникальный случай! Кажется, он вполне адекватен для своего состояния. Это какое же здоровье нужно иметь, чтобы выкарабкаться буквально с того света?!

Ника, услышав все это, тихонько сползла по стеночке и приземлилась на полу. Слезы полились у нее из глаз неудержимым потоком, но это были слезы облегчения и радости.

Вероника ехала в роддом к Юлии и размышляла, стоит ли подруге говорить про Вадима. После разговора с Игорем Николаевичем Ника поняла, что не стоит пока заранее радоваться.

– Поймите, Вероника Дмитриевна, это пробуждение еще не говорит о том, что Демидов поправится. Он может адекватно воспринимать окружающее, но сам не в состоянии участвовать в жизни. Могут, конечно, пойти интенсивные изменения, но об этом пока говорить рано. Я сам заинтересован в скорейшем прогрессирующем выздоровлении и буду изо всех сил способствовать этому, но я слишком давно занимаюсь подобными больными, поэтому говорю сразу: нужно подождать хотя бы неделю, чтобы прогнозировать дальнейшее развитие событий. – Доктор улыбнулся. – А ведь я думаю, что это ваше сообщение о рождении сыновей дало такой сильнейший всплеск в организме больного, что он даже вынырнул из омута забвения.