Уэйн ринулся вперед и прыгнул. Вакс его подсадил, и Уэйн, оттолкнувшись, схватился за перила верхнего помоста. Инженер не успел даже вскрикнуть, как Уэйн схватил его за лодыжку и с глухим стуком повалил на помост.

Спустя удар сердца Уэйн перелетел через перила и раздался новый глухой стук. Вакс замер в ожидании.

– Уэйн? – наконец нетерпеливо прошипел он. – Ты там, наверху?

Миг спустя над краем помоста появилось лицо инженера. Глаза закрыты – он явно был без сознания.

– Ну конечно, а где еще ему быть? – голосом инженера ответил Уэйн. При этом он, точно марионеткой, мотал головой бедолаги. – Ты только что закинул этого типа сюда, дружище! Уже забыл? Провалы в памяти. Да ты совсем дряхлый стал.

Любой человек рано и поздно умирает. Проклятие Айрича заключалось не в том, что он умирал. Он чувствовал, как это происходит. Очень медленно, но неотвратимо.

Ковыляя по коридорам огромного деревянного корабля, он был вынужден ступать с особой осторожностью, потому что даже самая малая неровность пола или щель могли заставить его споткнуться. Когда он поднял правую руку, показывая другим ученым, где находились обгоревшие карты, ощущение было такое, словно к предплечью привязали гирю в десять фунтов.

Левая рука вообще почти перестала работать и так дрожала, что едва сжимала трость; левую ногу приходилось практически волочить при каждом шаге. И еще казалось, будто он вот-вот задохнется. Лекарь предупредил, что однажды именно это и произойдет.

Придет день, и он, Айрич, испустит дух – в полном одиночестве, не в силах пошевелиться. И он чувствовал, как этот день приближается. Шажок за мучительным шажком.

– А что это, профессор Айрич? – глядя на потолок, спросил Стану. – Какой изумительный узор!

– Мы не уверены. – Следом за ним Айрич медленно поднял голову.

Задача оказалась на удивление трудной. Ржавь, до чего он дошел!

«Шажок за шажком…»

– Похоже на корабль, – заметила Станси.

Золотой узор на потолке и в самом деле напоминал маленький корабль. Зачем рисовать его здесь? Айрич подозревал, что на раскрытие многочисленных секретов этого корабля уйдут годы. Когда-то Айрич был бы рад потратить на подобные загадки всю жизнь и написать о каждой.

Но сегодня «вся жизнь» казалась слишком коротким периодом, чтобы тратить ее на всякие там тайны и странности. Костюм и Секвенция желали получить оружие, но Айрич на него не претендовал, ибо нуждался лишь в одном.

В чуде.

– Пожалуйста, следуйте за мной.

Айрич двинулся дальше по коридору своей новообретенной походкой. По мере того как мышцы становились все слабее и отказывались подчиняться, каждые несколько месяцев приходилось придумывать новый способ двигаться. Шагнуть, передвинуть трость, протащить ногу, перевести дух. Шагнуть, передвинуть трость, протащить ногу, перевести дух…

– Какая чудесная работа с древесиной! – поправляя очки, восхитился Стану. – Тетушка, вы узнаете, что это за дерево?

Станси приблизилась и махнула дозорному с фонарем, чтобы осветил нужный участок. Поначалу Айрич проявлял такой же интерес к деталям корабля, но с каждым днем терпение иссякало.

– Пожалуйста, – попросил он. – У вас будет сколько угодно времени, чтобы изучать, брать пробы и строить предположения. Но только после того, как мы разберемся с главной проблемой.

– Какой именно? – уточнила Станси.

Айрич жестом указал вперед, на арочный проход, который охраняла девушка-солдат с фонарем. Она отсалютовал Айричу, когда тот проходил мимо. В строгом смысле слова, в Круге он имел ранг, именуемый «совокупность», – то есть обладал в организации некоторым влиянием. Костюм и его люди высоко ценили научную мысль. Только вот власть и престиж больше не имели значения. Ни то ни другое не могло продлить жизнь ни на один лишний вздох.

Миновав проем, Айрич взмахом руки предложил группе из пяти ученых обратить внимание на величественную машину, заполнявшую трюм странного корабля. Она не походила ни на что из виденного ранее, не имела ни шестеренок, ни проводов и больше смахивала на очаг, только сооруженный из легкого металла, с линиями других металлов, точно паутиной, оплетавших стены.

– Этот корабль, – сказал Айрич, – полон загадок. Вы заметили странные узоры на стенах, но это лишь самое начало. В чем смысл комнаты, увешанной десятками черных капюшонов вроде тех, что носят палачи? Мы нашли предметы, похожие на музыкальные инструменты, но из них невозможно извлечь никакие звуки. На этом корабле затейливая система труб, и мы обнаружили уборные для мужчин и женщин – однако есть еще и комнаты третьего вида с неподдающимся расшифровке обозначением на дверях. Для кого они предназначены? Для людей низшего класса? Для семей? Или… для третьего пола?

Итак, вопросов много, но один преобладает над всеми, и мы чувствуем, что ответ на него объяснит, на чем все держится. Вот почему я созвал вас. Вы – самые блистательные умы отдаленных городов. И если вы сумеете на него ответить, мы получим технологическую мощь, которая отныне и во веки веков обеспечит нам свободу от элендельского гнета.

– И что же за вопрос? – поинтересовался профессор Джави.

– Разумеется, как эта штука передвигается?

– Вам это неизвестно?

Айрич покачал головой:

– Все здесь противоречит доступному нам научному знанию. Некоторые механизмы, несомненно, были повреждены во время крушения, но, как вы можете видеть, большей частью корабль уцелел. Необходимо выяснить принцип его движения.

– А что с навигаторами? – спросил Стану. – С командой? Хоть кто-то выжил?

– Они оказались не склонны к сотрудничеству. – Айрич покачал головой. «И в каком-то смысле хрупки». – Кроме того, языковой барьер пока что непреодолим. Вот почему я пригласил вас, лорд Стану, как одного из лучших в мире экспертов по древним, предзеленым языкам. Возможно, вы сумеете расшифровать книги, найденные на этом корабле. Леди Станси, вы и профессор Джави возглавите наших инженеров. Вообразите, какую мощь мы обретем с флотом из таких кораблей. Мы станем главенствовать в Бассейне!

Ученые переглянулись.

– Не хотелось бы отдавать подобную силу какой бы то ни было группе, профессор, – заметила леди Станси.

Айрич мысленно поморщился. Ну разумеется. Они же не политики. Не стоило употреблять те же выражения, какие он использовал, когда по заданию Костюма собирал средства у богачей.

– Да, – признал Айрич, – это ужасное бремя. Но вы же понимаете, что будет куда надежнее, если это знание окажется в наших руках, а не в руках элендельцев? И подумайте о том, сколько новых знаний откроется перед нами. Сколько перспектив!

Последние слова собравшиеся восприняли лучше и закивали один за другим. Необходимо поговорить с Костюмом. Ученых следует убедить, что они служат не тоталитарной армии, а благородному освободительному движению, которое ищет знаний и мира. Разумеется, с таким количеством солдат, ржавь бы их побрала, марширующих туда-сюда и салютующих каждому встречному, это будет непросто.