— А какой метод наш? — еще раз спросил он у товарища.

— Наш метод — логика, — ответил ему Атос, нравоучительно покачав пальцем. — Вспомните, Портос, о чем мы говорили в Париже перед самым отъездом в Кале?

— Так! — Чернокожий гигант нахмурился пуще прежнего, собирая в кулак изрядно подмоченные спиртным мозги. — Так, Атос, в Париже перед самым отъездом мы… сидели в трактире! Верно?

— Верно. И?

— Мы сидели в трактире и говорили о… — Портос запнулся. — Мы говорили о… Черт возьми, Атос! Я вспомнил! Мы сидели в трактире, и д'Артаньян рассказывал нам о своей новой девице! Верно?

— Нет, Портос, не верно! Д'Артаньян рассказывал нам не о своей новой девице, а о своей первой любви! Которую зовут…

— Констанция Бонасье! — закончили мушкетеры хором.

— Гениально, Атос! — воскликнул арап, а потом подумал и спросил: — Однако что это нам дает?

— Ответ на наш вопрос! Я точно помню, что именно рассказывал наш юный друг! Д'Артаньян тогда ужасно долго и предельно подробно расписывал нам свою пассию и сокрушался, бедняга, как она, ненаглядная, далека и недостижима для него!

— Верно. Я тоже это вспомнил, Атос! — согласился афроанжуец. — Но что же с того?

— Вы не желаете думать, Портос! Вы просто не желаете думать! Ну вы только взгляните на нашего славного гасконца! — Атос ухватил д'Артаньяна за шиворот и рывком оторвал его заспанное, припухшее от возлияний лицо от столешницы. — Вот — молодость! стать! красота! — Атос достал из кармана батистовый платочек и, пару раз махнув им по усам псевдогасконца, избавил их от последних воспоминаний о заливной рыбе. — Ну как по-вашему, Портос, почему может быть недостижима и далека женщина для этакого молодца?!

— То есть вы хотите сказать… — Чернокожий мушкетер ошеломленно уставился на него. — Вы хотите сказать, что Констанция Бонасье недостижима и далека от д'Артаньяна, потому что она… потому что она сейчас в Англии?!

— Ну а почему ж еще-то?! — воскликнул тот, отпуская воротник лазутчика.

Лишенный поддержки, д'Артаньян безвольно рухнул вниз, смачно приложившись лбом о столешницу и, застонав во сне, вытянул вперед руку, едва не спихнув на пол полупустое блюдо с остывшим жарким.

Атос спас блюдо в миллиметре от гибели и, вернув его на место, закончил свою мысль:

— Разумеется, Портос! Единственная причина, которую усматриваю лично я в том, что Констанция Бонасье недостижима и далека от нашего юного гасконца, заключается как раз в том, что она находится в Англии, тогда как он — в Париже!

— С ума сойти! — Портос всплеснул руками, восхищенно глядя на друга. — Теперь и я вспомнил: сразу же после этого приехал Арамис и мы помчались в Кале!

— Чтобы д'Артаньян…

— Смог отправиться в Англию к своей Констанции! Атос! У меня нет слов! Я преклоняюсь перед вашей логикой!

— Господа! — подал голос матрос. — Я, конечно, извиняюсь, но до отхода шхуны остались считаные минуты! При всем уважении к вам капитан Лартиг не сможет задержаться.

— Все путем, земляк! — успокоил его Портос, поднимаясь на нога и снова отрывая лицо д'Артаньяна от столешницы. — А письмо-то?! Письмо, Атос?! — воскликнул он, осененный внезапным воспоминанием.

— Какое письмо? — не понял тот.

— Письмо, которое сначала вез Арамис, потом передал вам, а вы передали мне!

— О черт! — схватился за голову Атос. — Ну и где это письмо сейчас?!

— У меня, разумеется! — пожал плечами афроанжуец, вытаскивая из-за пазухи письмо и передавая его товарищу.

Атос покрутил белый, качественно запечатанный конверт в руках, словно пытаясь распознать содержимое, не разрушая форму.

— Адреса нет, печать глухая, — пробормотал он. — А знаете, Портос, все говорит за то, что послание это личного толка и адресовано оно даме!

— То есть опять-таки Констанции Бонасье? — уточнил арап. — Но почему же нет адреса?

— Портос, я вас умоляю! Обозначить адресата на конверте такого послания — значит подвергнуть честь, а может быть, и жизнь дамы опасности, в том случае если письмо попадет в чужие руки! Тем более что Констанция, если мне не изменяет память, замужем.

— Атос, вы, как всегда, правы! — Чернокожий мушкетер энергично кивнул. — Потому-то д'Артаньян и не вез послание лично, а поручил это нам! Дайте-ка письмо мне. Я наконец-то верну его законному владельцу.

Атос передал конверт Портосу, и тот, расстегнув камзол д'Артаньяна, аккуратно вложил письмо в его внутренний карман. На все эти манипуляции д'Артаньян отреагировал лишь едва различимым болезненным кряхтеньем, обозначившим не угасшее еще вконец сознание.

— Господи! И чего они так набрались-то?! — изумленно покачал головой афроанжуец, поддерживая д'Артаньяна, дабы предотвратить очередное соударение его и без того помятой физиономии со столешницей, и переводя взгляд с псевдогасконца на Арамиса, храпевшего во всю мощь своих легких и остававшегося абсолютно безучастным ко всему происходящему вокруг. — Вроде взрослые мужики, с нормальной толерантностью! Так нет же, нализались до полного беспамятства — и рады-радешеньки!

Атос лишь пожал плечами.

Люди позднего Средневековья, мушкетеры не знали, что прием медицинских препаратов КАТЕГОРИЧЕСКИ несовместим с употреблением алкоголя!

Портос хотел и дальше развивать тему умеренности и здорового образа жизни, однако матросик, вконец уже издергавшийся, подхватил с пола свой фонарь и прошептал почти умоляюще:

— Время, господа! Время! Опоздаем ведь…

— Не трясись, земеля! Не опоздаем! — обнадежил его арап, подхватывая д'Артаньяна под мышки и вытаскивая его из-за стола.

Атос нахлобучил на псевдогасконца шляпу, удостоверился, что никаких иных вещей д'Артаньян здесь не снимал и не выкладывал, и ухватился за его ботфорты.

— Куда вы меня тащите, подонки?! — застонал разведчик, чувствуя, что его кантуют как дорожный сундук.

— Навстречу твоему счастью, дружище! — ответил Портос, выходя из трактира следом за морячком, несшим фонарь, и Атосом, несшим ноги псевдогасконца.

Д'Артаньян злобно харкнул в спину Атосу и, отпустив пару коротких монголо-татарских словечек на вологодском диалекте гасконского языка, окончательно отключился.

Оказавшись на улице, мушкетеры остановились около своих лошадей, привязанных возле двери.

— Может, на лошади быстрее? — вслух подумал Атос.

— Господь с вами, сударь! — отмахнулся вовсю уже психовавший матрос.- Только время потеряем! Тут же идти две минуты! Пристань-то за углом!

— Ладно, земеля! Веди! — разрешил Портос, совершенно не чувствовавший своими могучими руками тяжести бесчувственного разведчика.