Хотя артподготовка и атака начались по плану, сильный снегопад и занесенные дороги задержали в пути резервную стрелковую бригаду и помешали передвижению танкового полка, в результате чего они не смогли вступить в бой 1 декабря. Тем не менее атака началась в 09:00 и ознаменовалась прорывами по всему фронту: солдаты Красной армии в порыве воодушевления бросались на укрепления противника. В сражении, интенсивностью превосходящем вчерашние, войска Юшкевича неуклонно продвигались вперед, хотя и несли большие потери. Советская пехота и танки решительно прорвались на север, к выходу из долины Лучеса, захватили Травино, оттеснили противника на новые оборонительные рубежи к востоку от Гривы. К югу от реки ожесточенная схватка вспыхнула на подступах к Гороватке и в самом населенном пункте, к ночи советская пехота и танки вынудили немецкие войска оставить его. Генерал Катуков ввел 49-ю танковую бригаду майора Черниченко в бой незадолго до полудня, после того как пехота 238-й стрелковой дивизии захватила Галицкино, а потом оттеснила немцев на несколько километров восточнее, на расстояние четырех километров от шоссе на Оленине. Сильно растянутая в юго-восточном направлении, ненадежная линия обороны немцев, включающая шоссе, еще держалась благодаря своевременному прибытию нескольких противотанковых пушек. Время от времени противник поддавался под безжалостным натиском Юшкевича, слегка отступал, но сохранял целостность линии обороны. К ночи генерал Юшкевич приказал своим резервным войскам, которые наконец-то прибыли, вступить в бой на рассвете в соответствующих секторах.

С точки зрения сидящих в обороне немцев 1 декабря было «самым трудным днем» за все время боевых действий в долине Лучесы, и ее защитники чуть не дрогнули под непрекращающимися свирепыми атаками пехоты и танков. В немецком отчете в точности переданы трагические последствия поэтапных нтак русских:

«На рассвете, после особенно мощной артподготовки, три русские дивизии начали наступление по всему фронту от Гривы на востоке до Богородского — Большого Борятино на юго-востоке. 1-й батальон 252-го полка 110-й дивизии прибыл и занял рубежи южнее 1-го пехотного батальона, восточное линии Короневка-Галишкино-Большое Борятино. Атаки русских следовали в таком порядке: в 07:00 <берлинское время> — на Большое Борятино, в 08:30 — на Богородицкое, и в то же время — восточное, на Гороватку, в 10:00 — на Богородицкое. В 15:00 были предприняты еще две атаки. Русские сумели прорвать оборону и двинулись вперед, но по танкам ударили наши противотанковые пушки. Несмотря на ожесточенный ближний бой, в ходе которого было почти полностью истреблено штурмовое саперное подразделение майора Лоренца, остановить противника не удалось. Метель слепила глаза и не давала ввести в бой так необходимые пикирующие бомбардировщики» (5.4).

Полковник Линдеман из 110-й пехотной дивизии и полковник Келер из гренадерского полка дивизии «Великая Германия» обратились с отчаянной просьбой о подкреплении к генералам Гильперту и Гарпе в штабы 23-го армейского и 41-го танкового корпусов. В ответ Гильперт отправил на юг 2-й батальон 253-й пехотной дивизии 473-го гренадерского полка и роту 4-го противовоздушного полка того же корпуса. В первом, однако, насчитывалось всего 5 офицеров и 127 солдат. Гарпе послал штурмовой батальон дивизии «Великая Германия» из района Белого (55). Подкрепление было невелико и прибыло на место только на следующий день, но его присутствие сыграло решающую роль в операции, поскольку обе стороны сражались вплоть до последнего батальона. К полудню, пока 2-й и 3-й батальоны гренадерского полка сдавали позиции к северу от реки, русская пехота при поддержке восьми танков прорывала оборону немцев на позициях 1-го батальона к западу от Гороватки. Пройдя через этот населенный пункт с громкими победными криками, русские атаковали невысокий холм, за которым разместился штаб боевой группы Келера. Во время последовавшей битвы за холм полковник Келер был смертельно ранен, а его солдаты, возглавляемые майором Лоренцем, отошли на новые позиции и закрепились на нескольких пулеметных точках восточнее потерянного холма. Штаб Лоренца был послан в тыл за подкреплением и поднял несколько рот эрзац-пехоты из обоза и тыловых служб, размещавшихся у шоссе. К ночи это пестрое сборище вместе со штурмовыми орудиями, присланными из Белого, сумело воздвигнуть еще один ненадежный заслон (56).

На юге 1-й и 2-й батальоны 252-го гренадерского полка, втянутые в жестокую бойню, поддавались под натиском, но еще удерживали растянутые позиции к западу от шоссе Оленине — Белый. Брешь между ними и 86-й пехотной дивизией становилась все шире, но 86-й удавалось удерживать свои позиции и открытый фланг к востоку от Ивановки.

В последующие два дня приказы Юшкевича об атаке оставались неизменными. Преследуя все те же цели, он бросил в бой 114-й стрелковую бригаду и 39-й танковый полк, чтобы закрыть бреши в советских передовых наступательных подразделениях. Советские атаки в центральном секторе между Васильцово и Гороваткой позволяли все глубже вдаваться на территорию противника к северу от реки, особенно когда в действия вступила 114-я бригада, а Юшкевич приказал полковнику Андрющенко бросить всю 185-ю стрелковую дивизию на немецкие укрепления к северу и востоку от Гривы. Натиск был слишком силен, чтобы выдержать его, и к ночи 3 декабря немецкая боевая группа Линдемана оставила форпост в Гриве и отступила на новые, более короткие оборонительные рубежи в четырех километрах к тылу. Еще более отчаянным было положение на левом фланге немцев, где сосредоточили удары советская 49-я танковая бригада и 39-й танковый полк. И вновь в немецких отчетах подчеркивается, насколько ожесточенными были сражения:

«Серым утром 2 декабря, в 07:00 <в 09:00 по московскому времени> русские начали новую атаку. Русские танки двинулись на позиции 2-го батальона легкой пехоты в направлении Беликове <возле Гороватки>. Далее к востоку вражеские танки наносили удар по позициям штурмовых подразделений саперов и 1-го батальона легкой пехоты, дислоцированного в Кузовлено. Ослабленные опорные пункты отчаянно защищались под непрерывным минометным обстрелом. Но отвага не помогала: несколько танков с пехотой на броне прорвали оборону. 1-й батальон легкой пехоты был окружен в Кузовлево, он бешено отбивался, а вечером предпринял контратаку во главе с майором Лоренцем. Южнее Лучесы в 09:00 <11:00> мощные силы противника, также сопровождаемые танками, обрушили удар на позиции 1-го батальона 252-го полка с явным намерением прорваться на восток. В ожесточенном ближнем бою противник оттеснил батальон к Кудулихе. Минометы уже били по шоссе Белый-Оленине, до которого оставалось всего два километра и которое было насущно необходимо для снабжения частей на юге.

Войска, численность которых существенно снизилась ввиду тяжелых боевых потерь, холода, метелей и тяжелых условий, были совершенно измучены и обессилены. Никаких резервов не осталось» (57).

Несмотря на измотанность обеих сторон, сражения продолжались в лихорадочном темпе, и 3 декабря Юшкевич буквально усилием воли выдвинул свои войска вперед, к шоссе Белый-Оленине. Отступление немцев из Гривы дало Юшкевичу возможность переместить на свой правый фланг дополнительные силы. Но как бы далеко он ни растягивал этот фланг, свежие немецкие части неизменно прибывали вовремя и преграждали ему путь. Расстояние до основной цели, немецкой коммуникационной артерии Оленине-Белый, уже сократилось с пяти километров в долине Лучесы до менее двух к югу, у открытого немецкого фланга. Поэтому именно на нем Юшкевич сосредоточил свое внимание и основные силы. К ночи 3 декабря он отдал полковнику Т.Ф. Ерошину, командующему 238-й стрелковой дивизией, а также 49-й танковой бригаде Катукова, 10-й механизированной бригаде и все еще свежему 39-му танковому полку приказ перегруппироваться южнее Лучесы и за несколько дней приготовиться к новому наступлению. Тем временем он распорядился, чтобы 155-я стрелковая дивизия, в то время действовавшая на дальнем левом фланге армии, отправила два из своих стрелковых полков в подкрепление новой атаке. Затем Юшкевич передал полковнику Карпову, командующему 238-й стрелковой дивизией, командование 155-й стрелковой дивизией, чтобы обеспечить последней более квалифицированное руководство в бою. Полковник Ерошин занял пост Карпова, став командующим 238-й стрелковой дивизией (58).