Я или Китти? Или Китти, а потом я? Но мне было понятно — Богине ценности моей подруги будет достаточно. Если не будет, то ее уже ничем не успокоишь. И еще я знала, что Ринс уже принял решение — его не остановишь ни словами, ни жалобами. Ратия по какой-то причине не подходит — быть может, Ринсу плевать, кто заправляет его хозяйством: женщину он ценит, но замену ей найдет в течение двух минут после смерти. Нет, я, конечно, не желала, чтобы он остановил выбор на ней, но от мысли о Китти меня прошивало судорогами.

Он все же исчез, оставив на секунду в воздухе след из темного дымка, а я раззявила рот и истошно заорала, завыла от отчаянья. Это хуже, чем потерять Андрея, чем оплакивать Арлу. Хуже, чем потерять свой родной мир. Девчонка, рыдающая тряпка, ставшая здесь первой и последней, в кого я вкладывала ценность… Я даже не ненавидела Ринса в этот момент — я вообще его стала воспринимать, как машину, бездушно выполняющую свои функции.

Задергалась на стуле, так и не прерывая воя. Ратия бросилась ко мне, но путы почему-то поддались — слегка ослабли: возможно, сила магички оказалась недостаточной, или мое отчаянье перекрыло ее силу. Как только смогла чуть приподняться, произнесла, зная, что теперь сработает:

— Ар-ртоеллах-шиу!

Я успела только моргнуть во время переноса, но оказалась не в своей старой комнате — рядом с комнатой подруги, а в покоях айха. Что за черт… Похоже, я здесь слишком часто стала ночевать, раз заклинание начало считать это место «домом». От паники просто мысли перепутались, но теперь я сосредоточилась:

— Ар-ртоеллах-ги-Китти! — пропустила «шиу», означавшее «дом», ведь не знала точно, где она находится.

Мне не были знакомы ее тезки, потому после следующего движения ресниц я была уже рядом с подругой — но не в ее комнате, а в гигантском зале, выложенном серыми камнями. Китти сидела на полу в центре круга с высеченными ложбинками, захлебываясь воздухом — она пребывала в настоящем ужасе и таращилась вокруг, даже меня не замечала. Ринс оказался между нами в долю секунды:

— Не глупи, — он почти просил. — Здесь нет никого более подходящего. И от меня вариантов не жди — у меня вообще нет склонности привязываться к людям. Тогда кто, кроме нее?

А я не могла — просто не могла смириться. И будь он хоть тысячу раз прав в этом решении — я не могла. Ринс это видел, потому и начал вскидывать руки. А у меня на кончиках пальцев уже дрожала ярость, перемешанная с силой. Некогда было призывать книгу, а дымок не помогал, он явно и сам сейчас не был ни на что способен из-за давящего голода.

— Найдаллинар-шинс-арридайн, — вспомнила я.

Волну, ударившую по Ринсу, я видела — она буквально разрезала воздух голубоватым искажением пространства. Но он не упал, как тогда на скале — уже был готов к моим маневрам. Однако все равно отлетел в сторону и почти мгновенно выпрямился. Зашептав что-то, поднял руки так, словно хотел сделать хлопок. Он намного сильнее, я противостою ему только на энергии отчаянья. Потому я не ждала, пока его ладони соприкоснутся — схватила Китти за волосы и бегло выдавила:

— Ар-ртоеллах-шиу-ги-Ноттен, — к счастью, разум сам выстраивал заклинание правильно.

Мы оказались в знакомой башне и сейчас пустующей спальне белого айха, Китти наконец-то смогла вдохнуть и взвизгнуть. Здесь оставаться нельзя — Ринс окажется рядом через миг.

— Ар-ртоеллах-ги-Тейн, — я судорожно соображала, но вряд ли успевала принимать самые правильные решения.

Нас дернуло в воздухе, но никуда из светлой комнаты не перенесло. Конечно, я ведь ни разу не видела владельца библиотеки в лицо — видимо, это важно для того, чтобы перенестись к нему.

— Ар-ртоеллах-ги-Нами!

Господин Нами закричал в полный голос, когда мы появились перед ним. Мы оказались в торговой лавке — осматриваться было некогда. Не представляю, узнал ли меня мой бывший хозяин, но и без того зрелище и неожиданность его потрясли. Здороваться с ним было некогда. Меня качало во все стороны, я игнорировала спазмы в животе, однако голова кружилась. Перехватила ослабевающими пальцами Китти за плечо и затараторила, не дожидаясь ее осмысленного взгляда:

— Тебе надо спрятаться, — меня подводил голос. — Китти, он убьет тебя, если найдет… Спрятаться…

— Кто, айх? — она, похоже, ощущала себя лучше моего, раз соображала быстрее. — Но господин найдет меня в любом случае, от него не спрячешься!

Верно. Ринс найдет без труда. Но сейчас у него на это нет времени и сил, то есть шанс имеется. Ведь уже бы догнал, если бы хотел и мог. То ли ищет другие пути, то ли я его ударила сильнее, чем показалось. А если я все же свалюсь с ног, то шанса уже не будет. Объяснять это у меня не хватило сил — нужно подальше, как можно дальше. Чем запутаннее путь, тем дольше подруга проживет.

— Ар-ртоеллах-ги-Скиран.

После очередного перемещения я рухнула на четвереньки, выпустив Китти из рук. Эйох лежал на узкой кровати в какой-то затемненной келье. Он сразу вскочил на ноги и завопил удивленно:

— Вы?!

Я пыталась подняться на ноги, но мне это никак не удавалось — постоянно сносило слабостью. Но я пыталась говорить — было важно, чтобы меня услышали:

— Скиран, позаботься о ней… Спрячь… Я… У вас нет магов? Нужно, чтобы спрятали…

Получилось немного приподняться и приоткрыть глаза шире. И тут же снова скрутилась от рези в животе. Богиня, сука чертова, все еще хочет свою жертву. Но добавилось и другое — я на фоне общей слабости не сразу распознала. И как-то даже в голове начало проясняться: новое ощущение почти перекрывало голодное недомогание.

— Мне надо вернуться.

Думала, что произнесла это мысленно, но Китти тут же оказалась рядом на полу, заглядывая в глаза:

— Куда?

— К… нему. К Ринсу. Я нарисовала знак, который не дает выбора.

Она еще что-то говорила — убеждала, что за мой проступок Ринс убьет меня. Скиран взволнованно о чем-то спрашивал. Я уже не могла разобрать, что слышу извне, а что происходит у меня в голове. Вернуться придется, иначе уже следующий вдох сделать не получится. Я не могу от него сбежать — клятва подразумевала этот пункт. Меня хватило на рывок, но дальше ничего не будет: я вернусь, не принимая такого решения, это теперь выжжено где-то в груди клеймом. Сбежать от того, под чем подписалась, было сложнее, чем преодолеть спазмы голода. Остается радоваться, что воли хватило хотя бы до этого момента.

— Ар-ртоеллах-ги-Ринсен, — произнесла я под очередной вскрик Китти.

Теперь я уже и глаза открыть не могла. Но стало намного легче — и смотреть не надо, чтобы понять: теперь я на своем месте, а он где-то совсем рядом. После мучений облегчение накрывало так мощно, что его нельзя было пропустить. Еще пара минут, и я снова смогу ругаться.

— Дура, — устало произнес Ринс.

— Знаю, — еще монотоннее ответила я.