И тут, словно из морских глубин, в его памяти всплыло лицо со шрамом, да так отчетливо, что он почти назвал его по имени:

— Э…ЭС…

— Вот он! — закричали голоса у него за спиной. Однаждырожденные воины с трудом выбирались из гущи кустов. — Не двигаться! Стоять, Сталкер, во имя Зеленой Грозы! — Ведомые Нагой в клацающих боевых доспехах, однаждырожденные с опаской приближались, наставив на Шрайка огромную переносную пушку и пулеметы с механизмами на паровой тяге.

— Где она? — требовательно спросил Нага. — Что ты сделал со Сталкером Фанг?

— ОНА МЕРТВА, — ответил Шрайк, с трудом различая солдат; перед глазами стояло лицо со шрамом. — СТАЛКЕР ФАНГ МЕРТВА. ОНА ДВАЖДЫ МЕРТВА. Я УНИЧТОЖИЛ ЕЕ.

Нага говорил что-то еще, но Шрайк не слышал. У него было такое чувство, словно он рассеивался в воздухе, растворялся в ржавчине, и его удерживало в целости только это воспоминание, это лицо. Девочка, которую он спас когда-то, единственное добро, совершенное им в жизни.

— ЭС… ЭСТ…

Забыв о солдатах, Шрайк побежал. Сталкеры бросились на него и отлетели в стороны под ударами. Пули забарабанили по броне — он едва заметил. В глазах замигали сигналы о повреждениях — он не придал значения.

— ЭСТЕР! — разнесся по оранжереям страдальческий вопль.

Под дымовой завесой на искореженном Океанском бульваре валялись островки скомканного серпантина и бумажные шляпы — остатки уличного празднества, закончившегося так внезапно с началом воздушного налета.

В темноте Том, Эстер и Селедка с оглядкой передвигались по бульвару, стараясь оставаться незамеченными для шаек мародеров и взбунтовавшихся рабов, которые хозяйничали в разгромленных торговых рядах. Языки пламени плясали на сцене театра на открытом воздухе, а в гавани каждые пять минут взрывалась очередная цистерна с газом, сотрясая палубу и взметая над крышами домов обломки, которые усеивали поверхность Морского бассейна сотнями белых всплесков. Лохмотья причудливых костюмов на мертвых участниках карнавала чуть шевелились на ночном ветерке, будто перышки на подстреленных птицах.

— Они до сих пор бесчинствуют в трюмах, — сообщил Том, прислушиваясь к шуму, раздающемуся из люка. — Как же мы попадем на «Винтового червя»?

Эстер рассмеялась. Она все еще ощущала радость и гордость от того, как ловко вызволила Тома из застенков Шкина, и даже его упрямое желание тащить с собой Селедку ненадолго испортило ей настроение.

— Совсем забыла! — воскликнула она. — Нет, ты не поверишь! Из-за всей этой суматохи просто вылетело из головы! Том, нам больше не нужен «Винтовой червь»! И вообще, как ты собираешься взлететь на Облако-9, на пиявке?

— На воздушном корабле? — неуверенно предположил Том. — Но где его теперь найти? Они стаями взлетали из гавани с самого начала обстрела и, судя по натужному гудению двигателей, заполненные до отказа.

Эстер внезапно остановилась, и Селедка испуганно спрятался за Тома.

— «Дженни Ганивер» здесь, — выдохнула она, глядя на мужа счастливыми глазами. — В этом дурацком музее Пеннирояла. Нас дожидается. Мы угоним ее, Том! Когда-то это неплохо у нас получалось!

После короткого объяснения все трое поспешили на Олд-Стайн. Сквозь дым слышались крики и звон разбиваемого стекла. На фонарных столбах покачивались трупы муниципальных чиновников и подававших надежды актеров. Эстер шла впереди с револьвером на изготовку, а Селедка не сводил глаз с женщины, которую поклялся убить. Он и сейчас не отказывался от данного слова, но уж слишком боялся ее. И еще его смущало то, как она смотрела на Тома — с нежностью, и в эти минуты Селедка думал, что, может быть, Эстер не такая уж злющая и что, наверное, было бы здорово жить вместе со всеми Нэтсуорти. Он робко взял Тома за руку.

— Ты всерьез говорил насчет меня? Ну, что я с тобой поеду? Ты возьмешь меня с собой в Винляндию?

Том кивнул и ободряюще улыбнулся мальчику:

— Мы только заскочим по дороге на Облако-9. Но на Олд-Стайн их взгляду предстали лишь оборванные тросы, валяющиеся вокруг станции подъемника. Облако-9 исчезло.

— О, Куирк! — в отчаянии закричал Том. — Где это чертово Облако!

Ему и в голову не приходило, что летающей палубы может не оказаться на месте. Пусть повреждена, как весь Брайтон, но все там же, над городом, вместе с дочерью, дожидающейся спасения. Теперь он видел, каким был самонадеянным. Ну конечно, летающий дворец, подвешенный на воздушных шарах, для штурмовиков Зеленой Грозы все равно что кость для голодных псов!

— Рен… — в ужасе прошептал Том. Ему не верилось, что боги привели его так близко к дочери, чтобы снова отнять ее у него.

Эстер взяла его за руку и крепко сжала:

— Держись, Том! Если мы уберемся с этой свалки, то, возможно, сумеем отыскать это дурацкое Облако-9, в воздухе или в море. Помни, что там руководит Пеннироял, а из него боец никудышный!

Она показала на покрытый грязными пятнами белый фасад музея и вывеску «Приключения Нимрода Пеннирояла». Переднюю стену угрожающе исполосовали трещины и выпучило над тротуаром, входные двери сорваны с петель. Эстер показывала дорогу Тому и Селедке, а сама мучилась страшным предчувствием, что кто-нибудь еще в поисках средства спасения опередил ее, пришел и забрал «Дженни». Но, добежав до верха лестницы, увидела, что старый воздушный корабль стоит на том же месте. Стеклянная крыша разбита, осколки рассыпаны по полу и оболочке корабля, но никаких повреждений нет. Ее даже немного почистили и вывели сбоку большую цифру «1», подготавливая к регате. Более того, на подвески установили две маленькие ракеты.

Позади нее Том добрался до верха трапа и остановился, не в силах сдержать слезы.

— Эт! — произнес он срывающимся голосом. — О Эт! — Том засмеялся над собственной слабостью и вытер слезы. — Это же наша «Дженни»!

— Ну и старая калоша! — воскликнул Селедка, натягивая пальто, прихваченное снизу с одной из восковых фигур.

— Селедка, пойди включи свет в зале, — попросил Том и влез в гондолу.

От старого корабля пахло музейной пылью. Он нагнулся, пролезая под провисшими проводами, и нежно провел рукой по знакомым контрольным приборам на панели управления. В зале зажглись огни, освещая кабину через свежевымытые окна «Дженни».

— Помнишь, как завести двигатели? — спросила из-за спины Эстер тихим голосом, каким разговаривают в храме.

— Конечно, — тоже прошептал Том. — Такое не забывается!

Он благоговейно взялся за рукоятку и потянул. У него над головой открылся люк, оттуда выпала надувная лодка. От неожиданности Том потерял равновесие и повалился на пол. Ногой запихнул лодку под штурманский столик и потянул за другую рукоятку. На этот раз корпус корабля вздрогнул и завибрировал, а музейный зал наполнился грохотом сдвоенных двигателей Жан-Каро.