– Спокойной ночи, – отозвалась я, улыбнувшись и стараясь не морщиться из-за того, что мои волосы зажало молнией.

– Что ты делаешь? – шепотом спросил Фрэнк.

– Ничего, – ответила я слегка сердито. – Просто пытаюсь устроиться поудобнее.

– А где твоя подушка? – спросил Фрэнк.

Из палатки Коллинза донесся тяжкий вздох, Мэтью шумно ворочался с боку на бок. Фрэнк бросил на его палатку косой взгляд и подполз ко мне чуть ближе, повторив едва слышно:

– Подушка где?

Неверный огонь светильника играл на его лице, то подсвечивая его особенно ярко, то скрывая в темноте. Я разглядела, что Фрэнк переоделся для сна в серую футболку и короткие спортивные трусы. Я же совсем не подумала, что придется где-то остаться на ночь (хотя могла бы, раз уж меня попросили захватить спальник), поэтому легла в той же футболке и легинсах, в которых пришла. К счастью, спать в такой одежде было вполне удобно. Но вот от лифчика я избавилась, когда ложилась, и теперь натянула спальник повыше, когда Фрэнк присел рядом со мной.

– Я забыла подушку, – сказала я как можно спокойнее. – Но все в порядке, у меня есть свитер. Он ее вполне заменяет.

– Не заменяет, – уверенно возразил Фрэнк. – Тебе будет неудобно спать так всю ночь.

– Ох, – горько вздохнула я. – И что теперь делать? Могу уехать домой.

– Не глупи, – Фрэнк с улыбкой помотал головой. – Давай разделим мою подушку на двоих. Она достаточно широкая.

– Погоди, – начала я, но Фрэнк уже подхватил светильник и забрал его с собой в палатку.

– Фрэнк! – воскликнула я шепотом, но через секунду свет исчез в палатке вместе с ним.

Коллинз снова громко вздохнул, и я поняла, что выбор у меня небольшой. Можно остаться здесь с неудобным свитером вместо подушки и проснуться со следом от молнии на щеке, похожим на пиратский шрам. А можно разделить с Фрэнком его палатку. Глупо отказываться!

Хотя в списке Слоан не было пункта «Проведи ночь рядом с Фрэнком Портером», сама мысль об этом меня пугала. Но я боялась обидеть его отказом. В конце концов, мне хотелось уснуть с ним рядом. Мне не хотелось задумываться прямо сейчас, что бы это могло значить. Проведя несколько минут в тщетных попытках снова надеть лифчик в темноте, я отказалась от этой затеи и затолкала его поглубже в спальник, а потом вылезла из мешка и пошла к палатке Фрэнка, волоча его за собой.

Вход был приоткрыт, и я расстегнула молнию до конца. Глаза мои быстро привыкли к темноте, и я разглядела Фрэнка, который сидел, скрестив ноги, и улыбался мне.

– Привет, – шепнул он едва слышно – но в маленьком замкнутом пространстве его голос звучал очень отчетливо.

– Привет, – пробормотала я, втаскивая за собой спальный мешок.

Изнутри палатка казалась еще меньше, чем снаружи. Но все же это была двухместная палатка, и спальник Фрэнка занимал ее половину, отмеченную швом на потолке. Я залезла в свой спальник и повернулась к Фрэнку спиной.

– Видишь? – спросил Фрэнк, пододвигая мне свою подушку так, чтобы она лежала точно по центру. – Места для двоих достаточно. Куда удобнее, чем спать на свитере.

Я осторожно примостила голову на край подушки, хотя она и правда казалась достаточно широкой, и не было необходимости прижиматься друг к другу.

Наступила оглушительная тишина. Не было никаких звуков, кроме тихого дыхания Фрэнка, случайного шороха наших спальных мешков при малейшем движении и шума дождя, стучавшего по крыше: на улице снова полило. Веки мои отяжелели, дыхание Фрэнка становилось медленным и глубоким. Его лицо было так близко к моему, что я могла дотронуться до него, не выпрямляя руку.

– Спокойной ночи, – прошептала я в темноту.

– Спокойной ночи, Эм, – отозвался Фрэнк.

Я перевернулась на другой бок, лицом к нему, и расслабила шею, утопив голову в подушке, которую мы с ним делили. Перед тем как уснуть, я заметила, что наше дыхание звучало в унисон.

* * *

Лежа с закрытыми глазами, я чувствовала, что произошло что-то необычное, а открыв их, не увидела вокруг привычной обстановки. Но уже через секунду вспомнила, что лежу в палатке рядом с Фрэнком, и увидела, как его рука обнимает меня за плечи.

Я замерла, пытаясь вспомнить, как это все произошло. Мы оба лежали на боку, повернувшись в одну сторону. Оба целомудренно оставались в спальных мешках, но ночью каким-то образом подползли ближе друг к другу, так что теперь лежали, тесно соприкасаясь, как две чайные ложки. Головы наши покоились рядом на подушке, Фрэнк обнимал меня за плечи, и его ладонь лежала на моей руке.

Я лежала, не шевелясь, стараясь дышать как можно ровнее. Наконец восстановив дыхание, начала осторожно поворачиваться на другой бок, миллиметр за миллиметром, замирая всякий раз, как дыхание Фрэнка сбивалось. Наконец мне удалось повернуться, и теперь мы лежали лицом к лицу. Еще не до конца рассвело, но Фрэнка мне было видно очень хорошо. На его лбу виднелась маленькая морщинка, обычно аккуратно расчесанные волосы топорщились в стороны. В этот самый момент я поняла, как он мне нравится.

Конечно, он и раньше мне нравился, как друг. Сейчас же я испытывала нечто большее. Мне хотелось легонько прикоснуться к его щеке, чтобы не разбудить. Это желание появилось еще в ночь празднования его дня рождения, когда я слишком долго смотрела на профиль Фрэнка в лунном свете. Оно никуда не делось, когда мы танцевали на чужой свадьбе. Именно из-за него я так неловко чувствовала себя, когда меня попросили привезти Лиссу. И сейчас я хотела остаться тут с ним навсегда, но должна была уйти.

Не в силах справиться со всеми неожиданными мыслями, которые завладели мной, и зная, что уже не усну, я все равно на минутку прикрыла глаза, словно поставила отсрочку будильника: выигранные тобой пять минут сна все равно не будут крепкими, потому что это украденное тобой время, которое вот-вот кончится.

Я решила посмотреть на Фрэнка еще несколько мгновений, потому как знала, что больше никогда не окажусь к нему так близко. Мне стало дурно от мысли, что с Лиссой он наверняка тоже мог спать рядом в этой палатке. И что, в конце концов, я здесь делаю? Мне надо уходить.

Я осторожно сняла с себя руку Фрэнка, потом выбралась из спального мешка. Мне не хотелось будить друга, не хотелось никаких напряженных разговоров, поэтому спальник остался лежать в палатке. Куда сложнее было расстегнуть ее так, чтобы не шуметь. Я медленно-медленно расстегнула молнию, то и дело оглядываясь на Фрэнка, чтобы убедиться, что он все еще спит, и наконец выползла наружу и закрыла молнию за собой. На цыпочках я прошла по нашему импровизированному лагерю, подобрала свитер и надела его. Снаружи было холодно – в нетопленом доме без батарей и ковров, – так что я потерла замерзшие руки и стала оглядываться в поисках сумочки.

Внезапно заметив Коллинза, я вздрогнула: он не спал, сидя у входа в свою палатку, и мрачно смотрел вокруг. На секунду я представила его где-то в лесу, точно в такой же позе, встречающим рассвет. Его взгляд скользнул по мне, и от него мне стало еще холоднее. Я знала, что он видел, как я вылезаю из палатки Фрэнка, – возможно, он предполагал худшее, хотя между нами ничего не было.