* * *

Плыть вверх по течению — не самое приятное мероприятие, тем более, что сменных команд гребцов попросту нет. Двадцать семь человек гребли уже восемь часов, только дважды приставая к берегу для небольшого отдыха. Теперь попаданцем стало понятно, откуда у этих низкорослых людей такая сила и мощнейшие плечи.

— Если наш император Солдат Великолепный решит создать флот, то я пойду туда только коком, — утомленный от изнурительной работы гребцов, Большой не переставал ворчать.

— А я — вперед смотрящим — залез в гнездо, и зыркай по сторонам, — поддержал разговор Рог.

— Слышь, Змей Горыныч, там еще долго вообще, только без твоих этих «гой если», нормально скажи? — спросил у Горыни Большой, получив неодобрительный взгляд от Рога.

Однако, Большому уже многое сходило с рук, даже аборигены прочувствовали его прямолинейность и незлобивый характер, никто не обижался на подначки большого человека.

— За гбежем три версты, — ответил Горыня.

— Понятно, — вполне серьезно ответил Большой, а Рогов недоуменно посмотрел на него.

— Понятно? — спросил Рог у своего товарища.

— Гбеж это поворот, вот за ним чуть меньше четырех километров и осталось, чего тут не понятного? — ответил Большой, потом выхватил у Врана банку тушенки. — Болезный, смотри, как нужно открывать банку.

Большой одним лихим движением вскрыл банку тешенной говядины производства Жлобинского мясокомбината и передал ту обратно Врану.

— Эх, как там наш император без меня? — со вздохом сказал Большой.

— С ним остался Рыгор, справится, — выразил свое мнение Козак-Павел, выходивший из кустов, куда отлучился по надобностям.

— С этим сельским философом точно справится, Артурчик, если что подскажет. Он мутный, правда, но какой особист не мутный?! — ответил словоохотливый Большой.

* * *

День двигался к своему завершению и Солдат решил обойти все основные рабочие площадки и производства. Пользуясь своим положением, Игорь взял с собой Свету, которой было весьма лестно оказаться «первой леди» поселения, и с важным видом, пока ее не одернул Игорь, она давала даже советы и пинала на нерадивость работникам.

Между тем, сердце парня радовалось при обозрении масштабов строительства. Прав Рыгор, когда повторяет присказку «большой компанией и батьку бить сподручнее». Крепость уже получала свои очертания, и ряд участков были неплохо укреплены. Так, со стороны дубравы уже вырос вал, углубился частокол, стоял, нет, не частокол, нечто большее — стена из четырех метровых полметра в диаметре дубовых бревен, остро заточенных сверху. К этой стене уже мастерились площадки для будущих защитников. А вот перед рвом был как раз таки частокол из остро заточенных двухметровых жердей, впереди и этого сооружения были рогатки с колючей проволокой. По задумке доморощенных «фортификаторов» тут должны быть и ворота, рядом с которыми две башни. После первых ворот должен был быть узкий коридор до других ворот, с тем, чтобы там могла пройти только одна повозка, а атакующие попадали в огневой мешок, да и встречались со вторыми воротами, которые предполагалось сделать железными, снять со школьного гаража. Таким образом, один из самых опасных участков обороны становился по существовавшим на Руси этого времени реалиям, неприступным.

Без сложностей не обошлось. Неприятность случилась в начале строительства стены со стороны озера, на том самом месте, где средневековое поселение и должно было возникнуть, если бы не путешественники во времени. Так, когда стали вкапывать первые столбы, то на двадцатом бревне получили оползень и обрушили часть горы вместе с этими самым бревнами. Пришлось к делу подходить с умом и высчитывать то расстояние от обрыва, где было бы правильным поставить стену. В итоге стена стала возводиться не менее пяти метров от обрыва, а на ту площадку, которая образовывалась перед стеной, вполне достаточную, чтобы приставить лестницы, решено было уставить рогатками с колючей проволокой. Ну и рядом, на дороге между могильником и поселением строились главные ворота. Начинали строиться. Некоторые полуразрушенные здания, как один полу срезанный сарай разбирался на отдельные секции из кирпичей и блоков, их то и собрались использовать в качестве строительного материала для главных ворот будущего города, но строительство такого сооружения начнется не раньше, когда решится проблема прохода князя Олега.

И вот что главное, работа, которая казалась просто колоссальной, шла непостижимыми для аборигенов темпами. Да, работали две бензопилы, работали два трактора, один на подвозе бревен, другой для поднятия их и укладывании в траншею. Качественные хозяйственные топоры, пилы, как двуручные, так и ножовки, лопаты, веревки, — все работало на скорость роста стены и эволюции поселения в средневековый город. Как говорил Умник, наш город, пусть и меньше Ладоги или Киева, скорее всего и Смоленска с Полоцком, но точно может быть сравним с Любечем, а это уже летописный неоднократно упоминаемый город.

— Ну как тут, Рыгор, дела наши скорбные? — спросил Игорь у моховца, когда установили очередное бревно, и стена вокруг поселения приросла еще на полметра.

— Да тяжко, Игорь, тяжко! Мужики воевать пошли, так приходится по всем участкам бегать, да многое делать лично. Спасибо Алексею, он старается и много проблем сам решает. Ты бы не обижал его, парень растет, получится хороший управляющий, — ответил Рыгор.

— Да кто его обижает? — встряла Света, но моментально натолкнулась на неодобрительные взгляды двух мужчин, да и девушка поняла, что не права.

— Добро, Рыгор. Завтра, если все будет хорошо, то мужики вернуться, да не одни, а еще с прибытком, есть у меня мысли кое какие, как еще силу рабочую привлечь, — сказал Игорь.

— Там еще, это… — начал было говорить моховец, но запнулся.

— Ну, не тяни кота за причинные места, — резко сказал Игорь, предвкушая очередную подлянку.

— Чухонцы наши, ну люди Горыни идола смастерили из дуба, да краской желтой его морду выкрасили, собираются ставить на углу могильника, где спортивная площадка у обрыва горы, — боязливо, что было нетипично для Рыгора, поведал моховец.

— Тьфу ты! И что это проблема? — выдохнул Игорь. Он-то думал, что действительно что-то произошло.

— Так это религия, да и еще поганство, баба Клава чертыхается, да и Катерина так же, — начал прояснять сложности с обустройством капища Рыгор.

На самом деле, Игорь уже давно ожидал чего-то подобного. Тот же Горыня неоднократно интересовался, какому божеству покланяются в среде хронопутешественников. Для него было чуждо и непонятно, как можно вообще не верить ни в Хорса, ни в Велеса, Даждьбога и Коляду, да в того же распятого мертвеца. А так, вообще ни в кого не верить, по мнению аборигенов, могут только сами боги. Поэтому, по совету Михаила-Умника, Игорь говорил, что верит в Мордука, другие доморощенные юмористы придумывали себе богами и