– Сто акул в глотку! – проворчала Верена, глядя сквозь дым на потрепанные остатки своего флота, пока команда разворачивала «Шквал злобы». Авилданские боевые корабли и брандеры наносили тяжелый урон, пытаясь выбраться и спастись бегством, но святое пламя инквизиторов собирало ужасную, непосильную дань. Верена проигрывала, и именно когда ей показалось, что ситуация переломилась! У нее возникло искушение отступить и дать имперской армии высадиться в Тарнбруке и навалиться на Черную Герран, заслуживающую смерти. Но, увидев, на что способен враг, она больше не питала иллюзий, что он оставит в покое ее драгоценные острова, когда покончит с Тарнбруком. Единственным выходом оставался тот, необходимость прибегнуть к которому она и вообразить раньше не могла, и нанести удар нужно, пока все они собрались в одном месте. Если повезет, она разберется с принцем Соколом и навсегда покончит с угрозой Империи света.

Бегство нанесло страшный урон авилданскому флоту, но это нужно было сделать, иначе все они были бы обречены.

– Держите «Шквал злобы» чуть впереди и вне пределов досягаемости их огня. Дразните их, чтобы они бросились в погоню.

Имперские корабли узнали ее флаг и проглотили наживку, бросив преследование флота ради королевы. Команда взялась за дело, а Алива молча ждала, понимая, что настоящий ужас еще впереди.

Верена шагала по палубе, ее мутило, холодный пот покрывал лоб и подмышки. Это был единственный способ уничтожить вражеский флот, не рискуя всеми и каждым ее подданным. Быть королевой Авилдана означало огромную ответственность, которую ее род чтил на протяжении многих поколений. Она лучше убьет себя, чем станет стоять в стороне, глядя, как ее народ сжигают заживо по прихоти какого-то жестокого иноземного бога.

Она остановилась и повернулась к первой помощнице:

– Приведи этого предателя Гормли и принеси острый топор.

Алива отдала приказы, не высказывая никаких суждений, а когда притащили пленника, вручила своей королеве и капитану ручной топор.

Верена провела большим пальцем по лезвию топора и начертила на лбу Гормли волнистый мистический знак, пометив его как жертву, предназначенную Кракену. Затем она стала ждать нужного момента для удара. Она наблюдала, как остатки ее флота отступают или пытаются прорваться сквозь строй кораблей Империи света. Те, кто выживал, на всех парусах уходили в открытое море.

Когда ушли последние корабли, оставляя за собой бочки и трупы, время пришло. Команда прижала Гормли к палубе, и Верена двумя взмахами бесцеремонно обезглавила предателя, выкинула труп за борт и смачно плюнула вслед. Затем положила левую руку на деревянный фальшборт, а правой подняла топор. Она содрогнулась, сглотнула и опустила топор на запястье, вскрикнув, когда сталь рассекла плоть и кость.

Топор и отсеченная рука упали на палубу, а Верена отшатнулась, сжимая истекающий кровью обрубок.

Алива схватила ее за руку и крепко сжала обеими руками, чтобы остановить кровь.

– Что ты наделала, безумная женщина?

Верена простила оскорбление. Это и в самом деле было полным безумием. Но не более безумно, чем отрубленная рука, двигающаяся по собственной воле, перебирая пальцами, словно ногами. Она пробежала по палубе и прыгнула за борт, принося королевскую плоть и кровь Верены в жертву чему-то гораздо более древнему, чем морские боги.

Многие моряки утверждали, что море у них в крови, но только королевы Авилдана могли это доказать.

Волны улеглись, и стих ветер, все корабли застыли. Слинкс Верены взобрался по ее ноге и снова обернулся вокруг шеи.

Что-то приближалось, нарастающий ужас в крови и костях людей говорил им, что нужно спасаться бегством. Никто из ныне живущих никогда не видел ничего подобного, кроме Верены Авилдан.

Она задрожала, больше от страха, чем от боли.

– Кракен приближается.

Глава 31

Прислонившись к стене, Тиарнах с интересом наблюдал, как Лоример Фелле извлекает свои пальцы из холодного бедра Вундак – если эти длинные щупальца еще можно было так называть. В жизни оборотня есть свои преимущества.

– Рана неглубокая, – подытожил вампир. – Несмотря на странно быстрое разложение, она умерла не от этого. Как я понимаю, ее сердце просто остановилось.

Амогг стукнула кулаком стену в знак отрицания, ее бивни покрылись пеной от гнева.

– Плохое сердце не убивает старого орка.

Тиарнах вычищал грязь из-под ногтей острием ножа.

– Если это не рана, не плохое сердце и не священный огонь, тогда что – яд или колдовство?

Вампир помолчал, потом, отвернувшись от Амогг, перевел умоляющий взгляд на Тиарнаха.

– Силы богов мне не ведомы. Возможно, в руках безумных рыцарей Света есть другое магическое оружие, кроме отвратительного огня?

Помедлив, Тиарнах кивнул.

– Я даже в свои лучшие времена никогда не был так силен, как эта их проклятая Великая Богиня. Столько преданных сторонников и заблудших фанатиков… Если хочешь знать, можно ли с ее властью сделать мелкую рану смертельной или заставить крепкое сердце остановиться… я скажу, что да, эти подлые инквизиторы могут так использовать ее силу.

Амогг взвыла и ударила кулаком в стену лачуги. Домик скрипнул, пошатнулся, но все же не рухнул.

– Я убью их всех! – зарычала она. – Я усердно тренирую воинов Тарнбрука. Мы зарубим остатки армии империи.

Она бросилась прочь, и мужчины посмотрели ей вслед, а потом друг на друга.

– Это была неплохая ложь, – заметил Тиарнах. – Буйного орка полезнее держать на своей стороне.

Кожа вампира зашевелилась, под поверхностью начали проступать гребни и шипы.

– Я не лгу.

– И спасибо человеку тоже не скажешь? – Тиарнах направил на Лоримера свой нож. – Может, и не лгал, но я видел, что ты уклонился от прямого ответа. Пусть не вслух, но ты попросил меня направить гнев Амогг Хадакк на наших врагов вместо так называемых союзников.

Лоример угрожающе смотрел на воина сверху вниз, обнажая острые как лезвия зубы в акульей улыбке.

– А что ты предлагаешь? Ты же не дал других объяснений.

Тиарнах усмехнулся.

– Так кто это, труповод или полоумный алхимик? Мне без разницы, лишь бы отомстить принцу Соколу.

Кожа и клыки Лоримера вернулись в прежнее состояние, и он снова стал полностью человеком.

– Джерак Хайден не упустил бы возможность ободрать престарелого орка и порыться внутри. Остается только один вариант.

Тиарнах кивнул.

– Я обычно не в свои дела не суюсь, но Мейвен лишила нас огромного орка. Который… – Он нахмурил брови в глубокой задумчивости. – Который стоит штук двадцати ополченцев. Или даже больше. Если эта сука нас еще раз надует, я ей этим ножом глаз проткну.

Лоример отвел взгляд.

– До тех пор, пока она не поможет вернуть Придел теней, мой родной дом, только тронь ее, и умрешь. После этого делай что хочешь, я только рад буду.

Тиарнах пристально смотрел