– Главное, Шерри, не позволяйте ему забрать ваш бокал, – хмыкнул Стюарт. – Он задумал обходной маневр вокруг солонки.

– А, юный Дрейк!

Глаза Джаспера Шеридана загорелись.

– Приехали вступить в наше общество?

Стюарт улыбнулся. Коренастый крепкий коротышка Шерри ужасно напоминал ежика, что и стало его прозвищем среди студентов Кембриджа. Вокруг его круглой физиономии с румяными щечками-яблочками неряшливыми прядями торчали теперь уже сильно поседевшие волосы. Стюарт припомнил, как он носился по залу на носочках, слегка подавшись вперед, словно под порывами сильного ветра. Он был чудаком, это правда, но он считался лучшим знатоком римской истории и интересовался искусством.

– К сожалению, нет. У меня для этого нет способностей.

– Вздор! Нам достаточно энтузиазма! – фыркнул Шерри, откладывая вилку.

Он извинился перед собеседником и показал Стюарту на свободные кресла.

– И мы никогда не устраиваем экзаменов, хотя ты прекрасно умеешь создавать видимость усердия, по крайней мере бо́льшую часть времени.

Стюарт вспомнил, как ему не удалось стать первым студентом по истории потому, что накануне он пил с друзьями, а наутро явился на последний экзамен к Шерри с фонарем под глазом и ужасной головной болью. Тогда это не слишком его волновало, поскольку он не думал, что придется зарабатывать на жизнь знаниями. Но, если честно, Стюарт давно уже жалел, что не может вернуть ту ночь пьяного разгула.

– Боюсь, у меня действительно нет на это способностей.

– Лицемер. Все у вас есть, только дисциплина отсутствует, – буркнул Шерри и, вынув трубку, стал ее набивать. – Но, заметьте, я не в обиде. Очень немногие из ваших товарищей обладали необходимой дисциплинированностью, чтобы стать учеными. Припоминаю, что молодой Филдинг и тот парень Кейтборо были весьма трудолюбивы. Жаль только, что мозгов у них было, как в пудинге на свином сале. Ладно! Довольно об этом! Что привело вас в общество?

Шерри зажег трубку и с довольным видом откинулся на спинку кресла.

– Я привез кое-что, что может вас заинтересовать, – объявил Стюарт. – Мой друг недавно нашел рисунки самой необычной природы и хочет знать об их происхождении.

– Вот как? Авторство и подлинность рисунков, как вы можете помнить из моих лекций, очень сложно установить.

– Я ничего не забыл, Шерри, – ухмыльнулся Стюарт. – Но эти рисунки… необычны.

– Вы это уже говорили, – заметил Шерри, затянувшись. – Ну что же, давайте посмотрим.

Он выудил из кармана очки, насадил их на нос и подождал, пока Стюарт осторожно развернет рисунки на низком столике. Несколько секунд Шерри просто хмурился, склоняя голову то на левый, то на правый бок.

– Знаете, это действительно что-то любопытное, – пробормотал он и, не касаясь рисунка, пальцем обвел в воздухе контуры. – Мускулатура… Перспектива… Прорисовка волос…

Он стал перебирать рисунки, изучая один за другим.

– Где вы это взяли? – вскинулся Шерри, неожиданно напрягшись и пристально глядя на Стюарта.

– Были спрятаны в статуе Меркурия.

Брови Шерри взлетели к самым волосам. Стюарт кивнул:

– Да, знаю, бог воровства. Предыдущий владелец статуи был известным фальсификатором. Меркурий почти наверняка его работа. Когда статуя упала, ее голова отлетела, потому что шея была полой. Вот это было внутри.

– В самом деле? – рассеянно пробормотал Шерри, изучая рисунок, не замеченный ранее Стюартом. Встав, он нахмурился и похлопал себя по карманам: – Погодите, где зеркало?

– Зеркало?

Шерри потянул за шнур сонетки.

– Зеркало. Здесь что-то написано, но буквы совсем бледные. Похоже, слова написаны задом наперед, но в зеркале их можно прочитать.

К ним подошел слуга.

– Принесите маленькое ручное зеркало и лупу, – велел Шерри. – И попросите Бингли присоединиться к нам.

– Шерри, – поспешно произнес Стюарт, – это личное дело. Прежде чем консультироваться у других, я хотел бы узнать ваше мнение.

Но Шерри только отмахнулся и наградил его жестким взглядом:

– Вздор! Если эти рисунки – то, что подозреваю я, и то, что подозреваете вы, а вы, молодой человек, всегда были немного умнее, чем стараетесь показать, мнение Бингли – именно то, что вам надо. Бингли жизнь посвятил итальянскому искусству.

– Хорошо, – покорно пробормотал Стюарт, почувствовав себя так, словно все еще был учеником Шерри. Тот продолжал изучать рисунки, пока не появился слуга с маленьким зеркальцем и лупой. За ним шествовал Бингли.

– Что такое, что такое? – вопрошал он, вертя головой, болтавшейся на тощей шее: – Что-то новенькое?

Шерри показал на рисунки.

– Странные работы, Бингли. Что скажете об этом?

Бингли так быстро нагнулся над столом, что едва не ткнулся в рисунки носом. А Стюарт едва не протянул руку, чтобы его поддержать.

– Чудо, старина. Чудо, – благоговейно бормотал Бингли. – Хорошо, даже очень. Зеркало есть?

– Принесли.

Шерри тоже нагнулся над столом, и Стюарт стал наблюдать, как они под разными углами наклоняют зеркало и подносят к верхнему рисунку лупу, говоря друг с другом на каком-то странном языке, которого он не понимал.

– Да это просто невероятно! – провозгласил Бингли, подняв глаза на Стюарта. – Где, господи боже, вы это отыскали?

Стюарт снова рассказал историю о полой статуе. Голова Бингли все это время бессильно болталась. Если Шерри – еж, Бингли – настоящий кузнечик, длинноногий, тощий и постоянно готовый к прыжку.

– Меркурий? Как чудно, – пробурчал наконец Бингли. – Забавно, забавно. И кому это принадлежит?

– Меркурий – собственность моего друга.

Стюарт поколебался, прежде чем подвинуться к краю кресла и, понизив голос, произнести:

– Ее шантажируют, требуя отдать неизвестное итальянское сокровище. Она знала, что Меркурий ничего не стоит, и считает, что эти рисунки тоже подделка. Но если не найти сокровище, ей грозит беда. Мне нужно знать, подлинники ли это, а если нет, можно ли их выдать за сокровище. Что скажете, Шерри? Бингли?

Шерри снова затянулся.

– По-моему, подлинники. Я не слишком разбираюсь в живописи, но кое-что повидал, а эти эскизы просто невероятно похожи на другие рисунки Леонардо.

Бингли потирал подбородок.

– О боже, боже! – бормотал он. – Думаю, это Леонардо, но не уверен. Если отнести другим экспертам, можно получить более точное представление.

– У меня нет времени, – отрезал Стюарт. – Нужно выяснить немедленно. На карту поставлена человеческая жизнь.

– Во что вы впутались, молодой человек? – спросил Шерри, проницательно глядя на Стюарта. – Женщина, шантажисты, таинственные рисунки, чья-то жизнь в опасности?