младший. Ты вместо гарантированной боевой магии выбрал это колдовство. Но так и быть, я научу тебя новому заклинанию. Как только отдашь записи.

- Они со мной, Старший. - Спокойно, запускаю руку под одежду и достаю оттуда, футляр из шкур выхлей, в который поместил дневник Обара.

- Так, дай её сюда. И начнем обучение. - Гоблин облизнулся в предвкушении.

- Старший, так может лучше вы научите меня сначала? - Снова послышался скрежет зубов, но на этот раз Ырук сдержался и не стал меня бить.

- Ладно! Фиг с тобой! Все прочь! Я покажу тебе как творить то самое колдовство. Смотри и записывай, как ты любишь. Только если умудришься пролюбить рукопись горелика - шкуру спущу! Ты. Меня. Понял?!

- Так точно, Учитель! - Возможно я снова ошибся и продешевил, отдав ценные записи по цене одного Заклинания. Но сам текст я уже скопировал, а магия сна была тем, о чём я давно мечтал. Надеюсь это стоило потраченных усилий, время покажет. А пока, я изучу новую магию и буду думать, что делать с тем, что осталось от матери этого тела.

Интерлюдия Чудовище с тысячей глаз

Война. Думал ли раньше Человек-Лось, что ему придется сражаться с мерзкими отродьями гор и ночи? Непременно. Ожидал ли он того, что не справиться? Нет. Хэльвард не думал. На всё была воля духов, а он лишь скромный слуга, что не имеет права оспаривать их мудрость.

Четыре невинные девы стали невестами духов и понесли от них. Жрец радовался, когда слышал их полные боли крики, ведь он был уверен, что через боль, через страдания и вынашивание в свой утробе всё новых и новых духов, девушки воплощают своё предназначение. Обычно, человеческие женщины должны рожать обычных человеческих детей, но не сейчас. Хэльвард не был идиотом, он понимал, что разворошил осиное гнездо в тот день, когда он прогнал пару ночных тварей со свитой. Эти мелкие ночные тролли не самая большая угроза диких земель, но наверное самая приставучая. Можно убить чудовище, пожирающее скот, можно перебить стаю волков, если хватит сил можно перебить десяток, а то и сотню мелких троллей, и всё можно жить дальше... Только вот он, Хэльвард напугал колдунов - самых мерзких тварей из возможных, и они припомнят ему тот страх и унижения.

Для тварей мелкие тролли не слишком сильны, да ещё подобно кровососам и оборотням имеют заметные слабости, но их всегда много. Духи щедро делились своей мудростью, и благодаря их помощи Человек-Лось знал про мелких троллей больше чем известно смертным.

Невесты духов всё рожали и рожали, за сутки давая жизнь десяткам мелких духов. Такова плата и женская доля. Хэвальвард преисполнился в религиозном экстазе, слушая полные боли крики. Желая поделиться своей радостью, старый жрец подошёл к девушкам, чьи тела разлагались уже не первый день. На короткий миг, духи одарили его озарением, позволив пустым глазницам оценить состояние тел девушек так, как если бы у него всё ещё были его глаза. Увиденное потрясло мужчину до глубины души. Ни у одной из них не было носа. У двух из них остался всего один глаз, а кости черепа буквально плавились от скопившегося гноя. У них отгнивали и отваливались ногти, кожа покрылась сочащимися язвами и волдырями, а переполненное чрево давно истекало гноем ибо для сметных тяжкое бремя порождать духов, но главное все они были живы, от чего Хэвальвард восхитился и поразительной волей и жертвенностью. Конечно это само по себе обязанности каждой женщины, но жрец не мог сдержать умиления от того, как рьяно эти девы следуют законам духов. Желая подбодрить этих героических женщин, Человек-Лось произнес для них небольшую речь.

- Возрадуйтесь же девы, мученья бренной плоти, не вечны, скоро все духи, что избрали вас своими женами, заберут вас к себе, где будут любить и лелеять ваши души до конца времён! - Стоны девушек превратились в настоящие крики ужаса, пробирающие своим жутким звучанием до костей, старик же смахнул скупую мужскую слезу или же каплю гноя вытекшую из глазницы, вновь восхищаясь жертвенностью девушек.

- Как радуются и как же сильно жалеют, что ещё не до конца слились с духами в вечном экстазе. - Старый жрец почувствовал, как жертвенность девушек тронула его гниющее сердце. Так захотелось обрадовать, этих избранных девушек, что неожиданно для себя, Хэвальвард вспомнил, что у них есть ещё сестры. Человек-Лось почувствовал, что духи дали ему озарение.

- Возрадуйтесь же, избранные девы! Духи нашептали мне, что у вас ещё есть сестры. Возрадуйтесь же! Скоро они к вам присоединяться! - Девушки завопили ещё громче, по-настоящему дико.

- Как радуются-то... - Старик вновь смахнул скупую мужскую слезу, и поспешил обрадовать тех девушек, на которых ему указали духи. Только вот неожиданно запахло скисшей брагой и нечистотами, сам воздух наполнился перегаром и дикий хохот прервал его начинание.

- Умора, нет просто ржака... Похоже я слишком много выпил, что аж протрезвел... - Хохот не стихал. Старик резко обернулся, и удивлённо застыл, заметив прямо позади себя мелкого тролля сидящего на ветви священного дерева. Поганец был мелким даже для своего народа - не выше половины человеческого роста, только его пакостную натуру выдавали громадные волчьи зубы выпирающие изо рта, да острые крючковатые когти.

Человек-Лось ударил по мерзкой твари своим костяным посохом, но не причинил твари никакого вреда. Мерзкий мелкий тролль лишь развеялся во время удара, чтобы через мгновение соткаться вновь из зловонного воздуха оглашая окрестности мерзким хохотом.

- Морок, я провелся на вшивый Морок.

- Но-но! Это мой алкогольный глюк, попрошу не путать! - Мелкий тролль наигранно возмутился.

- Что тебе нужно, падаль?

- Пришел поглумиться над очередным идиотом... Но ты такой тупой, что аж скучно.

- Мерзкая тварь! - Старик обратился за помощью к духам и с силой ударил разложением по серому карлику, но тролль показательно лениво уклонился, а после развеялся со звуком лопнувшего пузыря.

- Не думай, что хоть когда-нибудь сможешь спасти... - Шёпот ветра донёс до жреца слова исчезнувшей твари. Следом, Человек-Лось почувствовал, как его последний алтарь начала покрывать скверна, пахнущая перегаром и нечистотами.

- Ненавижу! - Мужчина закричал, чувствуя как из глаз рта и носа у него течёт гной. Старый жрец разделил глаза с вороном, которому недавно скормил часть своей плоти, и увидел больше тысячи жёлтых глаз, загоревшийхся в ночи. Его малые алтари испоганили, центральный алтарь опутан скверной и