— Это происшествие тоже останется в рамках секретности.

— И кто же хочет получить сведения?

— Этого я сказать не могу.

— Если на карту поставлена моя профессиональная честь, мне нужно более внятное обоснование.

— Это невозможно.

— Тогда я вряд ли смогу помочь.

— Конни… Черт возьми… — Тон сменился новым, более дружеским. — Тебе не о чем беспокоиться. Если ты думаешь о работе. Даже наоборот…

— Что ты имеешь в виду?

— Лояльность вознаграждается.

— Несомненно, — согласился Конни. — Я видел, что делает с людьми непоколебимость. Это было не слишком приятное зрелище. — Конни откинулся на спинку стула, словно размышляя вслух: — Мы видим человека, который гниет с ключом в кишках — ключом от какого-то банковского сейфа… а в этом сейфе лежит документ, каким-то образом затрагивающий государственную безопасность. Хм… — Это оказалось настолько приятно, что он повторил: — Хм…

Конни взглянул на Янсена, проверяя, насколько подействовали его слова — выражение лица могло дать подсказку. Но подсказки не последовало. Янсен, скорее, выглядел как человек, который вот-вот упустит свой шанс.

— Что же это может быть за документ… — продолжил Конни. — Должно быть, старый — лет десять, пятнадцать… Такой вряд ли может быть связан с государственной безопасностью? — Янсен сидел все с тем же непроницаемым, пустым выражением лица. — В лучшем случае, речь идет о репутации старых верхов…

— Конни, — произнес Янсен. Это прозвучало как мольба — возможно, он больше не мог слышать его тон.

— А что мне еще думать? — спросил Конни. — Придется тебе помочь, если я должен совершить преступление против законов, предписаний и моей собственной чести, черт возьми!

— Ты просил обоснования, — сказал Янсен. — Его не будет, но вот тебе оправдание… — Он расстегнул замок дипломата, встал и раскрыл его перед глазами Конни. Дипломат был полон денег. — Полмиллиона, — произнес Янсен. — С лишним. В старых купюрах.

Конни посмотрел на деньги:

— Вы с ума сошли.

— Конни, это довольно необычная ситуация, так и знай…

— Надеюсь.

— У них есть и другие методы. Это предложение тебе и вправду следует обдумать.

— «Они»! — повторил Конни. — Кто это — «они»? Кажется, только что были «мы»?

— Прекрати, — отрезал Янсен. — Ты ничего не добьешься.

— Сам прекрати, — огрызнулся Конни. — Эта таинственность просто смешна.

— Я вынужден, — сказал Янсен. — Разве ты не понимаешь?

— А я? Разве я не вынужден?

Сначала Янсен почти сдался. Переломить Конни было невозможно. «Сволочь министерская» следовала инструкции, умоляла, уверяла и заманивала новыми заказами. Когда это не сработало, Янсен стал соблазнять крупной суммой — наличными, которые, как я узнал много позже, были «всем, что только можно наскрести, плюс личные средства». Это как ничто другое доказывало чрезвычайную важность дела, ибо чиновники нечасто прибегают к использованию частных средств для спасения государства. А может быть, речь шла о «смешанной экономике», которой в целом отмечен наш государственный строй. В случае, если деньги не произведут должного впечатления, Янсену предоставили свободу импровизации — в некоторых рамках. Во всяком случае, он слегка расслабился и даже позволил себе злобную улыбочку.

— Может быть, ты и не понимаешь, — сказал он, — но чем меньше ты об этом знаешь, тем лучше для тебя. Даже я многого не знаю. Потому что нельзя и потому что не хочу. Я знаю эти вещи, Конни. Я точно знаю, когда речь идет о них. Этому учишься в первую очередь.

— Так ты один из ребят Эрлинга? — спросил Конни. — Посланника?

Сначала Янсен сделал вид, что пропустил реплику мимо ушей, но затем понял, что надо объясниться:

— Ни в коем случае. Я почти ничего не знаю о… об этом… о них. Как и все остальные… Поверь.

Конни холодно взглянул на него. Он принял объяснения.

— Но вот что я тебе скажу, — произнес Янсен. — Того человека уже давно разыскивают. Он известный шантажист и мифоман, опасный индивид, который специализируется на дезинформации и распространении слухов.

— И вы в этом уверены?

Янсен кивнул, сначала спонтанно, потом более вдумчиво.

— Вы опираетесь на ничтожные сведения, полученные из моего рассказа?

— Этого хватило.

— Столько денег, столько хлопот… — сказал Конни. — Ради какого-то блефа.

— Он причинил много вреда. Головы летели, деньги таяли. Он нажил себе много врагов.

— И за его голову назначена цена.

— Можно сказать. Для некоторых это личное дело. Конни, люди страдали и гибли. Браки и карьеры разрушались безо всякой надобности — из-за этого человека.

— Я даже не уверен, что это «он», — заметил Конни.

— Конни, они полностью убеждены в этом. И кого угодно могут убедить.

— Ладно. Пусть это «он», но я не уверен, что он еще жив.

— Боже мой, какое это имеет значение!

— То есть, дело в ключе.

— Конечно, — подтвердил Янсен. — Было бы очень жаль, если бы он попал в чужие руки или расплавился в печи крематория.

— Потому что из-за этого документа кое-кто из верхов оказался на крючке?

— Примерно так. — Теперь Янсен говорил более спокойно, как будто думая, что уже чего-то добился. — Именно так. — Казалось, он вот-вот захлопнет дипломат и отменит предложение, потому что Конни готов поделиться адресом бесплатно.

— Но они, наверное, уже проверили все мои телефонные разговоры?

— У тебя Ай-Пи-телефония, — сообщил Янсен. — Можешь быть доволен их услугами. Люди потратили сутки на то, чтобы выследить этот разговор.

— Безуспешно? — Янсен кивнул. — Они и здесь побывали?

Конни произнес эти слова невинным тоном, но, судя по ответу Янсена, подобное вторжение было немыслимо.

— Здесь?! — повторил он. — В твоей конторе?! Не могу себе такого представить.

Впервые его слова прозвучали достаточно убедительно. Поскольку теперь Янсен мог распоряжаться ситуацией на свое усмотрение, он некоторое время барабанил пальцами по подлокотнику, посмотрел в окно и снова обвел взглядом стены.

— Ты всегда так одинок?

— Чаще всего.

— У тебя есть место для людей… В будущем.

— То есть?

Янсен перестал барабанить и сменил позу, подавшись вперед, словно не желая быть услышанным посторонними:

— У тебя будут заказы. Множество заказов, больше, чем эта фирма когда-либо получала… Я, конечно, не вправе обещать ничего подобного, но я знаю, что именно так все и бывает. Услуга за услугу. Можешь забыть мои жалкие заказы… то есть, нет. Я просто хочу сказать, что тебя ждут более крупные, по-настоящему большие вещи…