— Девочки, как вы все серьезны! Быть ведьмой — так весело! Какое это удовольствие — смеяться над всеми!

— Да уж, если больше ничего нет, остается только смеяться, — буркнула красотка.

Шутница пропустила мимо ушей любезное замечание, бросила осторожный взгляд на Альву, правильно истолковала его безразличное выражение, и на ее губах тут же появилась ехидная улыбка.

— Но особенно приятно смеяться над мужчинами!

За столом тут же начался оживленный галдеж.

— За что ты так ненавидишь мужчин, Анилу?

— О нет, я их нежно люблю, они такие потешные!

— Да ладно, скажи нам правду! Когда у тебя последний раз был мужчина?

— Не уверена, что это был именно мужчина... Он был слишком хорош для него. Больше напоминал инкуба.

— О-о! Демон? 

— Ну что вы, девочки! Демон — это банально...

Все были заинтригованы. Даже чародей отошел на второй план. Анилу, оказавшись в центре внимания, удовлетворенно улыбалась.

— Смотря какой демон, — заметил кто-то очень многозначительным тоном. — Вот, помнится...

— Главное, чтобы не в виде черного пса!

— А что такого? — под общий хохот невозмутимо возразила Анилу. — Подстричь когти, и пользуйся на здоровье! И заметьте, сколько преимуществ перед мужчиной: не спорит, не требует пищу, а если требует, всегда можно треснуть кочергой по спине и выгнать ночевать во двор. А еще...

Гомон стал оглушительным. Теперь трещали все одновременно.

— «Пошел вон, кобель»! И он и слова поперек не скажет, потому что это правда! Ха-ха!

— Дура, потому что он не умеет разговаривать! Он же пес!

— Гм, а что? Мне даже понравилось, — сказала я, когда оставив веселой компании, совершенно про нас забывшей, стол и кувшин с вином, мы вышли на крыльцо подышать свежим воздухом. — Весьма забавно. Напомнило иные посиделки на факультете целительниц. Хорошо, что я туда ходила нечасто!

Альва улыбнулся, глядя в усыпанное звездами небо.

— Незримая Академия... Славное было время!

Почему-то от этой невинной реплики у меня в душе вспыхнула ярость. Но я решительно задавила ее. Нет, только не здесь. Не в Ронге. Никаких лазеек демонам. Наивно полагать, что за нами не следят. Конечно, следят — каждое мгновение, дожидаясь малейшей ошибки. Пусть Альва предается ностальгическим воспоминаниям, если они его тешат. Какое мне дело? 

— Как ты, Эри? — спросила я девочку, которая вышла из таверны вместе с нами.

— Отвратительные, уродливые старухи! — спокойно ответила она.

Я настороженно взглянула на Эризу. Весь ужин я косилась на нее, готовясь прийти на помощь, если понадобится, но она держалась очень прилично. Что там скрывалось под этим спокойствием? Что у нее на душе?

— И глаза у них мертвые, и пахнут они, как мертвецы, — говорила Эриза все тем же пугающе ровным голосом. — Нет, хуже! Мертвецов упокоила земля, и они тихо спят в ней, мирные и чистые... А эти — все умирают и умирают, да никак не умрут!

— Это может продолжаться долго, — заметил Альва.

— Нет, не может, — резко сказала я. — У них с начала лета нехватка еды. Раньше их кормили окрестные фермы, но теперь, видно, и до них дошел черед. Сейчас они доедают прошлогодние запасы... Хассим сказал бы — «и допивают»... Кстати, где он?

Я оглянулась. На крыльце, кроме нас, никого не было. Приоткрыла дверь в таверну — за столом болтали и пили одни женщины. Мне почему-то стало тревожно.

— Эриза, ты не видела Хассима?

Девочка качнула головой с отсутствующим видом.

— Кто последним его видел?! Альва?

— Он вроде выходил незадолго до нас...

— Один?

— Нет, — помедлив, сказал он. — С какой-то девушкой.

Я с тревогой вспомнила грудастых теток, что оглядывали и ощупывали парня за столом с таким видом, будто собирались его съесть... Гм, а вдруг?! В таком месте, как Ронга ни в чем нельзя быть уверенным...

Ощутив кожей холодное прикосновение, я резко обернулась. Паладин, о котором я совершенно забыла, тронул меня за руку и указал в сторону площади. 

Хассим отыскался на удивление быстро. Я заметила его почти сразу — стоял, прислонившись спиной к раскидистому платану, и мечтательно смотрел в толпу танцующих. Я устремилась к нему, испытывая смешанные чувства гнева и облегчения. Кажется, ничего плохого не случилось. Но как он может быть так беспечен? Можно подумать, пришел на деревенский праздник! Почему он скрылся, никого не предупредив?!

На упреки Хассим, к моему удивлению, даже не огрызнулся.

— Едва отвязался от тех баб, — небрежно проговорил он, словно только что меня заметив. — Чокнутые старухи! Я уж думал, тут вообще нормальных людей не осталось...

— А что, нашел кого-то? — спросила я с искренним интересом.

— Угу.

— Не верю. Тут уже младенцы норовят кого-нибудь придушить.

— Вон, смотри!

Я прищурилась, вглядываясь в пляску огней, шалей и пестрых юбок.

— Ах, вот оно что. Это ты с ней ушел из таверны?

Хассим кивнул.

— Сидел там как в чаду, и тут она — как ведро холодной воды на голову! Я словно проснулся и думаю — что я тут забыл? И пошел к ней...

Танцующие, держась за руки, пронеслись мимо нас. В хороводе снова мелькнуло розовое платье и нежное девичье лицо. Девушка глядела на Хассима так, словно встретила свой идеал. Тонкая, легкая и воздушная, она казалась одной из добрых богинь, по непонятной ошибке слетевших в погрязшую во тьме и грязи Ронгу. За руки ее держали два косматых демона.

— А их ты видишь? — спросила я Хассима. — Ты, видно, не обратил внимания, с кем она пляшет... Стой, куда?! Думаешь, она о них не знает?! 

Хассим, рванувший было к танцующим, обернулся. На но лице отразилось недоверие.

— Что ты сказала?

— Это ее демоны. Она ими охотно с тобой поделится.

— Чушь! Какое зло она может причинить? Разве ты не видишь, какая она...

— Чистая и невинная? Ну да. Это пока. А ты разве не видишь, как ей нравится с ними танцевать?

— Она не понимает, что делает!

— О нет, вполне понимает. — Я догнала Хассима и крепко взяла его за локоть, провожая взглядом хоровод, в котором людей и танцующих, порхающих и витающих над головами демонов, было примерно пополам. — Она просто ещё ни разу по-настоящему не влипала. Она верит, что уж с ней-то ничего не случится.

Девушка обернулась, чтобы бросить на Хассима еще один проникновенный взгляд, и споткнулась. Демоны подхватили ее под руки. Девушка мило улыбнулась обоим, и танцующие снова скрылись из виду.