И теперь сенатор смотрел в окно своего кабинета. Как и прошлой ночью, и позапрошлой, и… Смотрел и ничего не видел. Вообще ничего. Стоп! Ничего?!

Голос военного атташе миссии Республики Легион при Сенате Конфедерации Человеческих Миров веско произнёс где-то у него над головой:

— Внимание! Тревога! Введён режим «тишина»! Персоналу миссии собраться в холле первого этажа! Повторяю! Тревога! Персоналу миссии собраться в холле первого этажа!

Отсутствие вида из окна сразу стало понятным, но что произошло? Крамер, так и не переодевшийся после дневной сессии, направился к выходу из кабинета, на ходу застёгивая пиджак, и был перехвачен на пороге. Военный атташе, уже весьма пожилой смуглый мужчина с крупным, но при этом тонким носом, стоял у самой двери, опуская руку, которую поднял, должно быть, чтобы постучать.

— Готов? Идём, — бросил он, разворачиваясь.

— Что у нас? — настороженно осведомился Крамер.

— Несколько минут назад первый лейтенант Дитц воспользовалась аварийным каналом, чтобы запросить помощь миссии по коду «Зонтик».

— Откуда пришёл запрос? — быстро спросил сенатор.

— Здесь, за углом. Сиена. Куда?! — атташе скрутил Крамера так ловко, словно и не был старше на сорок (как минимум) лет. — Полегче, парень, ты действуешь глупо.

— А не глупо — это как? — прохрипел отставной полковник.

— Увидишь. Если будешь себя хорошо вести. Будешь? Пошли, люди ждут.

Внизу было людно. Навскидку Крамер сказал бы, что здесь собрались все, от рядового охранника до пресс-атташе и от врача до повара. Отсутствовал разве что дежурный связист… а впрочем, возможно, присутствовал и он. На кой чёрт нужен на своём рабочем месте связист при вводе режима «тишина», прерывающего все связи с внешним миром?

— Господа, — начал военный атташе, обращаясь к людям, мгновенно построившимся при виде начальства. Здесь находились и дамы, но все собравшиеся были легионерами, а потому никому и в голову не пришло возмущаться. — Господа, в трёх шагах отсюда, в Сиене, попал под раздачу и просит помощи толковый «грифон». Мне нужны добровольцы.

Строй вздрогнул лишь на мгновение, когда стоящие в нём люди все, как один, сделали шаг вперёд.

— Спасибо. Я не сомневался. Ты и ты! — повелительный жест. — Готовьте машины. Пойдём по земле, со всеми этими разгонами-взлётами-торможениями-посадками выйдет дольше, а у нас минуты на счету. Координаты объекта сейчас сброшу. Марш!

Двое лучших водителей сорвались с места и исчезли за дверью, ведущей к лестнице в подземный гараж.

— Док, вы с нами, я не знаю, что там и как.

Врач миссии, благообразный и располагающий к себе, молча встал справа от Крамера. Объёмистая сумка была уже при нём.

— В Сиене нам понадобятся люди с наивысшим дипломатическим статусом. Ты, ты, ты, ты…

— И я! — встрял улыбчивый пухлячок, еле-еле прошедший в десант по параметру «рост». Подметать маты в спортзале любым громилой ему это не мешало. Быть квалифицированным, зубастым юристом — тоже.

— Ну куда же без тебя. Так. Форма одежды цивильная парадная, но кепи — захватите. Остальным — занять оборону. Оружейную открыть. Всё, по местам! Пятиминутная готовность. Миссия, в ружьё!

Дорога извивалась, как стриптизёрша в дешёвом баре, но скорость удавалось держать вполне приличную. Пассажиры головной машины помалкивали — говорить было особо не о чем. Да и дела для пассажиров — в отличие от водителя — не находилось. Только Крамер раз за разом пытался связаться с Дитц. Втуне: сигнал не проходил.

— У нас хвост, — бесстрастно доложил водитель. — Три машины.

— Знаю, — отмахнулся военный атташе. — И даже, кажется, знаю, кто. А ну-ка!..

Отправить вызов он не успел: его собственный коммуникатор принял входящий. И секунду спустя на развернувшемся дисплее возник незнакомый Крамеру господин, чей штатский костюм не только не скрывал выправку, а даже утрированно подчёркивал её.

— Приветствую коллегу! — слегка насмешливо произнёс господин в штатском. — Далеко ли собрались в ночь за полночь?

— В Сиену, — с удивившим Крамера спокойствием отозвался атташе. — Заместитель командира сводной группы запросила помощь миссии. А вас куда несёт… коллега?

— В Сиену, — не замедлился с ответом господин на дисплее. — Командир сводной группы запросил помощь миссии.

— Ну, командира группы я не знаю… а вот что его заместитель к паникерству не склонна — гарантирую. Имел возможность убедиться.

— Да командир тоже истерить не приучен, — собеседник атташе мрачнел на глазах. — Связи нет. У вас тоже? Глушат, судя по всему. Не прибавить ли нам скорость, коллега? Ладно бы кто-то один помощи просил…

— Прибавить! — решительно кивнул спутник Крамера. — Ходу, парни! Главное, с дороги не слетите, остальное на ваше усмотрение, надо будет — новые машины закажем.

Водитель дважды поднял над плечом растопыренную пятерню и сразу вслед за тем три пальца.

— Тринадцать минут, коллега. Не отставайте.

Собеседник атташе начал материться, но дисплей уже был свёрнут, и окончание фразы, наверняка ещё более подробное и цветистое, чем начало, осталось для Крамера загадкой. Впрочем, другая загадка интересовала его куда больше.

— Командир сводной группы… заместитель командира… о чём речь?

— А ты не в курсе? Ну да, ты ж у нас лицо заинтересованное… всё просто. Эта твоя Дитц…

— Она не моя.

— Ну и дурак, — атташе не пытался оскорбить Крамера, просто констатировал то, что было в его глазах непреложным фактом. — Так вот, эта НЕ ТВОЯ Дитц в процессе поисков уж точно ТВОЕЙ дочери стакнулась с русской контрразведкой. Как и на каком уровне прошли переговоры — не спрашивай, но в итоге командует там русский майор из кадровых и потомственных, а Дитц в заместителях. Как уж они спелись и какие указания получили русские, могу только догадываться. Судя по результату — те же, что и мы. Всем военным атташе всех миссий и посольств Республики направили конкретную директиву: если Дитц запросит помощи — предоставить всю возможную. Вот, предоставляем. Да ходу же!

— Дезире, а можно вопрос?

Лане было хорошо настолько, насколько это вообще возможно с рваной раной на боку и полицейским штурмом в перспективе. Мрина сидела на полу, откинувшись на грудь Альта. Кубик сушёной мяты она переправила за щеку и была похожа сейчас на не слишком расторопного хомяка.

— Ты что, в детстве картавила?

— А как ты догадалась?

Девушке предоставили кресло, и теперь она крепко сжимала лежащую на её плече руку Тима двумя своими. Похоже, даже если бабушка вдруг запамятует имя спасителя внучки, кому напомнить — найдётся. Странным образом скобки, наложенные на ссадину на щеке, совершенно её не портили, как и синяки.

— Мадам Генриетта назвала тебя Цветочком. Вот я и подумала: вдруг ты не могла выговорить своё имя? И говорила, например, Дэйзи[23]?