В 1973 году, не в силах больше вести дела самостоятельно, Уоллис передала все своему адвокату француженке Мейтре Сюзанне Блум, кроме финансов, которые она доверила другому человеку. Считается, что ее адвокат была алчной женщиной. Как отмечают историки Хьюго Виккерс и Анне Себба, Блум проводила многочисленные финансовые махинации за счет клиентки и распускала о герцогине грязные слухи, называя ее гермафродитом, а то и вовсе мужчиной. Известный биограф Уоллис Михаил Блох во время написания своей работы вплотную сотрудничал именно с адвокатом Уоллис и представлял историю герцогини в более скандальном виде, нежели она была на самом деле. Для этого он подавал многие факты в черном свете и преувеличивал роль Уоллис в истории с отречением Эдуарда и с нацистами.

В начале 1975 года герцогиня Виндзорская позаботилась о своем завещании. Будучи безмерно благодарной за радушный прием, который Франция оказывала ей с Эдуардом на протяжении стольких лет, она хотела отплатить этой стране тем же добром и передала Пастеровскому институту большую часть своего состояния. Мебель и прочие ценные предметы интерьера Уоллис завещала французским музеям.

13 ноября 1975 года у Уоллис произошло обширное кровоизлияние в мозг, которое приковало ее к постели на полгода. Весной 1976 года врачи позволили ей вернуться домой.

В таком состоянии за закрытыми дверями Дома Виндзоров она провела следующие десять лет жизни. К ней время от времени заглядывали на чай старые друзья, но их становилось все меньше. Через какое-то время герцогиню забыли совсем.

В 1980 году Уоллис потеряла способность говорить, а вскоре – глотать, двигаться и видеть. В последние годы за Уоллис присматривали несколько ее слуг, медсестер, лечащий врач Джин Тин и адвокат Мейтре Сюзанна Блум. Других людей она не хотела принимать не только потому, что больше не могла ни с кем общаться, но и потому, что не желала показываться в столь жалком виде. Герцогиню переносили на руках с кровати в кресло-каталку; она не могла самостоятельно заботиться о личной гигиене, не могла есть без посторонней помощи – ее кормили с ложечки. Под конец жизни, как отмечают санитары, Уоллис была похожа на костлявую куклу – она была настолько невесомой, что медсестры легко перемещали ее с одного места на другое. Ее узкий рот превратился в тонкую полоску, а некогда черные волосы стали белоснежными. Когда Уоллис уже не могла глотать пищу самостоятельно, ее начали кормить через трубку в носу, что было весьма затруднительно после пластической операции по подтяжке кожи на шее.

Такая темнота сознания промучила ее еще около шести лет. Порой врачи задавались вопросом, знает ли Уоллис о своих страданиях или разум ее совсем помутился?

Веселая и стильная американка из 1930-х годов, пережившая трех мужей, потратившая почти всю жизнь на развлечения и имевшая бесчисленных друзей по всему миру, лежала одна в спальне с задернутыми шторами и тусклым светом, пребывая в галлюцинациях и теряясь в забытьи.

Блистательный дом с годами стал похож на его владелицу – в Доме Виндзоров начала течь крыша, обои отклеивались, а с потолка сыпалась штукатурка; мебель приобрела потертый и неухоженный вид, а на полках скапливалась пыль, не видимая затуманенным глазам хозяйки. Даже ее любимые собаки больше не лаяли – она была вынуждена их отдать, не в силах выносить лая из-за своего резко обострившегося слуха.

Герцогиня Виндзорская умерла 24 апреля 1986 года, за несколько недель до девяностого дня рождения, всеми забытая и покинутая. Ее похоронили рядом с Эдуардом на территории королевской резиденции Фрогмор-хаус, где они покоятся и по сей день в тени раскидистых крон.

2 апреля 1987 года в Женеве прошел аукцион, ставший одним из самых грандиозных событий в мире коллекционеров и людей, любящих роскошь. Выставлялось собрание украшений Уоллис, герцогини Виндзорской. Знаменитая коллекция, прежде чем уйти с молотка, объехала практически все европейские музеи и главные города США.

Пресса гудела о предстоящем мероприятии, расписывая драгоценности во всей красе. Адольф Альфред Таубман, владелец известнейшего аукционного дома “Сотбис” (Sotheby’s), устроил фееричное шоу под названием “Драгоценности герцогини Виндзорской” – самую роскошную продажу украшений женщины, ради которой отрекся сам английский король. Это было сенсацией. Дело в том, что эти вещи – не только исторические реликвии и артефакты реальных событий, но и потрясающая работа мастеров самых именитых ювелирных домов мира. Многие украшения были сделаны под руководством тогдашнего директора “Картье” Жанны Туссен. При этом некоторые украшения были выполнены на заказ по эскизам герцогини Виндзорской, а остальные являлись подарками герцога. Любопытно, что супруги сами всегда предоставляли ювелирам драгоценные камни. Интересно и то, что на каждом украшении можно найти гравировки личного содержания, порой даже интимного. Это увеличивает их значимость, ведь благодаря гравировкам можно проследить подлинную историю знаменитой пары – каждая вещь соответствует какому-то этапу их отношений.

Итоговые сборы аукциона 1987 года позволили “Сотбис” выручить рекордное количество средств (около пятидесяти одного миллиона долларов). Это по сей день – самая масштабная продажа коллекции, принадлежавшей одному человеку.

Своим визитом мероприятие почтили многие известные люди, такие как представители королевских семей (неаполитанская принцесса Марина, принц Дмитрий Югославский, наследники испанской короны, барон Ганс Гейнрих Тюссен, принцесса Иорданская Фирал и прочие), голливудские звезды (например, Элизабет Тэйлор, которая вела торги по телефону), а также близкие друзья Уоллис, среди которых была замечена даже герцогиня Ромамонес – бывшая подруга герцогини Виндзорской, а на самом деле – “шпион в красном” – женщина, следившая за Виндзорами в военные годы в Испании и Португалии. Кроме вышеперечисленных особ на торгах присутствовали представители различных звезд шоу-бизнеса, политиков и бизнесменов.

Как правило, аукционы проходят в мирной обстановке, присутствующие сдержанными жестами демонстрируют готовность поднять цену. Но в данном случае все было совершенно иначе – люди кричали с мест, вставали, активно жестикулировали, размахивали каталогами и вели самые ожесточенные баталии за каждую вещь. Никого не интересовала реальная цена украшений, поэтому все они уходили за сумму, почти десятикратно превышавшую себестоимость каждого элемента торгов. Например, золотое пенсне, украшенное бриллиантами, было продано за сто семнадцать тысяч долларов, тогда как, по оценками экспертов, цена не должна была превысить пяти тысяч долларов; а золотые пуговицы Эдуарда продали за четыреста тысяч долларов, что превышало их стоимость более чем в сорок раз.

Складывается впечатление, что после смерти Уоллис стала еще более привлекательной и интересной личностью, чем при жизни, по крайней мере ее начали воспринимать таковой.

Но знаменитые украшения недолго были в тени и 30 ноября 2010 года вновь появились на аукционе в Лондоне. И снова, перед тем как пойти с молотка, они облетели чуть не весь мир, побывав даже в Историческом музее Москвы в октябре 2010 года. Все двадцать предметов торгов были выставлены на продажу человеком, имя которого держится в тайне.