В январе был опубликован список награжденных, куда вошли отличившиеся в сражении в проливе Млет, а также в бою флотилии Тима с лихтерами в октябре. Тим получил орден «За безупречную службу». Это была первая и несомненно заслуженная высокая награда, завоеванная офицером канонерки на Средиземноморье. Далее шел длинный список пряжек к «Кресту за боевые заслуги». Их получили Дуг Мейтленд, Корни, Том Лэднер, Уолтер Блаунт и Боб Дэвидсон. Упомянуты в донесениях были Гордон, Деррик, Фредди Миллз, Джонни Мадд – в общем, все наши.

Список принес на лодку чрезвычайно расстроенный Корни:

– Мне очень жаль, Ровер, для тебя там ничего нет, но это наверняка какая-то глупая ошибка! Мы не включили тебя в общий список, потому что не сомневались: после Эльбы ты получишь что-то более серьезное! И в результате вышло, что ты не получил вообще ничего, и из-за этого я себя чувствую просто отвратительно!

Через год я получил орден «Крест за боевые заслуги» со следующей формулировкой: «за безупречную службу во время войны в Европе».

Список награжденных членов команды тоже производил впечатление. В него вошли: Берт Берроуз, сменивший Билла Ласта на посту чифа, матрос Даффил, артиллерист «пом-пома» – оба получили медали «За выдающиеся заслуги», а Паунтни (артиллерист эрликона правого борта) и Симпсон (механик) были упомянуты в донесениях.

Через шесть недель после Рождества старший помощник «Григейла» передал нам две повестки, которые предписывали Флетчеру и Кроутеру явиться в суд. Их обвиняли в оскорблении полиции и подстрекательстве группы лиц числом более четырех человек к нарушению общественного порядка.

Обоих парней в это время не было на 658-й – они были отправлены на курсы повышать свою квалификацию в артиллерийском деле. Но они были старыми членами команды, и мы были обязаны сделать для них все, что можно. Самое любопытное во всем случившемся было то, что никто из полицейских в действительности не получил ни одной царапины – только наши люди пострадали от полицейских дубинок. Кстати, и Флетчер, и Кроутер вовсе не обладали вздорными, скандальными натурами – обычные матросы, сохранявшие хорошие отношения со своими товарищами и ни разу не доставившие нам никаких неприятностей. Флетчер был веселым и очень дружелюбным парнем, охотно приходил на помощь и пользовался уважением в коллективе.

Когда началось слушание, мы поняли, что дело затянется надолго. Свидетели могли давать показания на английском или мальтийском, но последние должны быть переведены на английский официальным судебным переводчиком и затем записаны на магнитофон. Мы со всем вниманием выслушали свидетельства нескольких полицейских. Все они повествовали о некой возбужденной и агрессивно настроенной толпе, которую следовало разогнать. Оттуда в представителей закона летели бутылки (но не попали в цель), а одному полицейскому даже оторвали пуговицу. Когда толпа рассеялась, на улице остались только Флетчер и Кроутер. Полицейские сочли их зачинщиками и обработали дубинками. В общем, хватай первых попавшихся и обвиняй во всех грехах.

Слушание тянулось три дня, и в результате, как мы и опасались, дело было передано на рассмотрение сессии квартального суда в марте. Мы обратились к мальтийскому консулу, и он тоже прибыл в суд. После двух заседаний дело было отложено для проведения дополнительного расследования. Таково было положение дел, когда мы уходили с Мальты, и, к сожалению, мы не смогли взять с собой без вины виноватых парней. Знай мы обо всем заранее, до выдачи повесток, их бы оперативно перевели куда-нибудь с Мальты. Теперь же было слишком поздно.

Все это время 658-я была просто пустым корпусом и стояла в доке. Постоянных людей на борту не было, хотя мы приходили туда работать каждый день.

С волнением и радостью встретили «собаки» прибытие из Великобритании новой 59-й флотилии, которой командовал лейтенант-коммандер Дж. А. Монтгомери – для друзей просто Монти. Флотилия принимала участие во вторжении в Нормандию и после неспешного ремонта была отправлена на Средиземное море на замену потерянным канонеркам. Понятно, что мы отнеслись к ним как к новичкам. Их разговоры о дне Д не могли изменить положение, потому что мы задавали вполне обоснованный вопрос: «О каком именно дне Д идет речь?» На нашей памяти их было не менее полудюжины.

Их лодки конструктивно несколько отличались от дог-ботов, которые все мы знали. Они были более новыми и имели приборы и оборудование, которое мы раньше не видели, а кое о чем даже никогда не слышали. Для нас все они были «темными лошадками» – кто знает, как они поведут себя в бою. После короткой остановки на Мальте новая флотилия отправилась на острова.

После множества досадных задержек ремонт 658-й все-таки подошел к концу. Это было уже накануне Пасхи. Лодка, наконец, снова стала единым целым, но возникли проблемы с опорными подшипниками валов. Я был убежден, что у одного из валов нарушена центровка – он слишком быстро нагревался. На базе ремонт 658-й явно не являлся приоритетным заданием, я же не хотел провести остаток войны на Мальте, поэтому нервничал и злился.

Я обратился к командованию с просьбой ускорить завершение ремонта, чтобы мы могли выйти в море до Пасхи. Это помогло, и 658-я довольно быстро избавилась от опутывающих ее хитросплетений труб и проводов, а также разбросанных повсюду запчастей.

Уже давно было известно, что Корни, Томми и Дуг скоро вернутся в Канаду. Они завершили очередной этап своей военной службы и отправлялись домой в отпуск. Я очень хотел, чтобы 658-я вышла из ремонта до их отъезда и они смогли в последний раз взглянуть на единственную уцелевшую лодку из старой команды.

После долгих проволочек дата их отъезда была, наконец, определена. Они улетали в Страстную пятницу. А через два дня 658-я уходила на Адриатическое море.

Незадолго до Пасхи Томми Лэднер получил очень неприятное известие. При первой же возможности он послал за мной, и по прибытии я услышал, что лодка Деррика (655-я) подорвалась на мине в Северной Адриатике. Сам Деррик и Джонни Мадд числились в списке серьезно раненных.

Это была ужасная трагедия! Деррик прекрасно показал себя в роли командира 655-й, которую принял в поврежденном состоянии после событий на Эльбе. Она стала отличным кораблем, а ее молодые офицеры быстро доказали, что возраст не помеха опыту и отваге. Тот факт, что этот прекрасный корабль, во многом явившийся преемником 663-й, разделил ее судьбу, оказался для всех нас тяжелым ударом, и, должно быть, в первую очередь для Деррика.

Томми очень переживал случившееся. Кроме Деррика и Тони Марриотта, еще много моряков, уцелевших после взрыва 663-й, перешли на 655-ю. Старшина Николл добровольно вызвался остаться с Дерриком, хотя был тяжело ранен при взрыве 663-й. Николл был с Томми с 1941 года, сначала на канонерке номер 75 во флотилии Хиченса, затем на 663-й. На берегу он не оставался с довоенного времени. Он ходил на эсминцах и был торпедирован в Нарвике и Дюнкерке. В конце концов он решил (так он сказал Томми), что если ему суждено так часто бывать в море, то уж лучше находиться к нему поближе, и перешел в Береговые силы. А теперь он попал в список «пропавших без вести, вероятно погибших». Понятно, что взрыв мины ночью во вражеских водах мог означать только одно.