Перевернутая Уруз. Вспыхнули десятки синих огней. Эваз. Огни превратились в мечи. Исса. Мечи обросли льдом и силой. Кано. Острием они развернулись в противника. И последняя – Тейваз, атака. Рассекая воздух, мечи устремились вперед, словно стрелы.

Увидев приближающиеся снаряды, демоны начали прикрываться щитами или пятиться, но мечи пролетали мимо них, не задевая и попадая точно в цель. Убивая и кромсая плоть монстров. Демоны застыли, опешив, а люди, наоборот, с яростными криками бросились в бой за своей княгиней. Хвост драгона победно ударился о землю, поднимая в воздух белую муку.

Приманка демонов сработала, вместе мы быстро управились с оставшимися тварями. Часть зверюг полегла от заклинания голубоглазки, остальных без потерь окружили и добили маги и демоны. Вьюга потихоньку утихала, твари перебиты, но линия Акарана не восстановилась, прорыв остался, а значит, и новые зверюги скоро объявятся. Уходить было нельзя. Сетсей занялся подготовкой отрядов усиленного дежурства. Остальные начали сжигать трупы монстров. Демоны предложили помощь с патрулированием обрыва, и голубоглазка направилась обсуждать это с дворфом на новом совете. Много у них этих советов. Я осталась ждать снаружи, издалека наблюдая за кострами и жадно поедая горячую похлебку, которую раздавали прибывшие на подмогу местные.

Я доедала уже вторую порцию, когда из палатки, где проходил совет, вышла нахмуренная Амидера. За ней по пятам, что-то ворча, шел дворф. Пришлось подойти поближе, чтобы услышать, о чем они говорят. Велад недовольно бубнил, что она должна отправиться во дворец, но, пока граница не восстановится, девчонка уходить категорически отказывалась. Я огляделась. Местные и маги начали обустраивать небольшой временный лагерь для охраны прорыва. Без удобств, но зато на самой передовой. В воздухе витал противный серый дым. Ну и славно. Даже с этой вонью приятнее, чем в огромных позолоченных залах и на мягких перинах. Я кивнула Амидере, поддерживая ее решение остаться здесь и помочь с патрулем на границе.

Прошла пара кругов. Линия то восстанавливалась, то вновь исчезала. Амидера возвращаться во дворец отказалась, и мы, как и все остальные, выходили теперь в сторожилку. Сетсей был категорически против, чтобы княжна жила в приграничных казармах, поэтому нам выделили отдельную палатку с постоянной охраной. Я совсем не возражала, к тому же чаще я находилась там одна. Между дежурствами и нашими тренировками Амидера все время проводила с дворфом на совете, обдумывая поход в земли ушастых и монахов или практикуя магию вместе с ледяной дамочкой в шляпе. Хорошо, девчонка хоть тренироваться успевала. Она мучила себя, не знаю уж, намеренно или случайно, но ела, как птичка, и не спала из-за своих кошмаров. Обрывы на границе терзали ее душу, а истерзанный дух, как известно, толкает на дурное.

Сегодня как раз выпала наша очередь дежурить у самого разрыва. Я уселась возле костра напротив демоницы дожидаться голубоглазку и Сетсея. Ящер разрешил демонам помогать, и теперь они тоже выходили в сторожилку по очереди с нами. Я им не доверяла и приглядывала за демоницей. Она об этом догадывалась, но вида не подавала. Улрана, как и я, грелась у огня и пристально, без стеснения разглядывала меня. Удивляюсь, как демоны не подохли еще от холодрыги, – все знают, холод они не любят. Кажется, мы впервые остались с повелительницей демонов наедине. Рогатая играла с маленьким кинжалом, мастерски перехватывая лезвие длинными пальцами, и словно невпопад спросила:

– Почему орк помогает людям?

Ее вопрос не удивил, меня теперь частенько об этом спрашивают.

– У орков и людей один враг, – как можно безразличней ответила я с надеждой, что она отстанет.

– Но ты дерешься не на своей земле, орки так не поступают.

Тут она права, но откровенничать с ней я не собиралась. Турея подсказала, что к нам направляется Сетсей. Я усмехнулась про себя, настолько привыкла к этой компании, что уже чувствую их на расстоянии. Раньше такое случалось только с моим отрядом. Заметив драгона, демоница поднялась, и ее тонкий хвост игриво обвил ногу.

– Амидера ждет тебя, – произнес драгон, обращаясь ко мне.

Я поднялась на ноги, обрадованная тем, что наша с рогатой беседа так быстро подошла к концу.

– А ты?

– Ос-станус-сь тут, с-с Улраной.

Сетсей всегда дежурит недалеко от голубоглазки, хотя и пытается держаться от нее на расстоянии. Девчонке пора научиться справляться без него. Сам ящер обычно в напарники выбирает демона. Рогатым разбиваться на пары самостоятельно не позволяют, обязательно ставят в связку с человеческим магом. Они не возражают. По хитрой полуулыбке Улраны даже показалось, что она с радостью остается в сторожилке с Сетсеем.

Амидеру я нашла неподалеку от стоянки ящера и Улраны, рядом с родником. Это наш обычный участок, мы часто дежурим именно здесь. Если приглядеться, можно заметить, что недавно тут пролегал большой тракт. Сейчас дорога завалена заграждениями из поваленных деревьев, коряг и пней. Если твари прорвутся, это их ненадолго задержит. Голубоглазка успела развести костер и, кутаясь в теплую шубу, уставилась в танцующий огонь невидящим взглядом. Я стараюсь не слишком утомлять девчонку на наших тренировках – вид у нее и так полудохлый. Мало того, что она паршиво ест и спит, я чувствую ее постоянную тревогу. Она торопится скорее отправиться в земли ушастых, но белый холод сдерживает ее пылающее сердце. Амидера понимает: люди не дойдут, от холода они помрут быстрее, чем от зубов и когтей тварей.

Я принюхалась: едой не пахло, а жаль – я голодна. Орк может вытерпеть что угодно: мороз, зной, грязь, даже золотые дворцы, но вот пустой желудок – это выше наших сил. Но припасов мало, а девчонка и так плохо питается, поэтому придется перетерпеть до утра. Сегодня тихо – кроме потрескивания костра, ни звука, даже заблудившаяся птица не орет. Хотя откуда ей тут взяться – всех, кого могли, твари уже сожрали на сотни локтей вокруг. Наконец Амидера меня заметила, встрепенулась, возвращаясь из своих мыслей, и, как всегда, первым делом посмотрела на метку у себя на руке. Даже я разглядела, что отметина тускнеет. Исчезающая метка тревожит голубоглазку, но об этом она не говорит. Зато участились кошмары – я варила для нее зелье отца от дурных снов. Не помогло. Значит, дело не в тяжелых мыслях – это магия терзает ее. Думаю, всему виной метка на руке.

– На границе сегодня спокойно, можешь поспать. Я тебя разбужу, когда устану, – поменяемся. – Она бросила взгляд на череп на моем поясе.

Он ей не нравится – люди не носят трофеи, добытые в честном бою.

Я помедлила с ответом, ища следы усталости на ее лице.

– Все равно я не засну, давай подежурю сейчас, напарница, – добавила она.

Соблазнительно. Я попыталась вспомнить, когда спала в последний раз.

– Хорошо, голубоглазка, но не уходи далеко, чтобы я тебя слышала.

Девчонка улыбнулась в ответ. Я расстелила меховую подстилку, достала Бурату и на всякий случай зажала в руке. Так мне спится лучше.

Велад приказал надеть на нас длиннющие балахоны с капюшонами, чтобы местные не узнали. Сетсей снарядил мага, которому поручил мою охрану, и теперь он шагал за нами, не отставая, но держась на расстоянии.