– То есть вмешиваться, – сказал Дьявол.

– А при чем тут я? И почему именно сейчас? – спросила Ханна.

– А что, есть люди и время важнее?

– Нет, наверное. Во всяком случае, не для меня.

– Кстати, почему ты решила, что это твоя история, а не история твоей матери, отца, дедушки или даже тети с ее восхитительной прической? – спросил Дьявол.

– Мне нравится ее прическа, – сказала старуха.

– А откуда вы друг друга знаете? – спросила Ханна. – Вы не похожи на приятелей. Ни капельки.

Старуха изогнула бровь и поглядела на Дьявола, наслаждаясь его замешательством.

– Не желаешь объяснить, милый?

– Мы… когда-то были вместе, – признался Дьявол.

– Очень и очень долго, – рассмеялась старуха.

– Но не сложилось.

– Непримиримые разногласия.

– И адские дрязги.

– Я содержала дом в полном порядке. В конце концов, я сама его создала.

– А мне досталось все вот это… – Дьявол досадливо взмахнул рукой, широким жестом обводя улицу, людей, здания и весь мир. – Озлобленный хаос, кошмарная музыка и выводок вздорных ангелов, которые отказываются исполнять приказания.

– Они научатся. Со временем. Как все дети.

– Погодите, – сказала Ханна. – Вы сейчас о чем?

Старуха расхохоталась и встала из-за стола:

– Ты ведь знаешь, что значит слово «Санта-Круз»?

– Это мой дом.

– Верно. По-испански эти слова означают «святой крест». – Для наглядности она скрестила руки. – А крест – это две прямо противоположные вещи, которые образуют единое целое.

– Но они вряд ли это поняли, – пробормотал Дьявол. – Как я и предупреждал.

– Нет, милый, ты был прав, – вздохнула старуха. – Символом надо было выбрать круг. Что ж, мы все ошибаемся. По правде говоря, Ханна, мы с ним не существуем в реальности. То есть существуем, но не так, как, скажем, деревья. Мы – то, что происходит между тобой и другими, раскачивание качелей, солнечные дни и темные ночи. Он – чистая страница, а я – слова, или наоборот. Я прощаю ваши прегрешения, а он их понимает. Я – да, он – нет, но колесо инь и ян вращается так быстро, что холодные черное и белое становятся живым серым. Не бывает только того или только иного. В промежутках между тем и иным скрыто множество другого. Люди всегда стремятся туда, куда боятся ступить ангелы. И жизнь продолжается.

Она повернулась и, обойдя мертвую птицу на асфальте, пошла по улице.

Очередь в «Старбаксе» была длиннее обычного, поэтому Ханна продолжила разговор с Дьяволом, хотя так и не понимала, о чем именно, но решила, что это не имеет значения. Где-то между всеми этими историями скрывается истина – не единственная, а одна из многих, которые существуют одновременно. А нам остаются только намеки и ожидания, тайны и разгадки, может, одно, а может, и другое. Лучше всего сосредоточиться на своих собственных историях и увлеченно их сплетать воедино.

Беседа сопровождалась глухими шлепками о землю; теперь во дворе лежали одиннадцать мертвых птиц, но почему-то их никто не замечал, кроме Ханны. Посетители оживленно обсуждали какие-то стартапы или тупо пялились в смартфоны.

Ханна сердито посмотрела на Дьявола:

– Зачем тебе все это? Ну, злые дела? Это же плохо.

– У каждого шага есть эхо. Если берешь с полки пирожок, остается пустое место. Всегда должно быть хотя бы два пути, иначе не будет никакого выбора. Не будет жизни. Моя работа очень похожа на то, чем занимается твой отец. С той лишь разницей, что в моих историях люди умирают по-настоящему.

– А тогда почему ты мне помог?

– Я не помогал.

– Помогал-помогал. Ты был в шеф-поваре. И по-моему, ты был волком. И все время смотрел на меня, когда открывали машину… помогал мне вспомнить, что я могу сделать.

– Это просто стечение обстоятельств, Ханна. Существует множество ангелов, хороших и плохих, – и смею тебя заверить, я был и остаюсь до ужаса плохим, – потому что когда-то было много богов и все они что-то подстраивают и скрывают, кого-то направляют и подталкивают. Только и всего.

– Глупости. Признавайся, ты ведь мне помог.

Дьявол отвернулся, чтобы Ханна не заметила его улыбки.

– Что ж, все это было очень интересно, – заявила Ханна, вставая из-за стола. – Но если честно, мне хотелось бы, чтобы моя жизнь стала более обыденной.

Дьявол посмотрел на нее:

– Тебе действительно этого хочется?

– Да.

– Что ж, я попробую.

Птицы на земле медленно зашевелились, расправили несломанные крылья и улетели в ясное синее небо.

С тех пор Ханна стала частью многих других историй, а еще – наконец-то! – у нее есть котенок. Сейчас она занята, живет бурной жизнью двенадцатилетней девочки, поэтому завершить ее рассказ придется мне.

Теперь никто не обсуждает события тех странных дней, и Ханна вскоре поняла, что родители и тетя Зои, в сущности, их не помнят. Грустно, конечно, что воспоминания забываются, но в этом и состоит одна из прелестей жизни. В конце концов, всегда найдется, о чем беспокоиться и чему радоваться, поэтому для сохранности лучше всего собрать все ценное и упрятать куда-нибудь глубоко в себя, а потом расслабиться и посмотреть, что еще может предложить тебе мир.

Так что в жизни Ханны были провалы и белые пятна. Закраины. Промельки Позади. Ничего страшного. Она могла их заполнить. Иногда папа хандрил, и тогда Ханна его подбадривала, и он ее тоже. Раньше он был счастлив. И потом будет счастлив. У него уже сейчас бывали счастливые дни. Ханна поняла, что, какой бы странной ни казалась жизнь, иногда это неплохо. Потому что дни, когда грустишь или расстраиваешься, – такая же часть жизни, как те, когда веселишься или лакомишься мороженым, тем они и дороги.

Нет, к сожалению, стереть ничего нельзя. Но всегда можно перевернуть страницу и написать на чистом листе что-то новое.

Дьявол все еще в Санта-Крузе и, исполняя свое обещание, заботится о том, чтобы жизнь Ханны была самой что ни на есть обыденной. Ханна иногда замечает его краем глаза – то он старик, исчезающий за углом дома, то черный пес на сумеречном пляже, а однажды даже почему-то курица. Дьявол быстро приспосабливается к изменениям и теперь занят разработкой современной программы поощрения своих приверженцев. Может быть, имеет смысл создать какое-нибудь мобильное приложение. Из-за его козней безвременно скончались несколько человек, которые этого вовсе не заслуживали, а еще он подумывает, не встряхнуть ли разлом Сан-Андреас, что, конечно, не очень хорошо, но тут уж ничего не поделаешь – у Дьявола такая работа.

Несколько раз Ханне чудилось, что она заметила Ветроцапа, хотя, вполне возможно, это был просто какой-то невероятно большой гриб. В плаще.