— Ну и что ты думаешь, ба? — спросила ее внучка когда Изабелла отложила ксерокопию.

Бабушка многозначительно постучала пальцем по портрету Жака.

— Деточка, мне достаточно одного взгляда на эту фотографию, чтобы понять — он твой суженый. Он тебе послан судьбой! Я полагаю, ты обязана вернуться в девятнадцатый век и предотвратить убийство. Будь осторожна, как бы тебе самой ненароком не пострадать! Белла вся напряглась и спросила:

— Откуда у тебя такая уверенность?

Изабелла лишь покачала головой и вернула внучке ксерокопию статьи.

— Мне бы твою убежденность! — сказала Белла. — Я в полном смятении и ничего не понимаю.

В конце концов есть такой простой вопрос, в который многое упирается: как попасть обратно к Жаку?

— На то и существует «калейдоскоп», — заверила ее бабушка. — Уверена, что он сам позаботится перенести тебя к Жаку, когда ты будешь действительно готова к этому. Ведь ты же говорила, что призрак Лефевра снова являлся тебе в театре и манил за собой, не правда ли? Это неспроста. Он ждет момента, чтобы забрать тебя в прошлое.

Белла хмуро сдвинула брови.

— Быть может, ты права.

Изабелла успокоительно погладила руку внучки.

— Ты просто ходи в театр как ни в чем не бывало и жди. В нужный момент окажешься в нужном времени.

— Но, бабушка, я же разрываюсь надвое! Я не могу и не хочу бросить тебя!

— Деточка, для меня нет ничего дороже твоего счастья. А ты его обретешь лишь тогда, когда преодолеешь страх перед сценой и найдешь применение своему оперному таланту. Теперь я вижу, что судьба назначила тебе само реализоваться в прошлом — именно там ты дашь волю своему прекрасному голосу и покоришь публику. Это необычно, однако в жизни много необычного.

Белла смахнула слезу.

— Но ты же не услышишь мое пение!

Изабелла окинула внучку ласковым взглядом.

— Услышу, будь уверена. Даже у ворот рая…

Вечером того же дня Белла в наряде викторианской эпохи стояла среди хористов в глубине сцены. К бархотке на ее шее была прикреплена бабушкина брошь с Купидоном и Психеей. Во время исполнения «После бала» — в промежутках, когда хор молчал, — Белла улыбалась бабушке, сидевшей в первом рядом с Иеттой. Было бы счастьем спеть соло для бабушки, но, видно, не судьба быть Белле примадонной в конце двадцатого века. Если бабушка права, то ее певческая карьера состоится в прошлом. Но есть ли здравый смысл в бабушкиных словах? Неужели судьба Беллы — жить и преуспевать в минувшем? Правда ли, что ей на роду написано быть оперной примадонной и всю жизнь петь для Жака и рядом с ним? Для этого ей необходимо преодолеть свой страх… и спасти Жака.

Ксерокс со статьей о книге профессора Пибоди Белла предусмотрительно сунула в карман викторианского платья — вдруг сегодня вечером состоится возвращение в прошлое! Возможно, эта статья послужит для Жака убедительным доказательством того, что его действительно убьют и что Белла не сумасшедшая фантазерка, а путешественница во времени!

Номер подошел к концу, «калейдоскоп» завертелся у Беллы началось привычное головокружение, Неуверенными шажками она поспешила за кулисы…

И вдруг ее пригвоздил к месту голос Жака, который пел «Старую милую песню любви».

Сердце девушки чуть не разорвалось от тоски. Она узнала в переливах родного голоса всю страстность и нежность Жака. Ее душа рвалась к Жаку. И внезапно в ней созрела уверенность, что она непременно вернется к нему, потому что безумно этого хочет!

Не успела Белла подумать, как ее вдруг закружило что-то вроде смерча. Послышался громкий шепот Жака: «Спой для меня»… Она протянула к нему руки и громко выкрикнула его имя. Она вертелась и вертелась на одном месте… И внезапно остановилась. Темно. Чьи-то сильные мужские руки обнимали ее…

Жак?.. Боже, какое счастье!

Вспыхнул ослепительный свет. Белла заморгала и обнаружила, что стоит на сцене «Сент-Чарлз-опера». Девушка мгновенно узнала особые приметы зала столетней давности: с воодушевлением аплодирующие зрители одеты в наряды конца прошлого века. Сквозь аплодисменты слышался грохот сверху, где-то над колосниками. Это ливень барабанил по крыше! А в настоящем его не было!

Окончательно придя в себя, Белла наконец поняла, что держит ее в объятиях вовсе не Жак, а Андре Дельгадо. Баритон, казалось, не удивился ее внезапному появлению. Он улыбался и сладко смотрел на нее.

Господи! В какой же номер программы она попала на этот раз?

Только Белла подумала об этом, как оркестр заиграл прелестную мелодию Сен-Санса, и Андре запел первые строки — «Твой голос вызвал трепет в сердце». Эта замечательная песня даже в подобной необычной ситуации растрогала Беллу до глубины души. А может, она была в особенно приподнятом настроении. Пусть и очутилась на сцене не вовремя и в объятиях не того мужчины, она была в прошлом, она вернулась к Жаку! Теперь она обязательно споет для него и в песне выразит всю свою любовь.

Помимо собственной воли, когда подошло время припева, Белла подхватила мелодию и запела вместе с Андре.

Лицо баритона еще больше засияло от удовольствия. Их голоса отлично подходили друг к другу, и дуэт получился превосходный. Когда певцы закончили, зрительный зал взорвался аплодисментами и криками «браво».

Белла счастливо улыбнулась зрителям, но тут же тихо ойкнула, потому что Андре наклонился и со страстью впился в ее губы. Зал довольно загудел, аплодисменты и выкрики стали еще громче. Белла осторожно высвободилась из объятий баритона. Ей хотелось умыться после слюнявого поцелуя. Вместо этого пришлось радостно улыбаться и кланяться публике.

Кланяясь рядом с ней, Андре игриво подмигнул девушке. Белла развернулась на каблуках и быстро пошла прочь со сцены.

За кулисами она чуть не налетела на Жака, который смотрел на нее разъяренными глазами, бледный от гнева.

— Жак! — в восторге вскричала она, — Слава Богу, ты жив и я сумела до тебя добраться!

Жак крепко обхватил ее за талию.

— Где ты была все это время, бессердечная негодница? — спросил он взбешенным шепотом. — Ты понимаешь, что я чуть с ума не сошел? Уже хотел, чтобы полиция занялась поисками твоего тела в реке!

Она побледнела от его злобного тона.

— Жак, я…

Но он грубо прервал ее:

— И какого дьявола тебя понесло на сцену — петь дуэт с Андре Дельгадо? И с какой такой радости ты целуешься с этим усатым?

— Это же… это же песня… по замыслу режиссера… — неубедительно залепетала Белла.

Но Жак был в таком гневе, что объяснять было бесполезно.

— Иди со мной, — приказал он и потащил ее за собой по коридору.

«Иди со мной». Знакомые слова! Только на этот раз они были полны не страсти и вожделения, а безудержного гнева. К тому же Жак вытащил ее из театра не в лунный прелестный вечер, а под проливной дождь.