— Вот магнезию откапаем, перевезём в индивидуальную палату, и сразу можете идти, если она не против будет. Только максимально тихо, ночь. Обычно мы посетителей в такое время не пускаем, но в люкс палаты можно, если на чуть-чуть и без фокусов. Помните, тонус не предполагает интима и прочего.

— Спасибо большое, вы мне очень помогли. Я не сделаю ничего, что может навредить малышу, — ответил я и добавил про себя, что Маша в любом случае пока меня к себе и близко не подпустит.

С нетерпением ожидал, когда мне позволят пообщаться с любимой и выяснить все нюансы появления у неё в животике нашего чуда. Я был просто невероятно счастлив! Но решил взять себя в руки и заняться делами, чтобы не сидеть тут вхолостую, ожидая допуска к жене.

Медсестра всё заполнила, я расписался в бланках и вспомнил про обещание написать Юрке и попросить по возможности не привлекать супругу к делу об изнасиловании. Тем более беременную! Нечего моей малышке таскаться по отделам, ей отдыхать следует, а не нервничать. Хотя в последнее время я сам и был основной причиной её нервотрепки.

Юран спросил, где мы, я написал, как есть. Ему тоже стоило узнать о том, что якобы его невеста носила под сердцем моего родного малыша. Узнать об этом и свалить от нашей семьи подальше, желательно ещё и сестрёнку с собой прихватить. С этим сложнее. Предстояло ещё убедиться, что ребёнок змеи не от меня. Хотя, если и от меня, буду просто помогать с его содержанием и немного принимать участие в воспитании. Но от Машеньки, тем более беременной, я точно ни за что не отрекусь. Никто и ничто не разлучит меня с любимой женой. И пусть полковник сколько угодно угрожает разрушить мой бизнес, малыш от любимой женщины однозначно дороже любых денег!

Только скоро тут будет и Юрка, я ж ему написал, где мы. Хотелось бы успеть пообщаться с Машей наедине до визита её женишка.

— Девушка, а там, где жена сейчас, много женщин с ней в палате?

— Нет, она пока одна, только сегодня днём всех выписали. А вообще палаты двухместные.

— Тогда можно как-нибудь пройти к жене туда? Я заплачу за бахилы и врачу, если нужно. Пожалуйста, вопрос жизни и смерти. Очень надо срочно поговорить.

Медсестра подумала минутку и согласилась провести меня к Машеньке, только велела надеть бахилы и накинуть сверху белый халат.

— Как капельница откапает, я помогу вашей супруге перебраться в индивидуальную палату, — шёпотом пообещала девушка.

Тихо ступал по плиточному полу, чтобы не разбудить пациенток и не получить звездюлей от персонала за столь позднее посещение. С каждым шагом волновался всё сильнее. Что Маша мне сейчас скажет, как поведёт себя в свете открывшейся новости о ребёнке и после событий в парке.

Мы пришли, медсестра запустила меня в палату и прикрыла дверь. В помещении горела ночная лампа над кроватью Маши, даря тусклое освещение. Я присел на колени возле койки любимой, с другой стороны от капельницы, взял её свободную ладошку в свои горячие руки и нежно погладил.

— Девочка моя, Машенька, родная, ты как? Стало получше хоть от капельницы?

— Я нормально, Лёш, не переживай. Лежать вообще хорошо, почти не больно, только спать хочется. Как тебя вообще пустили сюда ночью? Удивительно…

— Так я упросил ту разговорчивую милую девушку, что нас встречала в приёмном.

— Милую? — переспросила жена.

— Не ревнуй, Машунь. Я тебя только люблю, а медсестра просто внимательная и заботливая, дала нам ссадины смазать, сюда пустила…

— Не начинай про свою любовь. Это лишнее, — вредно заявила супруга.

— А ещё я оплатил тебе отдельную палату со всеми удобствами, там даже холодильник, телевизор и кондиционер будут, так в договоре прописано. Перевезут тебя после капельницы, вот и выспишься. Как животик? Как наш малыш?

— Не стоило тратиться. Животик вроде поспокойнее. Со мной провели все необходимые манипуляции и велели не нервничать, да лежать пока побольше.

— Слава Богу, что тебе лучше, — наклонился и нежно поцеловал ладошку жены, она дёрнулась и вырвала ручку из моего нежного захвата, спрятав её пол одеялом. — Господи, любимая, я так счастлив, так рад, что у нас будет ребёночек. Это просто чудо, с учётом всего, что ты мне говорила про ановуляторный цикл и безопасные дни. Значит, тот прощальный секс вышел не прощальным. Сама судьба велит нам быть вместе, даря общего малыша.

— Нет. Леш. Всё не так. Я должна была без объяснений послать тебя после вашего поцелуя со Светкой, но в благодарность за спасение от подонков объясню всё спокойно. — Кажется, рано я радовался, начало ничего хорошего не предвещало. — Цикл и правда был ановуляторный, это подтверждено тестам на овуляцию и базальной температурой. В прошлом месяце беременность наступить не могла, а в этом секс у нас был лишь однажды на реке в безопасные дни цикла.

— Тогда откуда этот малыш? Что ты такое говоришь, Машенька. Зачем опровергаешь очевидное? Мстишь за Светку и эту выдуманную измену?

— Нет, измена была реальной настолько, что даже принесла свои плоды — вашего со Светкой малыша. Плюс я своими глазами видела ваш поцелуй в парке, хватит юлить! А мой ребёнок как раз от ответного предательства появился.

— Что ты такое несёшь? Издеваешься опять? — перебил я жену, не желая слышать такое и верить её словам.

— Нисколько! Ты целуешься со Светкой и постоянно изменяешь мне с ней, а я в ответ предала тебя. Это не твой ребёнок, Лёш, а Юрин. Потому ты и не знал про него ничего.

— Признай, что врёшь, жестоко мстишь за измену! Пожалуйста. Скажи, что всё не так! Ты не могла изменить мне, Маша! Ты же меня любишь, ты же не такая, моя чистая девочка! Не оговаривай себя, Русалочка! Не верю, что ты спала с Юркой. И не поверю ни за что. Я не мог так в тебе ошибиться. Ты просто мстишь так за измену, да? Ну так наш малыш не виноват в том, что его мама не умеет выбирать достойных и порядочных подруг.

Я уже встал с колен и нервно наматывал круги от койки к окну и обратно. Это просто не укладывалось в голове! Маша молча смотрела на капельницу, будто отрешившись от моих возмущений.

— Ты же верная и преданная. Любимая моя, жена! Моя девочка! От первого поцелуя до первого ребёнка. Только так и могло быть. И так и есть, я уверен. Не могла ты успеть залететь от