Гомер и Троянская война – были ли они на самом деле?

Итак, если вы хоть сколько-нибудь похожи на меня, хмурая сосредоточенность омрачает гладкую упорядоченность ваших черт всякий раз, когда вас озадачивают формулировки вроде «середина XII в. до н. э.»: почти всегда нужна самая малость умственной арифметики, чтобы прочувствовать даль времени, особенно когда приходится перескакивать через плетень Нулевого года, отделяющий «до н. э./Р. Х.» от нашего «н. э./Р. Х.». Небеси божьи, мы не в силах договориться даже, как эти эпохи обозначать. Надеюсь, линия времени в начале этой книги заменит вам десяток абзацев текста и прольет необходимый свет.

За тысячелетия – и особенно за два последних века – раздоры и разногласия, раздробленность и распри так бодрили и распаляли мир гомеровских исследований, что это поле обрело некоторые черты своеобразной религиозной войны. Мы повидали выступления сепаратистов против аналитиков, против унитарианцев, против неоаналитиков. Подобный же раскол произошел (и происходит вплоть до сего мгновения) в разгоряченном мире троянских исследований. В обеих областях знания главенствуют немецкие антиквары, классицисты и археологи, а сразу следом за ними – американские исследователи. Хорошо известно, что ученые, бывает, распаляются и становятся нетерпимыми насчет самых эзотерических и туманных материй, но в случае с Гомером ставки были высоки всегда: доказать или опровергнуть его существование, окончательно описать его способ творчества и закрыть вопрос, в какой мере сочиненное им факт, а в какой – фикция… К этому можно относиться почти как к светскому подобию вопроса об историчности существования и распятия Христа. Слишком много всего о том, кто и как мы есть, проистекает из понятия о Гомере. Культура в ее религиозной и нравственной основе у нас, может, и иудео-христианская, однако она в той же мере и греко-римская – и в этих, и в прочих областях. Если в том, что касается собственного самоопределения, греки и римляне столь основательно опирались на Гомера, немудрено, что так называемый гомеровский вопрос со столь давних пор остается своего рода академическим Святым Граалем нашей цивилизации.

Есть История – и есть Предыстория. Попросту говоря, до-историческая эпоха – все, что происходило с миром людей до изобретения письменности. Следовательно, это время можно изучать, читая не слова, а предметы. Такое изучение называется археологией – это анализ и изобретательная реконструкция древних сооружений и их руин, раскопки и истолкование добытых артефактов, реликтов и останков. История же, напротив, в основном анализирует документальные свидетельства – манускрипты, таблички, записи и книги.

Считается, что доисторическое время человечества началось три с половиной миллиона лет назад, когда наши предки гоминины впервые соорудили каменные сиденья, чьи археологические следы можно выкопать и исследовать. Все происходившее до этого мы исследуем в палеонтологии, когда сохраняются лишь окаменелости. История, напротив, началась совсем-совсем недавно. Вряд ли значительно больше чем пять тысяч лет назад, с изобретением фонетического письма в вавилонском Шумере – письменных систем, распространявшихся финикийскими купцами по всему средиземноморскому миру, – из них уже сложились алфавиты, какими мы преимущественно пользуемся и поныне, – греческий, римский и кириллический. Отдельно и чуть позже китайская и прочие цивилизации далее к востоку развили свои нефонетические идеографические системы. Так оно в самых общих чертах; если же вглядеться пристальнее, возникают, как нам предстоит убедиться, морщины и загогулины.

Периоды доисторической эпохи именуются согласно преобладающим материалам тех времен. Первый и самый протяженный период (по крайней мере три миллиона лет) назывался каменным веком. Затем, примерно семь с половиной тысяч лет назад, наступил первый металлический век – когда люди научились плавить медь. Через пару тысяч лет, при небольшом добавлении олова (и, возможно, никеля, цинка или мышьяка, если те оказывались под рукой), возник сплав бронза – тверже и крепче составлявших его металлов. Бронза годилась на инструменты, оружие, доспехи и украшения. Еще через две с чем-то тысячи лет сложились способы добычи и обработки металла еще более разнообразного в применении – железа. Каменный век, бронзовый век, железный век. Бытует мнение, что с конца промышленной революции мы жили в нефтяном веке, а сейчас – что несколько угнетает – в веке пластиковом.

То, что мы называем Троянской войной, произошло более трех тысяч лет назад, примерно в 1200 г. до н. э. между средиземноморскими цивилизациями бронзового века, возникшими на территории того, что мы ныне именуем Грецией и Турцией, приблизительно вокруг 1550 г. до н. э. (естественно, такие даты – не более чем современные догадки). В западной Греции на полуострове Пелопоннес процветал город Микены и его империя[186]. То самое легендарное царство Агамемнона. На востоке Эгейского моря, на северо-западном побережье Малой Азии, стоял город Троя.

Эпоха грамотности началась в последние годы бронзового века. Ученые расшифровали кое-какие разновидности письма, существовавшие в то время. Интересующие нас цивилизации – греческого и троянского регионов Средиземноморья – использовали в бронзовый век разнообразные системы письма. Минойское (критское) письмо называется линейным А, и оно для нас по-прежнему загадка, а вот микенцы применяли письмо, выросшее из линейного А, – линейное письмо Б, и как раз его в ХХ веке все же смогли разобрать. Эти системы письменности сложились независимо от шумерского алфавитного письма, которое, как нам предстоит убедиться, еще не добралось до греческого мира[187].

Тем не менее все это, несомненно, должно означать, что повествование о Троянской войне исторично. Письменность в то время существовала, в Микенах применялась, а значит, должен – или мог бы – существовать документальный след, ведущий прямиком от осады Трои к нашим дням. На самом же деле это не так. Вскоре после предположительного времени Троянской войны (а по мнению некоторых – в результате ее) микенская цивилизация рухнула и началось то, что известно под названием греческих Темных веков. Самое обыденное объяснение этого краха – единое наступление апокалиптических всадников, а именно: некая геологическая или климатическая катастрофа, голод, мор и вторжение в греческий и средиземноморский мир так называемых народов моря[188]. В результате этих потрясений и краха великих городов-государств микенского бронзового века искусство чтения и начертания линейного письма Б оказалось полностью забытым[189]. Не один век подряд, пока финикийские купцы не распространили свой алфавит, весь регион жил без письменности. Это означало, что в Темные века для передачи памяти о Микенах и Троянской войне из поколения в поколение оставался всего один способ – силою слова не письменного, но устного: устной традицией. В этот временной просвет (или какой у нас есть синоним темного просвета) повести о Троянской войне и, конечно же, о Зевсе, олимпийцах, богах, героях и чудищах передавались посредством того, что мы называем «мифом». Считали ли те, кто их пересказывал, одни собрания повествований историческими, а другие мифическими, остается лишь догадываться.