по опустошенной ночной улице. Включив ночник все было видно, как на ладони. Но мысль о том, что с нами тут может произойти — наводила страх. Однако меня уже мало, что могло испугать.

— Господи — пронеслось у меня в голове. — Ты это видишь, Бил? — шепнул я.

— Я это вижу — сказал он утвердительным тоном.

Метров через сто находилось какое-то подобие лагеря для беженцев. На самом же деле там собрались люди для эвакуации. Впереди виднелся боевик с оружием на перевес, что нес девочку, которая сопротивлялась ему. Мы с Билом поняли, что сейчас сделаем. Как же обидно, что мы не взяли глушители. Я выключил ночник. Боевик нес ее подальше в укромное место, дабы воспользоваться ее беспомощностью. На улице стояла самая настоящая тьма, видеть он нас не попросту не мог. Он зашел в дом и запер за собой дверь, но это ему бы не помогло. Я тихим шагом дошел до черного входа и слышал, как он говорил ей, что-то на арабском и судя по тону его голоса, ничего хорошего ей точно не сулило. Вдруг разразился детский крик. Видимо он уже принялся делать свое дело, не успел я все-таки спасти ее невинность. Я тихо зашел в спальню, где боевик уже вовсю дергался над девочкой. В руках у меня был штык нож. Резким движением руки, я схватил его за волосы и воткнул нож в глотку. Я не останавливался, двигал ножом и через секунд тридцать он умер. Все это время я держал его в своих руках. Я демонстративно кинул его тело на пол. Он так и остался лежать со спущенными штанами, заливая своей кровью ковер. Девочки понадобилось чуть больше времени, чтобы понять, что только что произошло. Минуту она смотрела на меня своими блестящими глазами и она поняла, что сидит чуть ли не голая передо мной. Я конечно же даже взгляда не кинул, но в темноте и так практически ничего не было видно. Она тут же кинулась закрывать себя и что-то бормотать на арабском. Не поняв ни слова, я решил продолжить идти дальше. Я сделал, то что должен был.

— Спасибо, господин! «Спасибо!» — говорила она. В этот же момент я услышал крики Била.

— Нил! Помоги, брат! — прозвучало на улице.

Во мне все замерло. Страх за Била пронизал каждую клетку моего тела ужасом, сопряженным со слепой яростью. Что могло там с ним произойти? Он ведь профессиональный оперативник. Какого черта?

Одним метким ударом ноги, мне удалось выбить входную дверь. Я знал, что если я помедлю хотя бы на секунду… Я потеряю своего брата, ибо он уже успел стать мне таковым. Я увидел группу людей, что несли его, держа за руки. Винтовка нервно дергалась в руках, я спустил курок. Сделав пару выстрелов, она заклинила. Эти люди уже успели зайти за угол. Одного мне удалось отправить парочку на тот свет.

— Господи! Бил! — воскликнул я, хотя мне следовало бы быть потише. — Ах вы твари, я вас всех вырежу, мать вашу!

Молниеносно я исправил осечку и побежал вслед за Билом. Это была местность, заполненная палатками и всяким мусором, что обычно сопровождает такие места. Я слышал крики толпы, они хотели сделать с ним что-то страшное. Люди начали вылазить из своих пристанищ. Я пробрался в глубь лагеря и увидел несколько фонарных столбов. Возле одного из них стояла лестница, а на самом столбе была повешена петля. В моей голове пронеслась вся жизнь, я никогда бы не смог простить себе, если позволил им линчевать его. Вдруг из ниоткуда на меня напал араб, простой гражданский и казалось бы зачем ему это. Другой увидел меня и начал орать. Необходимо было брать ситуация под свой контроль. Я резко пнул его в промежность — он завыл от боли и начал меня проклинать. Второй же решил отобрать у меня винтовку. Ох, большая ошибка… В рукаве моей полевой формы, я всегда носил с собой ручку. Резким движением я вытащил ее и воткнул ему в глаз. Он тут же закричал. На меня решил напасть третий, но я решил с ним не церемониться и воткнул штык в горло. Била уже готовились повесить. Он звал меня во весь голос. В толпе я разглядел, как кто-то держал в руках его винтовку. Вскинув свою, я практически не целился, стрелял на вскидку. Но знал я одно — точно, что не промахнусь. Прозвучал выстрел. Розовое облачко поднялось над головой этого парня. Этот столб и еще парочку других — были единственным освещением в округе. Кто-то сидел в темноте и не желал лезть ко мне, кто-то рвался, но боялся быть застреленным. На шеи Била затянулась петля, он уже был готов попрощаться с жизнью. Я побежал к толпе и начал стрелять в воздух и орать, чтобы те убирались. Увидев мое приближение, тот кто стоял лестнице скинул Била.

— Твою мать! Я вас всех убью! — кричал я.

Прицелившись по веревке, я высадил половину обоймы. Он не сломал свою шею, был чудом жив и просто задыхался, веся в воздухе. Веревка порвалась, что было удивительно. Он упал на землю и увидев это, кто-то из толпы принялся его бить ногами. Я убил этого героя. Толпа еще сильнее начала свирепеть, они пытались подступиться ко мне, но я следил и за тылом тоже.

— Бил! Ты как? — крикнул я. Толпа пыталась отделить его от меня, но пару выстрелов в воздух усмирили их пыл. Кто-то схватил его винтовку, завидев это, я пустил парню пару выстрелов в грудь. Он упал, держа в руках оружие. Я смог подобраться к винтовке Била и схватил ее за ремень, закинув себе на плечо. Бил лежал и откашливался, пока я пытался отобрать его ранец, что эти уроды забрали.

— Верни, тварь! — крикнул я, хотя готов поспорить, он не единого слова не понял. Я кричал не переставая, глядя на то как он держит в руках ранец. Его слегка пошатывало от его веса. Через пару мгновений он бросил его мне под ноги. Толпа пыталась приблизиться ко мне ближе. Каждый что-то и орал мне в лицо. От них смердело страшным запаха пота и чем-то еще. Я взял ранец в руку, а другой держал винтовку, выцеливая всех, тех кто захотел бы у меня ее отобрать.

— Нил! — выкрикнул Бил хриплым голосом и в тоже время откашливаясь. Звучал он, как раненый зверь, что был при смерти. — Нил… Дай! — воскликнул он мне.

— Что? Что дать? — вопросительно посмотрел