– Красивое…

– Это копия, – мягко пояснил Касим, приблизившись к девушке. – Очень хорошая копия. Мастера повторили оригинал в точности, только им не удалось добиться тонкой огранки камней. Настоящее ожерелье Атона убивало, не оставляя следов на коже.

– Убивало?!

Касим поднял стекло, потом взял пинцет и коснулся яркой точки бирюзы у основания одного из лучей подвески. На диске Атона явственно обозначился квадрат крышечки, Касим подцепил ее за край и опустил на черный бархат. В отверстии внутри подвески блеснуло немного жидкости.

– Это яд… – тихо сказал Касим. – Сильный, быстродействующий яд.

Лика вздохнула:

– Бедный Али…

– Я так не думаю, – отозвался Касим, осторожно возвращая крышечку на прежнее место. Готово: она скрылась в сверкающем разноцветье камней. – Наоборот, вся эта история в очередной раз убедила меня, насколько прав был мой отец. Атон мстит только тем, кто допускает серьезные ошибки. Вадим ведь остался жив, хотя и держал в руках это ожерелье. Оно помогло ему понять, что зло точит сердце его жены. А Али… Если счет оплачен, значит, было за что платить… Не возлагает Аллах на душу ничего, кроме возможного для нее. Ей – то, что она приобрела, и против нее – то, что она приобрела для себя. Это Коран.

– Ничего не понимаю! – воскликнула Лика и потребовала: – Объяснитесь.

– Давайте сядем в кресла, – предложил Касим и приступил к рассказу.

Он и сам долгое время ничего не понимал. Ему было всего одиннадцать лет, когда не стало Амиры. Касим лишь запомнил, как сестра кричала отцу, что хочет сделать хоть один глоток любви перед тем, как уйти. И что ее любимого надо просто поблагодарить за то, что он позволил ей узнать счастье…

Старший брат Инсар, отходя от дел, рассказал Касиму все. Про деда-археолога, про ожерелье Атона, приумножившее капиталы их семьи, и про его копию, спрятанную в тайнике.

– На Амире с детских лет лежало смертельное проклятие. Но отец все не хотел в него верить. Ему казалось, что это тот русский принес беду в наш дом, – сказал Инсар. – И тогда он решил положиться на волю Аллаха. Если русский виновен – он сам найдет свою смерть. Отец специально указал лишь приблизительное местонахождение ожерелья. Так как считал, что тот, кого должна унести смерть, пройдет через преграды, позволяющие остаться в жизни.

Касиму казалось: минуло столько лет, русский так и не пришел за украшением, можно изъять ожерелье из тайника. Как-то раз он даже приехал в полуразрушенный храм, оглядел сфинксов, охраняющих сокровище, разыскал ларец. Украшение завораживало. Сложно даже представить, каким был оригинал, если его копия столь прекрасна. Полюбовавшись украшением, Касим понял: все же не может он нарушить волю отца. Логика пасовала перед сурами Корана: «Предписано вам, когда предстанет к кому-нибудь из вас смерть, оставить добро, завещание для родителей и близких по обычаю как обязательство для верующих. А кто изменит это после того, как слышал, то грех будет только на тех, которые изменяют это. Поистине, Аллах – слышащий, знающий!» Почтение, смирение, благоговение перед отцом – это было так глубоко в душе Касима. Горячее, чем кровь, необходимее дыхания. И Касим, вернув ларец на прежнее место, заторопился назад к машине, а стыд жег его щеки еще долго-долго…

– Я думаю, – продолжил Аль-Фатани, – ожерелье Атона, наоборот, спасло Вадима. Кто знает, как могла бы сложиться его судьба, если бы он не приехал в Египет. И это еще раз подтвердило слова моей покойной сестры. Отец Вадима не обидел Амиру…

– Но ведь вы могли ничего не узнать? – воскликнула Лика. – Ребята выбрали бы другую гостиницу, и все! Там не оказалось бы меня, вечно сующей нос куда не следует. Света с Романовым сделали бы задуманное. А вы бы ничего не узнали. Вы ведь и так до последнего момента пребывали в полнейшем неведении.

Касим пожал плечами:

– Иншала… Все в воле Аллаха…

– Нелогично!

– Но справедливо.

Посмотрев на часы, Лика ойкнула и спешно попрощалась. Когда она ушла, Касим набрал номер начальника службы безопасности «Aton’s hotel».

– Ваше распоряжение выполнено, я открыл счет на имя Ирины Завьяловой, перевел на него деньги, сообщил женщине реквизиты, – отрапортовал Джамаль.

«Отлично», – подумал Касим и вновь подошел к стеклянной витрине.

Ожерелье Атона, прекрасное и загадочное даже в копии, притягивало взгляд…

Москва, июль 2005 года.

Игорь Полуянов с букетом шикарных белых роз нерешительно переминался с ноги на ногу возле дверей квартиры Галины. Дважды его рука тянулась, чтобы нажать на звонок. И дважды он трусил, пасовал, не решался.

«Надо покурить», – подумал он и, поморщившись от нещадно коловших шипов, вышел на лестницу.

Достать сигарету и зажигалку с огромным букетом в руках оказалось делом непростым. Помучившись, Игорь прислонил цветы к стене, и они, как назло, сразу же плюхнулись на пыльную, заплеванную ступеньку.

«Все не так! Все опять не так!» – мелькнула отчаянная мысль, и Игорь горько вздохнул.

Он вел себя с Галиной как последний мерзавец. Улетел из Хургады на следующий же день после того, как выяснилась вся правда о Свете. С Галиной не попрощался, опасаясь слез, сцен, каких-то слов, которые, видимо, надо сказать. А говорить ничего не хотелось, совершенно. Душа очистилась от мучительной любви, превратилась в легкую парящую птицу, хотелось петь и танцевать от радости, хотелось жить! А Галина… Что Галина? Ну да, с ней было хорошо в постели. И вне постели тоже, кажется, неплохо. Но ситуацию в целом это принципиально не меняет. Легкий курортный роман и есть всего лишь курортный роман. А такие отношения заканчиваются на курортах. К тому же эта женщина вольно или невольно всегда будет ассоциироваться со Светой. Это уже не так мучительно больно, но все равно приятного мало. Игорь даже не колебался по поводу того, прощаться с любовницей или нет. Если не хочется с ней разговаривать – зачем же себя насиловать, как говорится…

Суматошная Москва окончательно выветрила из его памяти воспоминания о красивой, темпераментной женщине. И все же Игорь моментально узнал ее голос в телефонной трубке. И сразу же начал досадовать на секретаря агентства. Раздает номер его мобильника направо и налево, придется объяснить девушке, что этого делать не надо.

Галина предложила срочно встретиться, и Игорь с тоской замялся:

– В ближайшие дни я занят. Давай, может, на следующей неделе. Оставь свой номер, я перезвоню.

– Игорь, я беременна, – тихо сказала Галя, видимо, сразу же догадавшись: нет у него никаких намерений ей перезванивать. – У нас будет ребенок. Алло, ты слышишь меня?

Игорь покрылся холодным потом. Было дело. Не выдержав их страсти, презерватив порвался. Галина расстроилась, но потом прикинула: похоже, никаких последствий не будет, день для зачатия не самый благоприятный. Значит, ошиблась. Ребенок сто процентов его. Слишком мало времени прошло, для того чтобы Галина могла забеременеть от другого мужчины. А то, что в Хургаде она отдыхала «не в положении», очевидно как дважды два. И сигарету порой из его пачки стреляла, и виски пила, а уж что они в постели вытворяли…