В 2010 году рядом с Храмом-на-Крови откроется патриаршее подворье, а в нём – Музей Святой царской семьи. При всей церемонности памяти Романовых музей окажется человечным, камерным и задушевным. Здесь разрешат сыграть на рояле, на котором играл Николай II в ссылке. Здесь покажут рисунок цесаревича Алексея: часовой у дома Ипатьева. Здесь можно увидеть дамские шпильки и застёжки, которые были найдены в печке после того, как большевики сожгли одежду расстрелянных. Или поздравительные открытки для мамочки, старательно исписанные девчачьими почерками великих княжон. Здесь станет ясно, что слово «святая» связано не столько со словом «царская», сколько со словом «семья».

Можно как угодно относиться к Николаю II и к церкви, но именно церковь, продираясь сквозь грехи «лихих девяностых», последовательными усилиями создала Ёбургу его главный бренд – память о гибели Романовых. Да, неправильно, что главный бренд базируется на катастрофе, на преступлении, но что есть, то есть и Екатеринбург пока что несёт венец Ёбурга.

Уральская школа драматургии

В 1994 году в Екатеринбургском театральном институте драматург Николай Коляда открыл собственный учебный курс «Драматургия». Так была основана Уральская школа драматургии, которая выросла в могучий феномен культуры, вполне сопоставимый с легендарным свердловским роком.

Коляда выложился до предела. Такое ощущение, что он семижильный. С 1998 года он начал издавать в Екатеринбурге сборники пьес своих студентов, по книге в год. В 1999 году он возглавил журнал «Урал» и принялся печатать тексты подопечных. Журнал тогда тихо помирал, и Коляда сперва даже сам разносил пачки свежих номеров по киоскам, но поднял тираж в десять раз – с 300 экземпляров до 3000. В 2002 году Коляда учредил «Евразию» – конкурс молодых драматургов.

В итоге Коляда получил множество успешных учеников, которые работают с лучшими театрами страны. Они набрали огромное количество призов, премий и, конечно, постановок. Коляда говорит, что не боится конкуренции и не ревнует. Конкуренции он и вправду не боится, а вот ревность – ну как же не поревновать? Душа-то живая. Да и вся «уральская школа» – дом, который построил Коляда.

Драматург Василий Сигарев говорит: «Все ученики Коляды начинали с того, что ему подражали. Это нормальная история, её нужно пройти. А потом нужно находить в себе своего автора». И правда: творчество Коляды и творчество его учеников нежно взаимозависимы настроениями, смыслами, отношениями, однако ученики – не эпигоны, а порой даже и не последователи учителя. Хотя всё равно есть общие качества. Какая-то этическая экстремальность обычного быта. Какая-то бескомпромиссность. Чуткость к городской речи. Ну и городские реалии – то Плотинка, то телебашня: рокочут поезда метро, зеленеет и шумит Харитоновский парк, галдят жильцы Городка чекистов. Иногда вторгается сам Ёбург: в герое «Собаки Павлова» Александра Архипова легко вычитать рейдера Павла Федулёва.

Василий Сигарев и Яна Троянова

«Школа Коляды» состоялась, наверное, в 2000 году, когда на занятии Коляда прочитал студентам пьесу их сокурсника Василия Сигарева и сказал: эта пьеса обойдёт весь мир. Так и случилось. Сигарев – суперзвезда. Парень из Верхней Салды; родился в 1977-м; Том Стоппард назовёт его Достоевским XXI века.

Этот парень выразит экзистенциальный ужас бытия без Бога – причём бытия на улицах Салды, Тагила, Ёбурга. От ломаных сюжетов, которым перебивают позвоночник в уличных драках, истории Сигарева эволюционируют к сложным этическим композициям, внутренне завершённым, словно какие-то астролябии с их сферами и орбитами. Тончайшее обоняние автора – и нашатырная шокотерапия текста.

В 2008 году Василий Сигарев двинется в кино. Возможно, кинематограф – как раз то, к чему Сигарев и шёл через театр. В 2009-м выйдет фильм «Волчок» – психоделическая драма про молодую мать, которая терзает маленькую дочку, а дочка любит маму. Главную роль сыграла актриса «Коляда-Театра» Яна Троянова. Фильм получил награды «Кинотавра» и кучу других призов.

В 2012 году Сигарев представит другой фильм – артхаусный нуар «Жить»: про то, что дорогие люди умирают, а тебе всё равно надо жить, иначе Бога не будет. Это не городская депрессия, а ямщицкая тоска, возносящая к катарсису. И опять Яна Троянова. И опять куча призов, наших и зарубежных. Но дело не в них.

Сигарев – эталонный европейский режиссёр минерального вкуса «Берлинале», а не ароматизаторов с каннских фуршетов. И в то же время Сигарев – страшный, русский, подлинный, обжигающий, как двести пятьдесят граммов после полыньи.

Ёбург всплывает в драматургии Александра Архипова – потустороннее, может быть, инфернальное, мистическое измерение города и жизни, в котором люди доигрывают то, что недоделали в реальности. Но ничего хорошего нет ни там ни тут: люди себя развоплотили, судьбы хватает только на то, чтобы написать одну стихотворную строчку. Сам Архипов после курса Коляды поступил во ВГИК, а кресло главного редактора Свердловской киностудии сменил на кресло редактора знаменитой кинокомпании СТВ. Почти что по собственному сценарию: «ЧИК. Как ты думаешь, в Москве есть бог? ВАЛЕРА (убеждённо). В Москве всё есть».

Возможно, линию Коляды продолжил драматург Олег Богаев. Он тоже учился на курсе Коляды, потом преподавал историю искусств в Театральном институте. В 2010 году он сменит Коляду на посту редактора журнала «Урал». Пьесы Богаева – пронзительные фольклорные фантасмагории, где три старухи, идущие за своими мужьями, полвека назад убитыми на войне, – «экипаж коровы боевой»; где с одиноким пенсионером Иваном Жуковым переписываются Елизавета II, Чапаев и марсиане. Богаев рисует, как простые и чистые души зарастают дивными садами искупительного безумия. Богаев связывает школу драматургии с дискурсом наива.

Классически ясны и социально обострены драматические картины Ярославы Пулинович и Павла Казанцева – и по отдельности, и в соавторстве. Молодой журналист пишет заметку о девчонке из детдома, а девчонка придумывает, что это от любви, и с подружками до полусмерти избивает невесту журналиста. С войны возвращается дембель-герой, но подвиг лишает его места в обыденности. Богатая хозяйка гипермаркета нанимает профессионального магазинного вора, чтобы протестировать систему охраны, а тестирует систему ценностей.

Уральская школа драматургии своим рождением обязана Коляде, но вовсе не сводится к одной только «школе Коляды». Это стало ясно в 2003 году. Во МХАТе имени Чехова Кирилл Серебренников представил спектакль «Изображая жертву» по пьесе братьев Пресняковых; пьеса прогремела на фестивале в Эдинбурге; в Гейдельберге пьеса Пресняковых «Терроризм» была объявлена лучшей в Европе. Братья Пресняковы, Олег и Владимир, стали культовыми драматургами. Они жили в Екатеринбурге и не имели никакого отношения к Коляде. Были сами по себе.

Их пьесы – сложноподчинённые композиции, которые описывают некие странные этические мутации, соответствующие нынешним социальным нормам. Персонажи – не маргиналы и не люмпены, а более-менее обеспеченные горожане. Разные там драмы и даже трагедии – не причины и не следствия, а сопутствующие обстоятельства: не умеем понимать – не умеем выживать. Пьесы Пресняковых реалистично и убедительно собраны-смонтированы из фарса, идиотизма, гротеска и абсурда, а нелепые случайности и совпадения заворачивают действия пьес в постмодернистские сюжеты, причудливые, как скрипичные ключи.