не прибыль, а политическая деятельность. Газпром контролирует три телеканала, пять радиостанций, газету «Трибуна» и издательскую компанию «Семь дней», издающую три журнала. Наконец, именно Газпрому принадлежит одна из влиятельнейших газет в России — «Известия», главный редактор которой верен Кремлю. Концерн купил газету еще в апреле 2006 г., за полтора года до выборов в Думу.

В борьбе за первенство на экране Газпром не брезгует сомнительными методами. Сцена в московском телецентре «Останкино» весной 2001 года напоминала скорее плохой детектив. Ведущий одной из передач Владимир Кара-Мурза попал на свое рабочее место лишь через черный ход, скрываясь за черными очками. «Перед каждой дверью стоял охранник», — рассказывает напуганная звезда московского канала НТВ.

После одной нелестной для Кремля передачи в студии появились люди в форме. Еще до того Газпром подавал в суд на НТВ. Прокуратура проводила проверки бухгалтерии, проверяя кляузу Газпрома о том, что НТВ не выплачивает миллионные кредиты. Время от времени арестовывали владельца Владимира Гусинского, по признанию которого, ему предложили выбор: либо он продает НТВ, либо отправляется в тюрьму.

Бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера не очень беспокоили медиаразборки Газпрома. Весной 2001 года в интервью на радио в Санкт-Петербурге он выступил в защиту концерна. Это не случай нарушения свободы слова, это решение экономических проблем — так прокомментировал канцлер конфликт с НТВ. «Очевидно, тут кроются политические мотивы, — возмущается один из уволенных работников телевидения. — Голову даю на отсечение, что Шредеру от Путина кое-что перепало»[424]. Это подозрение до сегодняшнего дня не доказано, Герхард Шредер его решительно отвергает.

ГАЗПРОМОВЕЦ

Реакция оказалась резкой. «Это абсурд, — заявил я человеку, отдаленно напоминавшему голливудскую звезду Тома Круза, во время избирательной кампании в Бундестаг. — Такого не может быть! Канцлер настроен на победу на выборах». 19 августа 2005 года из Москвы поступила информация, которая и вывела автора из себя.

Этому предшествовал ответ из Берлина на сцену в Москве, которую можно увидеть только в плохоньких шпионских фильмах. «Борис, давайте пройдемся, и выключите свой мобильный телефон», — сказал мне человек со связями в Кремле. Тот, кто увидит в подобной просьбе что-то неприличное, не знаком с современными московскими реалиями: как и в советские времена, чтобы обсудить конфиденциальные вопросы, нужно отправиться на прогулку. И на то есть свои причины: осведомленные люди могут процитировать каждое слово из вашего разговора, состоявшегося в четырех стенах.

Конечно, меня интересовало, что же такого расскажет мне собеседник. Но то, что я услышал, могло бы произвести в Германии во время предвыборной кампании эффект взорвавшейся политической бомбы: Москва собиралась предложить Герхарду Шредеру компенсацию в случае поражения на выборах — роскошный договор с Газпромом или с дочерним концерном. Моя первая реакция была не самой любезной: «Глупости!» Но мой собеседник, вооружившись терпением и дополнительными деталями, убедил меня, что не шутит. Остался он при своем мнении и тогда, когда я получил опровержение из администрации федерального канцлера: «И что же? Ты веришь офису канцлера больше, чем мне? Хочешь, поспорим? Вот увидишь, ты еще вспомнишь мои слова». Я пробормотал что-то насчет закона о печати, что мы не можем вот так просто опубликовать все подозрения, но он с улыбкой меня перебил: «Не волнуйся… Для меня это не вопрос!»

Через месяц, в сентябре 2005 года, за 10 дней до выборов в Бундестаг, президент Путин навестил в Берлине своего закадычного друга Шредера. Визит, правда, планировался позже, после переизбрания канцлера. Но регламент проведения тоже изменился: вместе с президентом России в гости приехал и глава Газпрома Миллер, на повестке дня было подписание договора относительно строительства давно запланированного, хотя и весьма спорного для Восточной Европы газопровода из России в Германию по дну Балтийского моря.

Два месяца спустя, октябрь 2005 года. Проиграв выборы в Бундестаг, Герхард Шредер отправляется в Санкт-Петербург на день рождения Путина. Короткая фраза заставляет прислушаться. Шредера спросили, как он себя чувствует в этот последний визит. «А кто вам сказал, что я здесь последний раз?» — последовал ответ. После переговоров с коалицией министром иностранных дел избрали доверенное лицо Шредера — Франка-Вальтера Штайнмайера. У Штайнмайера хорошие отношения с Кремлем и с Дмитрием Медведевым — в то время первым заместителем руководителя Администрации президента, а позже — председателем Совета директоров ОАО «Газпром».

Четыре месяца спустя, декабрь 2005 года. Звонок. «Борис, ты, конечно, помнишь нашу беседу? Прекрасная сегодня погода! Как работа? Да, и у меня ее много. А у меня для тебя три новости!» Действительно: глава Газпрома Алексей Миллер заявил, что бывший канцлер вступит в должность председателя нового консорциума, который вместе с Газпромом будет тянуть по дну Балтийского моря газопровод из России в Германию. Именно с этим проектом и приезжал Путин в Берлин за десять дней до выборов. Бывший канцлер будет работать вместе с бывшим офицером службы безопасности Маттиасом Варнигом, представителем дрезденского банка, который, если верить сообщениям в печати, сблизился с Путиным еще во времена ГДР.

«Шредер напоминает мне шпиона старой закалки, — возмущается московский правозащитник Леонид Седов[425]. — Я в шоке от решения Шредера, у меня от всего этого очень неприятный осадок на душе. Занимая пост канцлера, он в течение многих лет оставался лояльным по отношению к Путину, находил оправдательные слова, говоря о ситуации в Чечне, где идет кровавая война». Седов считает, что таким образом Шредер вонзил нож в спину демократов России: «Теперь наши антидемократы могут говорить: «Видите, на Западе все то же самое, их мнимые ценности ничего не значат, если речь заходит о деньгах»».

Московская правозащитница Валерия Новодворская[426] выбирает такие слова, за которые, будь они опубликованы в этой книге, можно и под суд пойти. Она убеждена, что Шредер действовал вовсе не в интересах Германии: «Сегодня Кремль уже перекрыл газовый кран Грузии и Украине. Где гарантия, что завтра под раздачу не попадут немцы?»

Газопроводу нужен «сильный руководитель» с хорошими связями, объясняет кремлевский советник назначение Шредера и приводит возможные причины критики бывшего канцлера[427]: зависть, враждебные России тенденции в Германии, целенаправленная пропаганда из других стран. Шредера хвалят только оппозиционные российские коммунисты[428].

Руководство Социал-демократической партии Германии отрицает все обвинения в адрес бывшего канцлера. На эти «инсинуации» можно ответить, что Шредер — человек «абсолютно цельный», заявляет Маттиас Платцек[429]. Член президиума СДПГ Людвиг Штиглер считает критику бывшего канцлера «мелочными нападками».

Среди западных глав правительств Шредер вместе с итальянцем Сильвио Берлускони был самым главным адвокатом Путина. Неоднократно он защищал его