В 1948 г. был принят закон Бивена о Национальной службе здравоохранения, согласно которому услуги общепрактикующего врача и больничное обслуживание становились бесплатными для всех граждан страны. Оппозицию со стороны представителей медицины удалось преодолеть, как сказал Бивен, только когда «я набил их рты золотом». Ожидалось, что благотворительные больницы и общественные медицинские учреждения, подобно школам, будут на содержании местных властей, но, частично из-за неприязни Бивена к Моррисону, поборнику местных интересов, кабинет министров сделал выбор в пользу централизованной системы здравоохранения. Бивен сказал: «Когда подкладное судно стукнется об пол в какой-нибудь больнице в Тредегаре, его должно быть слышно в Уайтхолле». Этот принцип лег в основу Национальной службы здравоохранения, которая по размерам превзошла Красную армию. Прошли те времена, когда «джентльмену с Уайтхолла» было «виднее». Проблема Национальной службы здравоохранения заключалась в том, что в последующие полстолетия этот самый джентльмен постоянно менял точку зрения.

Как только прошла послевоенная эйфория, Великобритания, казалось, просто выбилась из сил. Города были мрачными и унылыми. Небо над ними затянуто серым туманом, здания почернели от сажи, улицы зияли провалами руин от бомбежек. К военной разрухе добавилось недовольство солдат, которые, возвратившись с войны, обнаруживали лишь руины и пепелища, бум рождаемости и рост уровня преступности. В 1947 г. число разводов в десять раз превышало довоенные показатели. Словно желая сбежать от этого ужаса, не менее 50 000 британских женщин вышли замуж за американских военных. Только в одном рейсе за океан в феврале 1946 г. на борту трансатлантического лайнера «Куин Мэри» насчитывалось 344 невесты и 116 младенцев. Обратный приток в страну начался только в 1948 г., когда на борту трофейного транспорта «Эмпайр Уиндраш» прибыла первая партия из 492 человек с Ямайки в ответ на объявления о рабочих вакансиях в Лондоне.

Серость и монотонность усугублялись еще и тем, что в стране по-прежнему существовала карточная система, по карточкам начали продавать даже хлеб, чего не было во время войны. В каждой деревне был свой черный рынок, свой спекулянт, якобы имевший доступ к тайным запасам. Женщины истосковались по стильным нарядам. Коллекция Диора Corolle, получившая мировую известность как New Look, которую в Париже показали в 1947 г., в Лондоне оставалась под запретом до 1949 г., когда отменили карточки на одежду. В стране катастрофически не хватало жилья. Тысячи семей, чьи дома были разрушены во время бомбежек, продолжали жить в общежитиях и приютах, даже в некоторых частях лондонского метро. Вместо того чтобы позволить частному сектору решить эту проблему, правительство предлагало временные блочные дома, которые производились на бывших авиационных заводах. Эти сборные дома оказались вдвое дороже, чем дома, традиционно возводившиеся в частном секторе. Программу вскоре отвергли, но некоторые такие дома стоят и сейчас, в начале XXI в., охраняемые и даже внесенные в списки исторических зданий.

Министры были скорее склонны поддаться на уговоры современных архитекторов, рвавшихся за пределы разрушенных городов и мечтавших возводить «небесные грады» в чистом поле. Закон о новых городах, принятый в 1946 г., предлагал построить в различных частях страны новые поселки, в том числе Кроули, Стивенидж, Реддич, Ранкорн и Питерли. В основу планов этих поселений легла довоенная концепция «города-сада». Намерения градостроителей были весьма благородны: обеспечить большой ассортимент домов для тех, кто, будучи горожанином, стремился избежать вынужденного чрезмерно компактного проживания в городском центре. Трудности и неудобства, связанные с переездом за пределы города, стали причиной появления «депрессии новых городов». Стивенидж называли Силкинградом в честь министра жилищного строительства Льюиса Силкина.

Зима 1946 г. добавила к бедствиям страны самые низкие температурные показатели за всю историю метеонаблюдений. Замерла работа в шахтах, фабрики закрылись из-за недостатка электроэнергии. Жителям приходилось стоять в очередях за хлебом и углем с угрюмой покорностью, напоминающей безысходную обреченность беженцев на континенте. В январе 1947 г. мясной рацион был урезан настолько, что оказался меньше норм военного времени. Для многих мирное время ничем не отличалось от военного, разве что не гибли люди. В 1947 г. давление наконец сказалось и на кабинете министров Эттли, который подвергся серьезным нападкам враждебной консервативной прессы и столкнулся сразу с двумя заговорами, целью которых была смена премьер-министра. Новым главой кабинета должен был стать Эрнест Бевин. Эттли спасло только то, что Бевин отказался сотрудничать с заговорщиками.

Вопрос о том, насколько экономика послевоенной Европы зависела от тех 13 миллиардов долларов, которые были выделены в 1947 г. по предложению американского госсекретаря Джорджа Маршалла в рамках Программы восстановления Европы, сегодня вызывает серьезные дискуссии. В течение первого года Британия получила 700 миллионов фунтов, но вся эта сумма пошла на поддержание обороноспособности, в значительной степени по настоянию самой Америки. Черчилль, ярый сторонник борьбы с коммунизмом, предупреждал всех, кто был готов его слушать, что «над континентом опустился железный занавес», отделяющий свободную Европу от Советского Союза и его социалистических сателлитов. В 1945 г. Великобритания присоединилась к Организации Объединенных Наций, которая стала правопреемницей распущенной Лиги Наций. В 1949 г. западные страны объединились в Организацию Североатлантического договора (НАТО), ставшую неприступным бастионом на пути советской экспансии и, как гласила броская фраза того времени, созданную, «чтобы сдерживать Германию, привлекать Америку и не пускать Россию». Великобритания стремительно теряла позиции мировой державы. По совету последнего вице-короля Индии, лорда Маунтбеттена, в 1947 г. кабинет министров постановил, что Великобритании следует предоставить Индии государственную независимость. В результате произошло стремительное разделение страны на Индию и Пакистан, которое сопровождалось кровавой резней на религиозной почве. В 1948 г. Великобритания отказалась от мандата, которым ее наделила еще Лига Наций, и вывела свои силы из разделенной теперь на две части Палестины. Этот шаг тоже вылился в военное противостояние. Подтекст был вполне очевиден. Отныне под влиянием Америки Великобритания меняла свои приоритеты во внешней политике, перейдя от сохранения империи к сдерживанию коммунизма.

В феврале 1950 г. лейбористам удалось победить на парламентских выборах с минимальным перевесом голосов. 25 июня того же года коммунистическая Северная Корея напала на Южную, развязав таким образом первый из серии конфликтов, позже получивших название «холодная война». Великобритания по-прежнему тратила на оборону больше, чем когда-либо в мирное время. Чтобы оплатить пребывание контингента британских вооруженных сил в Корее, правительство повысило плату за медицинское обслуживание. Это привело к выходу из правительства в знак протеста Бивена и ряда других представителей левого крыла лейбористов. Призванных на военную службу молодых людей, которые думали, что им не придется воевать, неожиданно погрузили на корабли и отправили на Дальний Восток для участия в нелепой войне, к которой привело разделение Кореи на две части. Именно опыт Корейской войны двумя десятилетиями позднее удержал Великобританию от участия во Вьетнамской войне.