до власти, и эта жадность делает их абсолютными глухими и слепыми. Много всякого было, - Физик тяжело вздохнул, хлопнув по папке ладонью, желая обратить на неё внимание. – Многие погибли. И кто знает, чем бы всё кончилось, если бы не Вермут. Он один оставался холодным до последнего, старался всё это дело как-то по-мирному решить, и смог. Пожестил немного, но… Сгрёб всё в свой кулак и держит до сих пор.

Фенек молча внимала информацию, на карте различая пометки с количеством людей, с информацией о закрытых выходах на Большую землю и отмечала, что даже на таком локальном отрезке все вырисовывалось в настоящую войну.

- Я это всё к тому, чтобы ты поняла, почему люди так бояться его смерти. – Разводящий убрал в коробку папку с делами погибших и снова устремил взгляд на карту. – Мы собрались буквально из осколков, старались восстанавливать свою прежнюю жизнь долгими месяцами.

- Всё снова развалится. – Прошептала свою догадку девушка, зацепившись взглядом на карте за странное и неуместное слово «Хозяин». Физик кивнул.

- Именно. На данный момент, большинство считает, что занять его место будет просто некому. Я не смогу, Минор – тем более. Если Вермут умрёт, Синдикат погибнет вместе с ним: либо – разложится без лидера, либо – будет уничтожен желающими командовать.

- А, ну если так. – Фенек отчасти понимала их страх, проецируя ситуацию на «Свободу». На месте Лукаша, как бы противен он ей не был, девушка не видела никого другого. – Я поняла.

- Отлично, - улыбнулся мерх. – Теперь ты перестанешь доматываться?

- Я подумаю. – Проказливо усмехнулась в ответ сталкерша. – Вопросов у меня ещё много.

- В другой раз. – Физик устало опустился на стул, не убирая карты, и уткнулся внимаем в ноутбук, ясно давая понять, что разговор окончен.

***

Занимаясь вечером своими прямыми обязанностями, Фенек всё думала об услышанном. Если у мерхов была междоусобица, почему об этом никто не говорил? Почему она этого не помнит? Да и существовала ли она вовсе в то время? Скорее всего нет, а это наводило на очередной вопрос из раздела, копошиться в котором девушке совсем не хотелось – оригинал.

В моменты общения некоторые то ли специально, то ли на автомате сравнивали её с покойницей; Минор вовсе говорил, что они совершенно не похожи, но иногда высказывал мол, «вот тут бы та поступила так-то, а вот тут бы – эдак». Фенек это злило и обижало, и она напрочь отказывалась узнавать и воспринимать хоть какую-то информацию, связанную с оригиналом. Какая разница кто и как себя ведёт? Девушка считала себя отдельным человеком и делить свою жизнь и душу ни с кем не собиралась.

Доставляя ужин в лазарет за городом, сталкерша задержалась на подходах, оставшись поболтать с одним из мерхов. Он только что вернулся с задания и охотно делился подробностями исполнения заказа. Не говорил только сумму оплаты, которую получил – не доверял никому вокруг и боялся, что всё его добро будет подчистую разворовано. С кем бы Фенек не общалась, она часто встречала тотальное недоверие к братьям по группировке и теперь не понимала, как с таким укладом они могут спокойно существовать под одной крышей и под командованием одного человека.

За месяц территория у дома была обжита сильнее прежнего: если раньше здесь была только душевая, то теперь целый медпункт. Лейб и другие медики принимали посетителей в соседней комнате, те, в свою очередь, не стремились проникнуть в основную; заходила даже речь о том, чтобы сделать участок постоянным рабочим местом медицинского состава. Против был только Физик, аргументируя тем, что территория за самим городом нестабильна, так как старые аномалии постоянно меняют своё местоположение и новые могут возникнуть где угодно.

Лейб снова рассказывал ей о том, как пытался уговорить местного разводящего разрешить обосноваться им здесь, сидя на лавке рядом с входной дверью и уплетая принесённый ужин. Не любил людные места и огорчался, что не может остаться в отдалении. С ученым Фенек как следует так и не смогла наладить контакт, потому как тот ставил свои научные интересы выше человеческих взаимоотношений, и так и норовил собрать с девушки крови для изучения. Иногда, как сейчас, она слушала его, понимая, что он крайне одинок, а даже таким странным людям иногда нужно выговариваться.

- Передай Текиле, чтобы он завтра зашёл ко мне. – Прощаясь, попросил сталкершу Лейб и та, положительно кивнув, собралась уже было уходить, как из основной комнаты раздался короткий крик, за которым последовал хаотичный грохот.

Все, кто находился рядом, бросились вовнутрь, ожидая чего угодно, но только не того, что кто-то спонтанно придёт в себя.

А именно это и произошло: сидя по полу рядом с разбитой капельницей, на мерхов ошарашенно смотрел очнувшийся Вермут.

14

ПРОШЛОЕ

Корд

От ощущения близости конечной цели его сердце колотилось так сильно и громко, что заглушало собой грохот, царящий внутри автомобиля. Тяжелая военная машина мчалась по побитым временем дорогам, второпях уносясь в сторону станции. Корд знал, что за ним будет погоня и не хотел с ней столкнуться. Вопрос был только во времени: сколько его потребуется на устранение бунта, сколько – на выявление личности виновного. Погоня начнется именно с этого момента, и сталкер надеялся успеть проникнуть на станцию беспрепятственно, до того, как этот самый момент наступит.

Он не стал ехать в окружную мимо Припяти, не желая терять время, и рванул напрямую, через город. Выставленный на въезде мобильный кордон был пуст, что удивило сталкера. Словно шлагбаум был приделан для вида, только из-за его наличия в приказе по охране, и никакой практической пользы за собой не нёс. Проезжая по пустынному проспекту, Корд по привычке стрелял взглядом по окнам многоэтажек, выходящих на проезжую часть, сбавив скорость езды. На автоматизме его сознание ждало опасности в виде шальной пули, обезумевшего фанатика или ещё чего пострашнее, но эта Припять была пуста.

Когда в груди ощутимо кольнуло, сталкер, вцепившись внезапно вспотевшими ладонями