Игра с судьбой

1

Корд

Знакомо задрожала земля. Выброс чаще всего не наступает внезапно – он подкрадывается постепенно, то и дело напоминая о своём неминуемом приближении. Но сегодня было то самое редкое исключение, когда разрядка Зоны решила остаться незамеченной и произойти внезапно.

В Зоне не так много народа можно встретить на улицах – не сравнить вовсе с часом пик в каком-нибудь провинциальном городке, но и по местным меркам было слишком пустынно. Обычно, нет-нет да встретишь пробегающего мимо сталкера, желающего скрыться от Выброса в ближайшей норе, но в этот раз… Даже зверья не видно, хоть и водятся те в большем количестве, чем люди. Ни пса, ни тушкана – словно уже успели спрятаться от смертельной опасности. Хотя – кто знает, может так оно и есть. У зверья с Зоной особые чувства, человеку иногда недоступные.

Он стоит у дороги, словно парализованный и видит, как багровая волна становится всё ближе, закрывая собой линию горизонта. Порывы шквального ветра бьют в лицо, раскидывают полы расстегнутого старого плаща в стороны, и сдувают к затылку короткие седые волосы на его голове – словно подталкивая бежать от надвигающейся угрозы. А он бы и побежал, если мог, но ноги не слушались, заставляя стоять человека на месте и прикрывать лицо от летящей в него пыли.

Выброс был слишком быстрым. Обычно он разгоняется постепенно, дает тебе фору, чтобы скрыться, словно играя, но сейчас настиг так стремительно, будто играть ему вовсе надоело. И теперь действовать он намерен серьезно. Корд широко от страха распахнул глаза и закричал, но крик затерялся где-то среди свиста ветра и грохота надвигающейся стены – он не часто позволял себе так сильно пугаться, что не удается сдержать эмоций, но смерти мужчина боялся больше всего. Тем более такой – неизвестной и, наверняка, тяжелой.

Выброс пронзил его тело словно острый финский нож, и Корд поперхнулся собственным криком. Вот и всё. Чтобы дать ему жизнь – потребовались долгие часы, а, чтобы отнять – несчастные мгновенья. Но мужчина не чувствовал боли – то ли страх её заглушал, то ли она была настолько сильной, что прикрылась для начала шоком… Сознание не исчезло.

Он стоял посреди багровой бури, захватившей теперь каждую из сторон вокруг; чувствовал, как трепещется от ветра его одежда, как слезятся темно-серые умудренные глаза, да и как сам он невольно покачивается, сдуваемый с места. Корд знал Зону совсем ещё юной, не такой кровожадной и не такой привычной; сейчас он изучил её всю вдоль и поперек. Видел и её чудеса, и ужасы, и постоянно боролся – с людьми, с мутантами. Находил друзей, терял и находил вновь, но в итоге остался один – наедине с собой и Зоной.

Новые опасные ощущения были для него как глоток свежего воздуха, после душного помещения – под выбросом мужчина ещё не гулял, да и не думал как-то о такой возможности. Протерев слезящиеся глаза, он обернулся и посмотрел по направлению ветра – буря неслась по Кордону как цунами, поднимая в воздух листья, траву и палки; не было птиц, которые, обычно, замертво падали от такого аттракциона. Не было, в принципе, больше ничего – только он, выброс и Зона.

На небе не было ни единой чистой точки, хотя, казалось бы, пора ему очищаться – сие природное явление всегда ослабевало у Кордона и растворялось в пространстве горячей дымкой. Но сейчас марево всё продолжало идти, преодолевая последний рубеж с Большой землей. Перемахнув через Южный блокпост военных, буря, замерев на секунду, словно вспыхнула заново – и отправилась дальше, оставляя позади границы с Зоной.

Корд вздрогнул. Граница выброса всё отдалялась, но и тут он останавливаться явно не собирался, бушуя так, словно это его последний раз, и мужчина с каждой секундой всё яснее понимал – Зона становится больше. Она долгие годы поедала тех, кто к ней приходил, копила энергию и ждала момента, чтобы разрядиться и теперь отправиться в гости к своим новым жертвам.

Где-то послышались едва уловимые крики, но он не мог обернуться. Стоял, как вкопанный, словно держали насильно и говорили, мол, смотри, смотри… Сердце бешено билось в груди, отдаваясь барабанной дробью в висках, и мужчина стоял, с горестью осознавая, что где-то там, в недоступной его глазу, дали гибнет цветущий здоровый мир. Гибнет, и в агонии дает жизнь новой Зоне.

***

Он помнил всё до крупинки – ещё бы, забудешь сон, когда он снится уже не в первый раз. И каждый раз, во сне он всё видит и испытывает словно раньше такого не было, но просыпаясь осознает-таки, что сон повторяется. Когда мужчина увидел его в первый раз уже не помнил, да и значения особо цветной реалистичной картинке тогда не предал – что только может привидеться. Но человеческий мозг очень сложная и крайне интересная конструкция, поэтому, когда сон повторился снова, Корд решил, что подсознание воспроизвело его как одно из самых ярких впечатлений за последнее время. Потом ещё раз, и ещё… Ситуация перестала походить на обычное совпадение, и сталкеру с каждым разом становилось всё тревожнее, но в течение дня неприятное чувство неизменно исчезало.

Крохотный домишка – остатки от одной из снесенных деревень – был его домом последние годы. На отшибе, скрытый густой растительностью, Корд не привлекал лишнего внимания своей жизнью. Его группа давно разбежалась в разные стороны, да и дел в Зоне мужчина себе находил с каждым днем всё меньше, но уйти на Большую землю не мог. Не было каких-то специфических причин – он банально этого не хотел. И пусть дома его давно считают пропавшим или мертвым, покидать это место сталкер отказывался и держался за него такой мертвой хваткой, какой за собственную жизнь никогда не цеплялся.

В комнате было привычно мрачно – заполненное темными тучами небо даже своим блеклым светом не могло озарить дом, скрываемый высокими лысыми, и не совсем, деревьями. Зато в помещение практически не попадал ветер и внутри его кирпичных стен было довольно