Глеб, сидя в штабной машине и обрабатывая сводки от висевших в воздухе беспилотников и боевого охранения, чуть ли не физически ощущал тоску находившегося рядом с ним заместителя по матчасти. Как у новых членов отряда с продуктами и водой никто не представлял. На складах они рассчитывали припасы изначально на тысячу человек, а теперь едоков числится вдвое больше.

Всё было тихо, но как только старая довоенная дорога закончилась, Глеб приказал:

– Курс прямо. Ордер ПВО. Змей по торговому тракту.

Радарные решётки немедленно перешли в пассивный режим наблюдения, активировав защитный купол радиоблокады. Теперь засечь конвой можно только оптикой на расстоянии прямой видимости – но тогда и враг демаскирует себя. Внешние камеры показали, что бойцы из Старой бойни закусили губу, про воронку ходило много страшных историй. Но никто не отвернул и не сместился в строю. Командир знает, что делает. Глебу же стало неуютно: оказывается, люди настолько в него верили.

Они успели проскочить до середины воронки, когда змеи на торговом тракте одна за другой начали подрываться на минах. И тут же вниз с граничного хребта густо пошла волна беспилотников с бомбами. Но в ожидаемом месте беглецов не оказалось. Потеряв внезапность, противник сделал ставку на число, скорость и небольшой размер целей. Глеб противопоставил опыт Великой войны. Конвой шёл ордером противовоздушной защиты, сформировав эшелонированную оборону, где даже ополчение из Старой бойни было интегрировано в общую сеть. Первыми заговорили зенитные пушки бронемашин, они доставали почти до самого края воронки. Те самолёты, которые прорывались через зенитную артиллерию, встречали подключённые к радарным комплексам бронепехотинцы. Ближнюю оборону держали бойцы бонз. Расстояние, которое бомбардировщикам пришлось лететь под кинжальным огнём, оказалось слишком велико. Несколько операторов пробовали поднять машины на предельную высоту и потом вертикально спикировать в мёртвую зону пушек. Но в итоге превратили технику в мишень: потолок высоты беспилотника почти на километр уступал дальнобойности бронепехотинца, который при этом наводился с мощных радаров конвоя. Лишь три самолёта сумели подобраться достаточно близко, чтобы попробовать сбросить груз. Два багги с людьми посекло осколками, но обошлось вообще без убитых. Раненых подобрали, и караван спокойно двинулся дальше вглубь пустыни. В эфир полетел оговорённый перед отъездом Глеба сигнал Пустынному хану. И хотя боевое охранение по-прежнему шло, ощетинившись пушками и винтовками, а люди были готовы в любую минуту отразить новую атаку хоть по земле, хоть с воздуха, все как один кричали: «Ура!» Они победили. С каждой минутой восставшие всё дальше и дальше отдалялись от Города. Найти и догнать конвой у любых войск или самолётов, которые вдогонку мог бросить координатор, не хватит радиуса действия.

*****

Получив при рождении сухую бюрократическую маркировку «запасной конференц-зал координатора», сегодня помещение в глубине административного сектора гордо щеголяло именем Зал совета начальников отделов. И не просто так эта комната считалась жемчужиной дизайна и сердцем эко-купола. Полы настоящего дубового паркета, на стенах деревянные панели, украшенные изысканной резьбой, росписями и огромными чеканными панно. Торжественная внушительность идущих вдоль стен огромных, сплошь вызолоченных колонн давила своим величием каждого, кто осмелился встать рядом с ними. А уж вытянутая подкова стола была по легендам доставлена с самой Земли: в центре карта земного шара, а в обе стороны карта освоенных человечеством звёздных систем. За десятилетия колонизации зал видел многое, от скупых военных совещаний до самых настоящих переворотов и убийств правителя. Но такие страсти, как сегодня, даже для этих старинных стен были неожиданностью.

Свою яростную речь координатор Гостинцев закончил словами:

– Мятеж должен быть подавлен, а зараза выжжена калёным железом. Оставшиеся Псы, как неблагонадёжные, по моему приказу задержаны. Мятежники будут уничтожены с воздуха.

– Поддерживаю, – поторопился выступить Навалов.

Но ещё ни один из сторонников координатора не успел высказаться в поддержку, как поднялся со своего места на краю подковы Тоцкий.

– Накладываю вето. Вы с ума сошли?

– Знайте своё место, Тоцкий, – сорвался координатор. – Вы получите слово в свой черёд, а сейчас не нарушайте регламент и...

– Какой к чёрту регламент! Вам так понравилось играть в гражданскую войну, что вы решили подлить в огонь бензина? Тихо! – рявкнул начальник отдела логистики. И Гостинцев невольно замолчал, хотя Тоцкий сейчас нарушал все писаные и неписаные законы. – Оставшиеся Псы и так уже доказали свою лояльность. Хотя бы тем, что остались. А своим приказом вы не просто их оскорбили. Вы на весь купол признали, что брошенные вам обвинения насчёт завроидов и зомби вируса верны с начала и до конца. У нас не просто мятеж, репутация у Боевых псов такая, что их слову поверят без вообще каких-либо доказательств.

– Вы меня обвиняете? – побагровел координатор.

– А с чего вы так торопитесь всё замять? А не начинаете расследования? Почему не арестован по подозрению в халатности, а то и в измене командующий полком рейдеров полковник Гужев? И учтите, обвинение выдвинул лейтенант Каховский, который – я уже проверил – уходил в составе роты Лисицына как раз проверять сведения о завроидах. И теперь именно Каховский возвращается с информацией, что в пустыне бродит сквад, а Гужев про это как бы и не подозревает. Согласитесь, странно для простого совпадения.

Координатор открыл рот… и не сказал ни слова, слишком уж подозрительно смотрели на него даже соратники по коалиции. Можно сколько угодно грызться между собой – если из пустыни придут биороботы зверлингов, конец может настать всем. Тоцкий же продолжил подогревать собравшихся.

– Если это правда, то первыми под удар попадут шахты и Озёрный. А в нынешней ситуации, когда с уходом Псов мы остались без лучшей части нашей бронепехоты, обеспечить охрану шахт и полей мы не в состоянии. Особенно когда нет уверенности, что остальные солдаты выполнят наш приказ, памятуя о роте Лисицына.

– Господин Тоцкий, вы не забыли, что занимаетесь снабжением? Вот и занимайтесь своими прямыми обязанностями. Я ввожу чрезвычайное положение. В силу чрезвычайных обстоятельств