взгляд, он потянулся к моей руке. — Я не хотел кричать на тебя. Я просто не хочу, чтобы ты извинялась. Я… — он вздохнул, — Я уже знал твою настоящую фамилию.

— Что? Как?

— У меня есть друг в ФБР, — поморщился он.

— Ты… что? Пробил мои данные?!

— Нет! Я беспокоился за тебя, Дарби. Понимаю, как это выглядит, но…

— Ты не понимаешь, что наделал, — сказала я, отдёргивая руку. — Дерек, наверное, получает уведомление каждый раз, как кто-то проверяет моё имя. Шон, должно быть, уже знает, где я!

— Система ФБР безопасна…

— Не бывает ничего безопасного! Не будь таким наивным! — я прислонилась к двери, прижимая пальцы правой руки ко лбу. — Когда? Когда ты пробивал мои данные через ФБР?

— Помнишь, я помог Элли? Тогда я и подал запрос, но Вэл к тому времени уже провела проверку.

— Кто такая Вэл? — спросила я, с каждым вопросам повышая голос всё больше.

— Она федеральный агент. Мы с ней… долго рассказывать.

— О, боже. О, боже! Мало того, что мой бывший ищет меня, так ещё и твоя бывшая следит за мной?

— Всё было совсем не так. Дарби, пожалуйста, успокойся.

Мои щёки пылали, жар распространился по всему телу. Я с остервенением принялась настраивать кондиционер, а затем откинулась на сиденье, тяжело дыша.

— Это незаконно! Когда она это сделала? И как? Ты ведь даже не знал мою настоящую фамилию.

— Я не знаю, когда именно это было. Для обычного человека скрыться от системы невероятно трудно. Дорожные камеры оснащены системой распознавания лиц, так же как и камеры в торговых заведениях… Она знала, где ты живёшь в настоящее время, так что она могла найти твои изображения где угодно. Дарби, мне очень жаль.

Мне хотелось провалиться сквозь землю. Шону уже давно могло быть известно, где я. Он мог следить за мной. А я об этом даже не подозревала.

— Ты должен был сказать мне, Трекс. Ты не понимаешь… — вздохнула я.

— Дарби, ребёнок. Ты должна успокоиться, — сказал он, потянувшись к моему животу, но я оттолкнула его руку.

— Не прикасайся ко мне.

— Детка, — в его голосе звучала мольба вперемешку с недовольством.

Скрестив руки, я погрузилась в раздумья, как бывало, когда я жила с Шоном.

— Разворачивайся.

— Что?

— Ты должен отвезти меня назад. Мне нужно собрать вещи. Мне нужно уехать, — мои глаза наполнились слезами.

— Дарби, погоди. Просто… задумайся на секунду. Если ты действительно веришь, что Дерек имеет тот же доступ, что и ФБР, то он мог просмотреть записи с камер на автовокзале. Возможно, им всё это время было известно, где ты находишься. Если ты уедешь, я не смогу защищать тебя. К тому же, если он до сих пор за тобой не явился, то…

— Есть три сценария. Либо Шон бросил поиски, либо ему известно, где я и ему плевать, либо он выжидает.

— Чего выжидает?

— Подходящего момента, — моё лицо исказила гримаса. — Я унизила его, сбежав со свадьбы. Он ни за что этого так не оставит, — тут острая боль пронзила мой бок, отдавшись в спину и ноги, и я согнулась, схватившись за живот. — Уф, — охнула я.

Трекс резко вывернул руль, съехав на обочину. Остановившись, он бегом обогнул машину, бросившись к моей двери.

— Детка? Дыши. Глубокие вдохи, — сказал он, отстегнув мой ремень безопасности и убрав волосы с моего лица.

Я последовала его инструкциям, откинув голову на подголовник и вытянув ноги как можно дальше. Он был прав. Мне не следовало накручивать себя, даже когда мне было страшно. Все мои переживания отражались на моей дочери. Я старалась успокоиться и замедлить сердцебиение.

— Дарби, я ни за что не позволю ничему плохому случиться с тобой, — сказал он. На его лице застыла тревога. Ощущение собственного бессилия давалось ему нелегко. — Пожалуйста… — он сглотнул. — Прошу, не бросай меня.

— А что, если он придёт за мной, когда ты будешь на работе? — спросила я.

Он задумался на пару секунд, прежде чем ответить.

— Я позвоню кое-кому. Будем наблюдать за ним. Следить за тем, чтобы он оставался в Техасе.

Я прикрыла глаза рукой, моя нижняя губа дрожала.

— Ты его не знаешь. Он мыслит не так, как обычные люди. Шон не… он вообще ничего не боится, Трекс. Когда он в ярости, он перестаёт быть человеком.

— Страх — оружие не хуже, Дарби. Единственная вещь, которая меня пугает — это мысль о том, что ты пострадаешь. А я повидал в жизни немало ужасных вещей. Я справлюсь с этим. Обещаю, — нежно обхватив мой подбородок, Трекс повернул моё лицо к себе, так, что наши глаза встретились. — Клянусь жизнью, — сказал он, опустив голову.

Я отодвинулась от него, злясь от того, что не знала, который из сценариев окажется верным — планировал ли Шон убить меня или похитить.

— Обещай мне, что защитишь ребёнка. Что бы ни было. Если я окажусь одной из тех найденных мёртвыми женщин, из которых вырезали ребёнка, ты разыщешь мою дочь. И ты удостоверишься, что она в порядке — во что бы то ни стало.

— Дарби, боже правый! — его лицо перекосилось.

— Обещай мне! — крикнула я.

Трекс обхватил моё лицо руками, отчаянно пытаясь успокоить меня.

— Я уберегу вас обеих. Обещаю.

— Как?

— Дом. Если ты переедешь в него, я смогу вас защитить. Я сейчас устанавливаю в нём ультрасовременную охранную систему. Я смогу доехать до этого дома меньше чем за десять минут. Полицейский участок в четырёх минутах езды. Сосед через четыре дома от нас служит полицейским в этом участке. Он патрулируют район несколько раз во время своей смены. Это самое безопасное для тебя место, — Трекс убрал руки с моего лица и повернул меня к себе, положив руки мне на колени.

Я помотала головой, смеясь. Он хотел, чтобы я съехалась с ним после того, как признался, что тайком вмешался в мои дела. Мне нужно было решить, с каким количеством его секретов я готова была мириться, и стоит ли вообще мириться с этим ради того, чтобы мы с Горошинкой пользовались его защитой.

— Я не уверена.

— Ты не уверена? — переспросил Трекс с тем же растерянным видом, что был у меня.

— Я не уверена, Трекс. Может, когда ты осознаешь, что внутри меня находится настоящий ребёнок, который однажды появится на свет, беспрестанно плача и наполняя подгузники самой омерзительно пахнущей гадостью, которую только можно представить, тогда наша жизнь и отношения изменятся навсегда. Может, ты решишь, что я не так уж и нужна тебе.

— А вот сейчас обидно было, — сказал он. — Поверить не могу, что ты сказала такое.

— Никто не ждёт,