что стряслось что-то действительно серьезное, я почти силой усадил старика и дернул за шнурок, вызывая Мэри. Думается, нужно напоить Ларримера чем-нибудь покрепче чая, а потом выведать, что же все-таки случилось…

На звонок мой реакции не последовало. Выждав пару минут (Ларример все это время сидел, уставившись прямо перед собой), я раздраженно дернул за шнурок несколько раз кряду.

Посмотрев на сгорбившегося Ларримера, я с болью в сердце осознал, что он уже очень и очень немолод, хоть и держится молодцом. Осторожно потрепав его по плечу, я мягко попросил:

– Держитесь, Ларример! Сейчас Мэри принесет вам коньяка, и вы мне обо всем расскажете.

– Мэри? – В уголке глаза Ларримера появилась слезинка, поползла по морщинистой щеке…

Я не успел навоображать себе ужасов, которые могли случиться с его племянницей, как дверь в столовую распахнулась и появилась Мэри собственной персоной. Но в каком она была виде! Лицо бледное, как снятое молоко, глаза заплаканны, взгляд отчаянный… Казалось, она вот-вот упадет.

– Присаживайтесь, – мигом сориентировался я, усаживая ее рядом с Ларримером. Без помощи слуг нечего было и думать о том, чтобы разыскать спиртное, разве что моим зельем напоить, но без этого, думаю, лучше бы обойтись. А в тайнике, как назло, коньяка не осталось, я не успел пополнить запасы.

– Немедленно расскажите, что случилось! – потребовал я строго. Признаться, я терялся в догадках: что могло произойти? Мэри потеряла выданные на хозяйство деньги? Разбила что-нибудь? Ничего серьезнее мне в голову не приходило.

Мой окрик подействовал: Ларример вскочил и вытянулся по стойке смирно.

– Это… жених Мэри, сэр! – доложил он глухо.

Мэри поддержала его судорожным всхлипыванием.

– И что дальше? – подбодрил я, когда пауза затянулась. – Что с ним стряслось?

– Он болен, сэр, – склонил седую голову дворецкий.

– Желтухой, – с усилием выдавила Мэри и закрыла лицо руками.

– Это точно? – спросил я. – А что сказал доктор?

– Сэм не посещал доктора, – сообщил Ларример, будто это было само собой разумеющимся. – Он был у знахарки, сэр, и она сказала… это не лечится.

Разумеется, я знал о предубежденности низших классов по отношению к докторам. По мнению слуг, дипломированные врачи берут непомерно высокие гонорары, при этом ничем толком не помогая. Лучше уж положиться на волю божью, народные рецепты и бабок-знахарок, недостатка в которых нигде нет, – так считает большинство простых англичан.

– Глупости! – решительно произнес я. – Мэри, успокойтесь. Я немедленно позвоню нашему семейному доктору. Возможно, все не так страшно, не отчаивайтесь раньше времени!

– Правда, сэр? – Мэри отняла руки от заплаканного лица и с такой надеждой посмотрела на меня, словно я был святым, способным мановением руки исцелить ее жениха. – Сэм… Он… он совсем мало ест, и голова у него болит, и живот, и… он даже дважды накричал на меня, сэр! Никогда раньше такого не бывало, чтоб…

Слезы снова закапали из ее глаз.

– Мэри и Сэм собирались пожениться осенью, сэр! – объяснил Ларример.

– И поженятся, – уверенно произнес я. – Все будет хорошо, Мэри, поверьте мне! Ларример, свяжите меня с доктором Милтоном.

– Да, сэр! – с облегчением согласился он.

Хм… чем бы отвлечь Мэри, чтобы остановить потоки слез? А то ужин окажется пересолен, если я его вообще дождусь!

– Мэри, пойдемте со мной, – позвал я.

Она словно сомнамбула двинулась за мной, то и дело приостанавливаясь, чтобы вытереть передником щеки.

Впустив ее в оранжерею, я негромко поприветствовал своих питомцев, игнорируя испуганный взгляд Мэри. Известно ведь, что доброе слово и цветам полезно!

Девушка застыла на пороге, то ли потрясенная, то ли испуганная засильем кактусов.

Окинув взглядом свои владения, я выбрал симпатичный Pilosocereus, волосистый покров которого, похожий на пушистую шапочку, предвещал скорое цветение.

– Возьмите, это вам! – Я протянул ей горшок и, видя, что Мэри испуганно спрятала руки за спину, объяснил проникновенно: – Кактус – это символ стойкости и защита от темных сил. Он вам поможет!

– Поможет? – пробормотала Мэри с сомнением. Она смотрела на Pilosocereus как на диковинного зверька, который, того и гляди, укусит.

– Разумеется! – подтвердил я. – К тому же Лили скоро зацветет, а цветущие кактусы просто чудесны!

– Но я же не знаю, что с ним… с ней делать! – в смятении пробормотала девушка, несмело протягивая руку. – Куда поставить, как поливать-то, сэр?

– Думаю, на кухне ей будет хорошо! – улыбнулся я. – Там тепло и окна выходят на солнечную сторону – именно то, что нужно. А если возникнут затруднения, можете обратиться ко мне с вопросом.

– Хорошо, сэр… – Мэри наконец решилась, взяла горшок и прижала его к груди, не обращая внимания на опасную близость колючек. И сказала серьезно: – Спасибо вам, сэр!

Неловкую сцену прервал Ларример. Заглянул в оранжерею, он доложил как ни в чем не бывало:

– Доктор Милтон на проводе, сэр!

– Спасибо, Ларример! – поблагодарил я, сбегая по лестнице. Пока телефон был только в гостиной. Хм… неплохо бы, пожалуй, установить еще один аппарат на втором этаже, чтобы не утруждать себя излишне.

Я договорился с нашим семейным врачом о приеме (разумеется, пообещав заплатить за визит Сэма) и велел Мэри сегодня же отправить жениха к доктору Милтону. Бедняжка не знала, как меня благодарить, но я отмахнулся – по правде говоря, я сделал это не ради нее, а ради Ларримера: видеть дворецкого в таком состоянии я просто не мог.

В качестве благодарности я получил такой роскошный ужин, какого не едал даже во Франции, после чего, придя в превосходное настроение, отправился в оранжерею, решив устроить пир и своим питомцам. Пожалуй, внеочередной полив и удобрения им не повредят!..

За завтраком Ларример едва не порхал по столовой – если, разумеется, допустить, что айсберги или там горные вершины умеют порхать.

– Сэр, осмелюсь сказать… Сэм вчера побывал у доктора, как вы велели, – со сдержанной радостью произнес он.

– И что? – слегка насторожился я, хотя ответ без труда читался по его лицу.

– Доктор Милтон решительно опроверг поставленный ранее диагноз, сэр! Он пока не сказал точно, чем болен Сэм, но это точно не желтуха!

– Замечательно! – улыбнулся я и обратил все внимание на паштет из гусиной печени и яичницу с сыром и орехами.

Надо чаще заниматься спортом, вот что, иначе благодаря такой замечательной кухарке мне скоро придется расставлять пуговицы на пиджаках!

– Вас к телефону, сэр! – доложил Ларример почтительно, когда я уже заканчивал завтракать. – Доктор Милтон.

– Спасибо, Ларример! – Я одним глотком допил кофе, едва не проглотив гущу, и направился к телефону.

– Виктор Кин у аппарата! – бодро сообщил я.

– Мистер Кин, это доктор Милтон, – продребезжал на том конце провода голос. Можно было не сетовать на помехи, таков был настоящий голос почтенного доктора. – Я