Признаться, не почувствовал разочарования. Было бы смешно надеяться, что обнаружу действующий портал в иные миры, не правда ли? Или я все же верил в благополучный исход?

– Это невероятно! Просто невероятно! – восклицал профессор, ползая по полу зала.

Иван Александрович ощупывал риски компаса и ежеминутно охал от восторга. Ему вторил Жюль Верн, делая пометки в походном блокноте. Суетились наши ученые головы. Они были так увлечены находкой, что даже не удосужились поинтересоваться – откуда стало известно про этот заброшенный город и почему именно Курдогло решил отправить сюда людей? Ученые, что с них взять!

У входа в зал стояли Михаил Ярин и Альгирдас Микульскис. Не знаю, может, мне и показалось, что они больше наблюдали за моей реакцией, нежели разглядывали находку.

Я обошел зал по кругу, вглядываясь в лимб. Так и есть – невиданный механизм пытались запустить. Им даже удалось сдвинуть огромный диск с места – в щелях не было пыли, но портал, как мне кажется, не открылся. Почему? Диск треснул. Трещина, пересекающая компас, была слишком свежей, так что наши соперники потерпели неудачу. Мне оставалось лишь хмыкнуть и покачать головой. Они все-таки пытались запустить древний механизм, но как?! Каким образом подчинить себе то, что откроет портал в другие миры?! Уже не скрываясь, достал из кармана копии записей, отданных Хесусу Морено. Сдается, они не слишком пригодились старику-каторжанину и портовая таверна так и осталась несбывшейся мечтой.

Карта, рисунок с головами буйволов. Вот то, что мне нужно! Рисунок неведомой башни. Ее архитектурный стиль совершенно не похож на эту, но что-то мне подсказывает, что внутреннее содержимое, хранящее «компас миров», – совершенно одинаково.

Я обернулся и посмотрел на моих спутников:

– Господа, нам нужно найти вход в подземелье…

– Вы уверены, что оно существует? – поджал губы Микульскис.

– Под этим, – я кивнул на мозаичный пол, – есть еще одно помещение.

– Странный вы человек, господин Шатров… – протянул Ярин.

– Какой есть, – отрезал я и коротко кивнул. – Честь имею!

Я вылез из пролома и уселся на один из каменных обломков. Вытащил трубку и закурил. Мой путь подошел к концу. Почти. Жаль, что он заканчивается не совсем так, как мне хотелось бы… Дороги домой нет. Я снял с пояса фляжку с бренди и сделал несколько глотков. Спиртное обожгло горло, но стало чуточку легче. Только горечь никуда не исчезла.

Потом я здорово напился. Пока наши ученые головы ползали по пыльному полу, я достал в обозе бутылку коньяку и надрался. Зачем? Черт знает. Наверное, чтобы помянуть Мартина Вильяра, Эрнесту и всех тех, кто погиб, следуя за своей мечтой. Помянул даже старика Хесуса. Бог с ним, с этим каторжником. Он был не самым подлым человеком на этом свете.

Меня разбудили на следующее утро. Один из казаков пробрался в мою палатку и тряхнул за плечо:

– Сергей Владимирович! Сергей Владимирович!

– Чего тебе?

– Сотник вас кличет.

– Какого дьявола… Который час?

– Полдень.

Пока я собирался, казак переминался с ноги на ногу, но никуда не уходил. Он проводил меня до башни и отстал, когда мы подошли к провалу, где стояли Даценко и Ваня Кольцо.

– Что-то случилось?

– Благослови, Господи… – признаться, таким сотника я еще не видел. Побелевшие губы и совершенно ошалевший взгляд. Даценко перекрестился и оглянулся на развалины. – Видал я мучеников на Кавказе, которым абреки руки-ноги отрезали, но чтобы такое… Убереги бог от подобной смерти…

– Вы что-то нашли?

– Нашли? – переспросил Александр и умолк. Немного помолчал, потом кивнул: – Нашли. Казаки нашли… – Он опять запнулся. – Вход. В подземелье.

– Где?! – вскинулся я.

– На берегу. Послушай старика, Сережа… Не нужно туда ходить. Лишнее это. Может, ну их к дьяволу, книгочеев этих с тайнами и секретами?

– Нужно… Саша. Очень нужно…

– Эх… – Он тяжело вздохнул и покачал головой. – Зря, Сережа…

Рядом с ним стоял Иван Кольцо. Нервно, в несколько затяжек, сжигал самокрутку, отбрасывал измятый окурок и тотчас скручивал новую. Судя по его виду, казаки нашли что-то очень интересное.

– Где вход?

– На берегу. – Ваня глубоко затянулся и прищурился. – Увидите. Там Бергман со своими людьми.

– Зачем пустили?

– Их рази остановишь? Даже Ярин не смог, а уж нам и вовсе незачем соваться! Хоть и не барское дело такие ужасы разглядывать. Ох не барское.

Полузасыпанная арка была скрыта в густых прибрежных зарослях. Профессора я застал прямо у входа. Судя по всему, его недавно стошнило.

– Сергей Владимирович… – Он обернулся на звук моих шагов. – Сережа…

– Как вы, Иван Александрович?

– Вы не представляете… Господи, что это?!

– Еще не знаю, но если вы мне покажете…

– Д-да, конечно! Я сейчас. – Он махнул рукой и отвернулся.

Вы видели крест, на котором, согласно вероучениям, был распят Иисус Христос? Нет, не тот, изображаемый в скульптурах и на картинах, а Crux Commissa, использовавшийся римлянами для этой жестокой и позорной казни? Он больше похож на букву «Т», нежели на привычный всем крест. Видели? Вот и славно. Значит, мне не придется описывать увиденное с ненужной здесь точностью.

Подземелье было хорошо освещено. Свет пробивался сквозь трещины на своде, а кроме этого горел десяток факелов, принесенных сюда учеными.

Признаться, я, сам того не желая, перекрестился, увидев убранство этого зала. Высокие колонны, поддерживающие полукруглый свод, каменный пол. На середине стояло несколько крестов. Тех самых – похожих на букву «Т».

Одного из ученых стало рвать, и он, держась за стены, поплелся к выходу. Господи, ну и вонь… На трех центральных крестах были распяты обнаженные мужчины. Они были так измождены, словно из них выпили все соки.

– Господи… – пробормотал я и уставился на центральный крест. – Это ведь Хесус! Хесус Морено.

– Будь я проклят… – сказал Ярин, не отрывая взгляда от несчастного. Он появился следом за мной, поддерживая профессора под руку.

– Что здесь произошло?! – не выдержал Бергман. Мне показалось, что еще немного, и наш бедный ученый не выдержит. Истерики бывают не только у женщин.

– Это алтарь, Иван Александрович, – выдавил я из себя. – Алтарь…

– Что за нелюди…

В этот момент мне показалось, что в подземелье проник ветер. Он пронесся между нами и качнул седые волосы одного из распятых. Возникло дикое ощущение, что человек еще жив и хочет поднять голову. Это невозможно! Я сделал несколько шагов вперед и почувствовал, как по коже пробежал мороз. У меня даже дыхание сперло. Потому что распятый на самом деле приподнял голову и открыл глаза. Да, это был Хесус Морено. Его ладони были приколочены к перекладине гвоздями, а локти притянуты веревками. Под ступнями прибита дощечка для упора. Все верно. Так несчастный может прожить чуть дольше, но эти люди были распяты не вчера вечером!!! Это могло случиться не раньше чем семь дней тому назад!