Ака Яши (сердце не камень, да ей и самой сейчас охота пойти с друзьями на пляж), выслушав их, отвечает: «Понимание общих особенностей цивилизаций типа ММ у вас в целом верное. Есть некоторые нюансы, но их мы будем обсуждать после практики. Гуляйте, счастливчики, встречаемся послезавтра в полдень, без полного грима и теплой одежды даже не вздумайте приходить».

• Что мы знаем о Лейне?

Что на пляже, который уже много лет арендует издательский дом Сэњ∆э, его глава Тэко Машши сидит в шезлонге с мокрыми после купания волосами, закутавшись в сарафан, и читает книгу Дилани Аны (в смысле, ту, которую она принесла). Что само по себе событие почти невозможное, книг из ТХ-19 он со студенческих лет не читал. Просто они не в его вкусе, так получилось; это совершенно не мешает работе, директор издательского дома не обязан любить и читать все подряд. Он бы и эту не стал читать, но Дилани Ана так волновалась, готовя книгу к изданию, и так ликовала, получив сигнальный экземпляр, что разбудила в нем любопытство. Что там такое должно быть в книге, чтобы руководитель отдела переводов ТХ-19 с четырнадцатилетним стажем над нею тряслась, как новичок над своим самым первым проектом? Впрочем, Дилани Ана и в самом начале относилась к работе спокойно, не давала воли эмоциям. И вдруг ка-а-ак дала!

– Надо же, – задумчиво говорит Тэко Машши Тарни Шакрая, старому другу, бессменному руководителю отдела переводов сектора РЬ. – То ли я сам так разительно изменился под влиянием духов Улимхайских степей, то ли литература ТХ-19, то ли вся Вселенная сразу. Но мне нравится эта книга. Без скидок, по-настоящему. Интересно, что будет дальше. И герои вызывают сочувствие. Я волнуюсь за них, как за близких друзей. Не представляешь, каких мне стоит усилий, чтобы, как в детстве, не подглядеть в конец!

– Жалко, Дилани Ана тебя не слышит, – улыбается Тарни Шакрая. – Вот бы она удивилась!

– Ничего, – отвечает ему Тэко Машши. – Я специально для нее повторю.

• Что мы знаем о Лейне?

Что два старых друга едут в Белом трамвае до конечной «Приморский Сад», они не великие любители валяться на пляже, но второе лето есть второе лето, оно подарок, выдали, надо брать. И один говорит: «Знаешь, что интересно? Я всегда о тебе беспокоился, хотя особого повода не было. А теперь, когда повод есть, перестал». А второй отвечает: «Просто теперь пришла моя очередь беспокоиться. Всю дорогу думаю, как там Бусина. Это же не страшно, что она осталась дома одна?»

• Что мы знаем о Лейне?

Что в маленьком саду на окраине Козни сладко дремлет, пригревшись на летнем солнце, пестрая кошка. Которой теоретически нет.

Вильнюс, май 2021 года

– …Остудить до температуры сорок – сорок пять градусов, – громко читает Артур, – погрузить в нее замерзшие кисти рук; при наличии достаточного количества каши возможна также аналогичная согревающая ванна для ног. Пятый способ: угостить домового, чтобы в доме не случилось беды. Шестой способ: измазать кашей лицо в свободном стиле и сделать забавные селфи для размещения в социальных сетях. Седьмой способ: закрыв глаза, лить жидкую кашу тонкой струйкой на блюдо, форма разводов и пятен откроет вам ближайшее будущее или даст ответ на волнующий вас вопрос; в трактовке можно опираться как на интуицию, так и на традиционное для тассеомантических[24] практик значение символов…

– Гадание на манной каше! Ну все, допрыгались – смеется Дана. – Истинно вам говорю, Земля налетела на небесную ось!

– Тассеомантическая практика, – зачарованно повторяет Наира. – Красиво звучит! Тассеомантическая практика с манной кашей. Слушайте, я хочу!

– Так у нас манки нет, – хором говорят Дана с Артуром. И уже по отдельности, вразнобой:

– Но магазины еще открыты.

– Все-таки «Крепость» не столовка, а бар! В барах, – продолжает, изображая возмущение, Дана, – манную кашу не варят! Здесь усталые взрослые люди мрачно горькую пьют.

– Да, убиться как мрачно, – соглашается с ней Наира. – С каждым днем все мрачней и мрачней!

– У меня дома есть манка, – вдруг говорит старуха Мальвина. – И молоко я с утра купила. Кексов не испекла, так хоть кашку сварю.

Сказать старухе Мальвине, что про кашу все просто шутили, на самом деле она не нужна, никто не решается. Во-первых, у нее репутация грозы квартала и окрестных дворов. Орет на соседей, скандалит с коммунальными службами, а прохожим, которые почему-то ей не понравились, обещает, что сейчас проклянет. Это только в «Крепости» она тихий ангел, сидит рядом с Даной на стуле и, культурно оттопырив мизинчик, маленькими глотками пьет из розовой кружки в форме черепа ромашковый чай. Но (теоретически) может в любой момент вернуться в свое естественное состояние, ей только повод дай. Поэтому завсегдатаи «Крепости» стараются обращаться со старухой Мальвиной бережно, они высоко ценят установившиеся добрые отношения и считают, что кротость буйной соседки создает их сборищам в баре дополнительный мистический ореол.

А во-вторых, старуха Мальвина уже неделю обещает испечь в подарок очередную партию своих фирменных черных кексов, но то забывает, то у нее духовка не разжигается, то заканчивается мука. Дана этому втайне рада, потому что кексы у соседки обычно выходят, будем честны, не очень, как их выпученными глазами из изюма и крема ни украшай. Но для старухи Мальвины нерожденные кексы – личная драма: пообещала, не сделала, как же так.

Поэтому Дана (сердце не камень), картинно всплеснув руками, говорит:

– Спасибо, вот это будет подарок! На какой попало каше я бы гадать не стала, но твоим рукам доверяю. Давай!

Старуха Мальвина, просияв, одним глотком допивает остывший чай, обещает:

– Я быстро! Сварю пожиже, чтобы веселее лилась, – и убегает, роняя тряпичные маки, которые украшают ее прическу и шаль.

– «Веселее»! – потрясенно повторяет Наира. – Страшно подумать, что за будущее нам теперь грозит.

– Наоборот, у нас появилась надежда, – смеется айтишник Степан.

Степан – поклонник старухи Мальвины, она напоминает ему покойную бабку, точнее, бабкину тетку Галю, та была такая же сердечная и крикливая. И тоже вплетала в волосы искусственные цветы.

– Опасная оказалась книжка, – заключает Артур. – Побуждает к активным действиям. А это я еще до «четырнадцати способов начать новую жизнь без отчаяния и регистрации» не дошел!

* * *

– Что за опасная книжка? Мне надо! – воскликнул Тим.

Он стоял на пороге, из-под его руки выглядывала Надя, фоном (чрезвычайно эффектным) для них служил Самуил в умопомрачительном кардигане, легком, как облако, сверкающем, как звездная пыль.

– Еще бы! Такую всем надо, – согласился Артур и демонстративно взмахнул даже не самиздатовской, а явно