— Они на плохом русском разговаривали. Пока договорились, их течением снесло. А вот и нужное место, до него уже с полкилометра будет.

Мы поднялись чуть выше по Нократу и, развернувшись, спустились к устью под правым берегом. А дальше уверенный поворот румпеля, прибавлен газ — и мы в устье Буя.

Устье шириной метров сто, берега глинистые. Вода явно темнее, чем в Нократе, и течение значительно слабее.

Саша, войдя в Буй, сбавил газ и направил лодку вверх по течению. Метрах в трехстах был небольшой песчаный пляж, для высадки — самое то.

А пляжик, оказывается, обжит. На нем кострище есть, остатки шалаша, и у воды нечто вроде мостков.

— Это рыбацкое место. Есть у нас люди, кто на Буе рыбачит. Лещи, налимы, иногда щуки. Говорят, что пеструшка хорошо ловится здесь, чуть повыше, у плотины. Но я ее не люблю. Больно костлявая рыба. Я, как тебе помогу, спущусь ниже по большой реке, там неплохое место для стерлядей, глубокое и с песчаным дном. Половлю и вернусь домой.

Мы причалили и выбрались на берег. Вот тут я ощутил, что при подготовке сделал промах — надо было заиметь резиновые сапоги. Так бы без опаски прыгал в воду. Пока мои яловые, вчера хорошо смазанные, воду не пропускали, а дальше беречься придется.

Перед серьезным делом перекусили. Я Силой вскипятил по кружке чая, к нему открыли банку колбасного фарша из распотрошенного пайка, а хлеб домашней выпечки пошел из Сашиных запасов. Подкрепились и принялись за сборы. Лодку надули, транец поставили, мотор распаковали, горючую смесь залили, мотор опробовали — работает. И это хорошо. Потому что пешком идти далековато получится.

Дальше я стал привязывать цветные поплавки к мешкам с вещами и канистрам.

Вроде теперь все уложено, моторчик работает на холостых оборотах. Пора отплывать.

— Удачи тебе, Саша!

— Взаимно.

Пожатие рук. Саша отступает к берегу. Все, уржумская дверь захлопнулась. Щелчок за спиной. Открывается буйская дверь. Точнее буйско-… гм, а как назвать эту речушку? Имени у нее нет. Назову Забуйкой. Итого буйско-забуйская дверь открылась и впустила меня. До вечера еще далеко, попробую пройти весь буйский участок.

Ох, как тяжело восстанавливались навыки управления лодкой, прочно забытые со времен молодости. Движение вперед сопровождалось душевными терзаниями — как бы прибавить газу и как бы не налететь на корягу или перекат. Я периодически думал: а не следовало бы нанять деревянную лодку в Уржуме? Так бы я затопленных бревен совсем не боялся. Но останавливало то, что впереди мелкая речка. Да и не факт, чтобы мне продали лодку вообще. Или продали бы, но такую, что гордо носит название «душегубка».

Следующее мучение было — заправляться каждые два часа хода. Притыкался к низкому берегу, выскакивал, вбивал в берег кол, подтаскивал лодку, цеплял веревку за нее, а дальше начинал маневры с бензином и маслом. Был бы у меня нижегородский мотор — меньше пришлось бы изощряться с заправками, но ярославский я без труда поднимаю и несу, а вот двухпудовый нижегородский уже так легко не потаскаешь.

Но время шло, и я продвигался вперед. Течение в реке было небыстрым, поэтому мотор с ним справлялся. Вода мутноватая, но меня уже уверили, что пить ее можно. Берега глинистые, часто обрывистые, метров до шести высотой. Периодически встречались и песчаные пляжи, которыми я и пользовался для заправки. Глубина пока позволяла спокойно плыть, нигде меньше метра не встретил. Я мерял ее, сбросив обороты и пробуя веслом. Перекаты прошел свободно. На берегах было довольно много птицы, за бортом плескались рыбы. Один раз на берег вышла косуля. Карабин был рядом, но я не стал стрелять. И не сильно я люблю охотиться, и зачем мне нужно ее убивать? Мне время нужно для другого, а не для разделки и прочего. Пусть живет. Был бы я с компанией — можно было и пострелять. Пяток ртов ее хорошо подъел бы, и назавтра бы осталось. На природе шашлык идет на ура, остается только удивляться, как столько в едоков влезает.

Пару раз я теранулся бортом и днищем о полузатопленные бревна, но боги были милостивы ко мне, и лодка не пострадала. К концу второй заправки слева показалось неширокое устье речушки, впадающей в Буй. Я направился к нему. Было около восьми вечера.

Перепутать ее не с чем — карты и местные жители утверждали, что других левых притоков на этом участке у Буя нет. Расчет времени приблизительно совпадает — иду я около шести часов, так что если лодка дает шесть километров в час, то уже тридцать шесть километров есть. Если чуть больше, чем шесть километров, — то уже около сорока. Вот где-то столько до Забуйки и есть, поскольку русло изгибается и совсем точно не подсчитаешь. Надо останавливаться. Светлого времени как раз хватит на лагерь, а с утра пойду по Забуйке. Вот как раз при ее впадении образовался небольшой полуостров, на нем и остановлюсь. Тогда у меня на треугольном полуострове с двух сторон река, а только с третьей стороны — участок, подлежащий контролю. Все рассказывают, что водные чудовища в Буе отсутствуют, так что ограничимся сигналкой сзади себя, на случай если медведю захочется переплыть Буй или Забуйку и пожаловать ко мне в гости.

А теперь лодку надо вытаскивать на берег и устраивать ночлег. Шагах в ста небольшая рощица, да и коряги по берегу валяются, так что топлива для костра достаточно. Хлопот хватило до темноты.

А дальше я лежал в полуспущенной лодке, как в кровати, и смотрел на огонь: когда в котелке сварится смесь из концентратов открытого днем пайка и в кружке закипит вода для чая. Есть уже сильно хотелось, а ужин все не спешил приготовиться. Но я обуздывал желание ускорить процесс Силой. Еда и так приготовится, а Сила потребуется и на более неотложные дела. От рощицы и иных мест меня отгораживали две линии сторожков, сзади, от воды — только одна. Карабин лежал рядом, в него был вставлен магазин с обычными патронами. Магазин, где патроны имели магическую начинку, был прикреплен к прикладу липкой лентой. Решение о том, какой магазин лучше вставить, далось мне путем изрядной внутренней борьбы. Решил, что обычный магазин будет лучше. Лучше было бы, чтобы оба были вставлены сразу, а выбор нужного патрона достигался нажатием кнопки или другого спускового крючка. Но господин Симонов, конструируя карабин для армии, не имел представления о моих потребностях через четверть тысячелетия, потому их и не учел. А как можно было бы устранить это «упущение» господина Симонова?

Самый простой выбор — двустволка. В левом или нижнем стволе — патрон против нечисти, во втором — обыкновенный патрон. А чуть посложнее? А вот если придумать так: вместо нижней части цевья смонтировать один или два коротких дробовых ствола, совсем куцых.

А у заднего обреза этих огрызков смонтировать их спуск, чтоб он не вылезал за нижний габарит оружия. Один ствол — это если двенадцатый калибр, а если взять двадцатый или меньше, но с длинным патроном, то можно прикидочно поставить их два горизонтально. Сверху на стволах будет участок резинового покрытия, чтобы удобнее держать карабин.

Что в системе хорошего:

1. Возможность иметь одновременно карабин и дробовик для поражения нечисти в опасное время.