— Тебе его не одолеть, Кэри.

— В Саммере — точно не одолеть, но в Вентралли он взял с собой лишь часть своих людей. Или я воспользуюсь выпавшей возможностью, или упущу ее. Ты прекрасно знаешь, что этому пора положить конец.

Лекан проводит рукой по волосам, зарываясь пальцами в густые рыжие завитки.

— Как ты хочешь ему помешать? — спрашиваю я, и тут до меня доходит.

Она хочет убить своего брата.

— Кэридвен, — выдыхаю я так, словно мне заехали кулаком под дых.

— Не смей, — обжигает она меня взглядом. — Не смей осуждать меня. Он — последний наследник Саммера, и если он умрет, то мы освободимся от магии. Саммер избавится от дымки навеянных наслаждений, и если я однажды рожу сына, то сделаю все возможное, чтобы он был лучшим королем, чем мой брат. Ты понятия не имеешь, каково так жить. И я не могу…

— Почему сейчас? — мрачным тоном интересуется Лекан. — Если дело в Джессе…

— Он тут ни при чем! — чуть не срывается на крик Кэридвен, но вовремя спохватывается и понижает голос до шепота. — Симон… он… Ты же видел это, Лекан. Неужели ты этого не видел?

Лекан качает головой.

— То, что он делает с рабами-несаммерианцами, — объясняет Кэридвен. — Он может управлять ими, точно вещами. Не знаю, как у него получается, но нельзя позволять ему продолжать это делать. Особенно если его влияние распространяется на другие королевства. Это уже слишком.

— Подожди… Чужеземные рабы в Джулае вели себя как саммерианские, потому что ими управлял Симон? — уточняю я.

Кэридвен кивает. Я думала, все рабы ведут себя так, потому что смирились со своей судьбой, но… Симон управляет несаммерианцами. Только один человек был способен влиять на людей из чужого королевства: Ангра.

— Нет, Кэри. Они просто одурманены наркотиками, — неуверенно возражает Лекан. — Разве нет?

Юркнув между мной и Леканом, Кэридвен направляется по дороге, на которой расположился караван. Лекан хватает ее за руку, останавливая, и разворачивает к себе, но она выдергивает руку и указывает на него.

— Ты мне нужен на земле, — заявляет она и поворачивается в мою сторону. — Ты у меня в долгу, королева Винтера. Шакрам тебе лучше пускать с крыши. А вот твой охранник пусть идет со мной.

— Я здесь не для того, чтобы сражаться за тебя, — возражает Коналл. — Я здесь для того, чтобы защищать свою королеву.

Кэридвен в гневе кривит губы, но я хватаю Коналла за здоровую руку. Мое тело двигается само по себе.

— Я заберусь на крышу, — говорю я ему. — А ты будешь сражаться внизу.

Ангра.

Симон управляет чужими подданными? Нет, должно быть, она ошибается…

Коналл не рад моему решению, но слышит в моем голосе приказ и послушно кивает.

Кэридвен одобрительно хмыкает и хочет уйти.

— Подожди, — не отпускает ее Лекан.

Ее взглядом можно прожечь кирпичную стену.

— Он столько времени вредит нашему королевству! И если он воздействует магией на чужих подданных…

Мне хочется кричать из-за нахлынувшего на меня страха. Нет, это не может быть Распад… Это не может быть темная магия. Ни Ангра, ни его магия ни проявляли себя все эти месяцы. Но Распаду нужен носитель, как и любой другой магии. Он должен от кого-то исходить…

Скрипнув зубами, Лекан кидается к Кэридвен. Он молча смотрит на нее, и его взгляд говорит больше любых слов. Наконец он кивает — коротко, но решительно, — и Кэридвен, сверкнув убийственной улыбкой, поворачивает за угол. Лекан следует за ней, вытащив из-под плаща пару ножей.

Я провожаю их взглядом. Окружающий город тих, только вдалеке слышен приглушенный гомон людей, и чуть ближе — резкие голоса солдат. Я смотрю на Коналла. Он ждет. Он не понял, что значат слова Кэридвен.

Магия Ангры не рассеялась. Возможно, он жив.

Я киваю Коналлу. Он поворачивает за угол и, растворившись в тенях улицы, устремляется за Кэридвен и Леканом.

Я не оставляю себе времени на раздумья. Сейчас я просто обычная девчонка, которая помогает предотвратить нечто ужасное. Я залезаю на стену и перебираюсь от окна к окну, от выступа к выступу. От порывов ветра меня бросает в дрожь.

Ангра жив. Он жив. Он…

Мысль вспыхивает в моем сознании снова и снова. Я медленно и осторожно ступаю по черепице пологой крыши, опускаюсь на корточки и смотрю вниз, на площадь в трех этажах от меня.

Сосредоточься. Надо помочь Кэридвен. Может быть, я увижу то, что объяснит возможности Симона… Может быть, все станет на свои места. Если честно, это пугает меня больше всего.

Маленькая открытая площадь вымощена светло-желтым булыжником. Окружающие ее здания сияют в свете дня пурпурными и персиковыми тонами, создавая красочный фон. Вокруг пестрой саммерианской кареты расположились пятнадцать солдат. Они оживленно болтают, хохочут и передают друг другу кувшин вина, хотя должны стоять на страже. Взрывы смеха доносятся из кареты, как и отвратительные звуки, от которых у меня сводит живот. Дверца кареты распахивается, и из нее вальяжно выходит Симон. Его невозможно спутать с кем-то другим из-за мягкого красноватого свечения, исходящего от накопителя на запястье. Мой взгляд прикипает к нему, отвращение сменяется страхом.

Может, Кэридвен ошибается? Может, Симон и правда дурманит несаммерианцев наркотиком? Или, может, Ангра объединился с Саммером… Еще давно. Или, может, Распад убил Ангру и нашел себе нового носителя.

Симон говорит что-то одному из охранников и снова ныряет в карету. С противоположной стороны площади раздается булькающий стон. Глянув в сторону звука, я вижу, как падает и затихает на земле саммерианский солдат. Кэридвен, не мешкая, красной размытой тенью кидается к следующему саммерианцу. Заметив ее, солдаты подымают крик, предупреждая остальных о нападении. Никто не увидел ни притаившегося в тени дома Коналла, ни меня на крыше.

Я опускаюсь на колени и вынимаю из чехла шакрам. Прикидываю, в кого из солдат смогу попасть. Пускаю шакрам таким естественным и привычным движением, словно и не было тех месяцев, когда я к нему не притрагивалась. Металлический диск, скользнув по ноге саммерианского солдата, возвращается в мою ладонь.

— Сестренка! — насмешливый голос Симона эхом отскакивает от зданий.

Припав к крыше, я оглядываю площадь. Симон вылезает из кареты, и его солдаты отступают. Они не будут нападать? Кэридвен с Леканом тоже поражены. Они стоят спиной к спине, сверкая красными от крови клинками. Оба тяжело дышат, но готовы драться. Однако Симон не велит своим солдатам атаковать их. Он идет к Кэридвен, и его голос заполняет всю площадь:

— Что привело тебя в сомнительные районы Ринтиро? Ведь не может такого быть, чтобы именно ты организовывала нападения на мои караваны с рабами. Я знаю, что моя сестра никогда бы так меня не предала.