— О, грубят-с, — оскорбился коренастый и направил дуло короткоствольного револьвера в лоб лежащему. — А вот стрельну с обиды.

— Спокойно! — призвал его высокий подельник. — И вы, милостивый государь, язык попридержите. Здесь не ограбление, а политическая акция по экспроприации ценностей, неправедно присвоенных аморальной танцовщицей Мариинского театра. Кстати, под одеялом не она, случайно?

— Еще чего! — возмутился Бро. — Очень-то надо.

— Согласен, у госпожи танцовщицы ноги совершенно иных пропорций, — согласился проницательный налетчик. — Тут вам повезло, примите мои искренние поздравления.

Васко постаралась поджать приоткрытые покрывалом ноги.

— Определенно не хозяйка, — сказал, подумав, коренастый налетчик. — Та в обувке бы вряд ли по простыням валялась.

— Товарищи и господа, давайте отвлечемся от сомнительной темы! — призвал его подельник. — Мы здесь не для обсуждения интимных подробностей жизни императорских и чьих бы то ни было иных любовниц. Нашему революционному делу нужны деньги и мы их изымем!

— Изымайте, — согласился князь. — Мы то здесь при чем? Бриллиантов не носим, портмоне я дома забыл. Вон, в кармане пальто есть рубль на извозчика и мелочь. Можете выгрести.

Предводитель экспроприаторов снисходительно хмыкнул, но маузер не опустил:

— Мелочиться не станем. Рубль вам останется, товарищи сейчас сейф вскроют, надеюсь, содержимое нас вполне удовлетворит. А вас, господа, придется связать. Иначе ведь немедля кинетесь «караул!» кричать и к городовым бегать. Не волнуйтесь, утром прислуга придет, вас освободит.

Насчет прислуги Бро не особо волновался, больше беспокоили осторожные маневры напарницы под одеялом. Васко решительная девчонка, но все же… Рискованно. С другой стороны, а каковы иные варианты?

— Короче, руки давай сюда, господин хороший — распорядился коренастый злодей, не особо ловко разворачивая обрезок толстой бечевы. Револьвер ему мешал, экспроприатору пришлось сунуть «бульдог» в карман поддевки.

Бро отследил направление ствола маузера — не особо оружие сдвинулся, грозит, но первая пуля в сторону изголовья уйдет.

— Что ж, вяжите, господа, — вздохнул князь. — Раз ВРЕМЯ пришло.

Васко все поняла верно: мгновенно откинулся край покрывала, высунулась изящная рука с браунингом, очаровательно встрепанная голова… Карманный пистолетик хлопнул выстрелом, еще одним…

Бро попытался прикрыть подругу телом от ответных пуль, но не особо прижимать, не мешать целиться. Подставлять маузеру задницу очень не хотелось, но что уж поделаешь…

Явление руки с крошечным браунингом и пальба заставила экспроприаторов на миг остолбенеть — по правде говоря, хлопки миниатюрного оружия сначала не показались особо внушительными. Но мысль о возможности схлопотать пулю дошла до сознания налетчиков, они дружно метнулись к двери. Коренастый уронил бечеву, высокий бахнул из маузера — почти не целясь, но вот этот ствол громыхнул на славу, на изголовье постели брызнули осколки фарфоровой вазы, князь невольно зажмурился.

Васко стрельнула еще разок, но обошлось без жертв — налетчики стремительно покинули спальню. Зато снаружи — в коридоре и дальше — слышались крики, выстрелы, вот звонко завопили «Ах, ты каналья, урод-fétide! Сюда иди!»

Бро пинком откинул покрывало, натягивая брюки, скатился на ковер:

— Пистолет дай!

Васко молча смотрела из-под ресниц.

Князь запрыгнул назад, сжав щеки возлюбленной, запечатлел пылкий поцелуй на вздрагивающих губах:

— Прости! Я с перепугу. Оставь, конечно. У меня кастет есть.

Кастет ждал в кармане пальто, но сжав литую вещицу, Бро подумал, что это не совсем то, слабоват инструмент. Кочерга у камина!

Стрельба и проклятья сдвинулись в сторону лестницы, но выскочив в коридор, князь едва не столкнулся с удирающим человечком — щуплым, в длинном, явно с чужого плеча пальто. Длиннополый гном испуганно пискнул и закрыл голову руками. Разить такого неубедительного налетчика наповал было как-то стыдно, Бро не стал осквернять кочергу и кастет, лишь понаподдал ногой под пальтовый зад.

— Ваша светлость, спятили⁈ — завопила невидимая фон Штайн. — Держите его, он нужный!

Бро выругался, попытался подцепить беглеца кочергой, но тот оказался прыток — подобрал полы пальто, и приземистыми заячьими прыжками несся к лестнице. Там, кстати, вовсю сражались: звенела сталь, кто-то упал и покатился с нецензурной обиженной бранью.

Щуплый человек-заяц заглянул в распахнутые лестничные двери. Оттуда закричали со знакомым, эротичным, но суровым французским акцентом:

— Стоять! Стоять, говорю, дурак abruti!

Человечек вновь пискнул, крутанулся и рванул по широкому, озаренному внешним снежно-ночным сиянием коридору. Бро хотел метнуть ему в ноги кочергу, но сообразил, что коридор тупиковый — некуда деваться беглецу. Позже возьмем, сейчас нужно д’Обиньи помочь — на лестницах вновь выстрелили — пуля прошила бесценную полировку филенки — на двери уже красовалось несколько безобразных пулевых отверстий.

Черт! Насчет мелкого беглеца князь не угадал — тот не останавливаясь, пронесся к широкому окну в торце коридора, в очередной раз пискнул, закрыл локтями лицо, с разбегу вышиб переплет и мигом исчез в ночной белесой тьме. Однако как перепугался, бедолага. Ладно, опять же черт с ним.

Князь с волчьим рыком вырвался на лестницу. Эффектный вестибюль преобразился: осколки разбитых плафонов бра, отбитая штукатурка, чья-то потерянная шляпа.… Покосилась, но уцелела великолепная люстра, в ее свете ворочались лежащие и сидящие на мозаичном полу фигуры. Француженка пряталась за парапетом лестницы. Крикнула:

— Осторожно, mon cher!

Внизу сверкнул выстрел. Бро успел кинуть себя к перилам, потом сразу дальше — к мощной колонне. Длинными хищно-звериными прыжками, с воздетой кочергой несся вниз. Эх, так и размазаться недолго…

Внизу в ужасе заорали, навстречу вскинулся огромный маузер…

— Бросай стволы! Работает спец-жандармерия! — звонко завопила со второго этажа графиня и открыла беглый огонь из мини-браунинга.

По-правде говоря, в пистолетике оставалось три заряда, но в сочетании с устрашающими криками и сложившейся ситуацией это подействовало — противник обратился в бегство. Бро надеялся, что княжеское стремление вступить в рукопашную внесло решительный вклад в перелом событий.

Экспроприаторы рванулись на улицу. Двое волокли под руки подраненного соучастника, остальные хромали и ковыляли сами. Мужественный предводитель налетчиков все же обернулся и вновь попытался поднять маузер, но князь уже сократил дистанцию.

— Я тебе щас!… — Бро с рычанием огрел стрелка кочергой по плечу, пытаясь выбить шпалер.

Ценное партийное оружие налетчик удержал, но от идеи о стрельбе в упор отказался, выпрыгнул наружу. Князь добавил ему кастетом между лопаток, толстый суконный бушлат едва ли удалось толково пробить, разве что ускорения добавил.

Экспроприаторы, хромая и оглядываясь, выскакивали за калитку и разбегались в разные стороны, усилившаяся метель милосердно скрывала их спины легким невинным кружевом. Бро в сердцах сплюнул и повернул назад, в тепло. Экая глупость вышла,