– Да-да, припоминаю, но...

– О, какая была жаркая схватка! Звенела сталь и пролилось много крови!

– Тазендра, я не забыл. Но...

– А вы помните, как после освобождения заложники подарили мне здоровенный кубок с рубином?

– Нет, к сожалению.

– Он все еще хранится у меня. Я поставила его на каминную полку. Рядом с кинжалом, который сломала, когда мы с Каавреном...

– Прошу прощения, моя дорогая Тазендра, однако я должен спросить у вас, знают ли Кааврен и Айрич, кто убийца?

– Нет-нет, Пэл. Мне только так показалось. Они говорили о его привычках, о его Доме и...

– Ну тогда достаточно спросить Кааврена или Айрича, кто он, и мы сразу все выясним.

– Что ж, правильно. А потом?

– Потом? Посмотрим, поможет ли нам полученная информация выследить тех, кто пытался убить лорда Адрона.

– О, я бы с удовольствием разобралась с тем, кто нанял убийцу!

– Давайте найдем Айрича или Кааврена, после чего, быть может, вам удастся удовлетворить свое желание.

– Прекрасный план, Пэл. У вас всегда превосходные идеи.

Пэл поклонился в ответ на комплимент и ответил:

– А где сейчас Айрич?

– В данный момент?

– Ну да.

– Он остался охранять лорда Адрона.

– Хорошо. Его высочество в надежных руках.

– И я так думаю, – согласилась Тазендра.

– Ну а где Кааврен?

– О, Кааврен тоже защищал бы его высочество, вот только его там нет.

– Да, а где же он?

– Где? Где же ему быть, как не во дворце?

– С его величеством, вы полагаете?

– Да, с ним. Или еще где-нибудь.

Пэл пожал плечами, совсем как Айрич.

– Значит, мы пойдем его искать.

– Да. Только я не знаю этой части дворца. Не очень понимаю, как сюда добралась, и мне неизвестно, как найти дорогу назад,

– Зато я знаю, – улыбнулся Пэл.

– Тогда ведите.

– Так я и сделаю.

И они поспешили на поиски Кааврена. А мы воспользуемся моментом, чтобы выяснить, чем занят его величество.

Почти весь день император пребывал в веселом расположении духа. Он заметил отсутствие капитана, но решил, что Кааврен вместе с Сетрой Лавоуд расследует убийства. Расписание Тортаалика не менялось до тех пор, пока в полдень не появилась императрица, попросившая о срочной аудиенции, которая и была ей предоставлена. Они перешли в Седьмую комнату, а капрал Тэк остался стоять на страже в дверях.

Стоит ли описывать их разговор? Разве не сумеет читатель сам на основании ранее изложенной информации с помощью воображения воспроизвести слова, жесты, слезы и мольбы императрицы, пытавшейся убедить своего супруга арестовать Алиру и отправить ее в тюрьму. Они падали, как снежинки или словно воды реки Брейкинг во время весеннего паводка. Поверьте, так оно и было, ну, во всяком случае, вначале.

Однако потом его величество рискнул сказать:

– Полностью вам сочувствую, но все же...

– Все же? – проговорила императрица, глядя на супруга покрасневшими глазами.

– Вы, конечно, должны понимать: ее арест по причинам государственной важности...

– Государственная важность! – вскричала Нойма. Еще мгновение – и она возмутилась бы из-за того, что государственные интересы оказались выше ее личных. Однако она заставила себя успокоиться и продолжала: – Ну тогда, сир, разрешите мне ознакомиться с причинами государственной важности, позволяющими столь опасной преступнице оставаться на свободе. Я посмеюсь над законами Империи, исполнение которых обязательно для всех, кроме вашего величества.

– Да-да, давайте обратимся к этим причинам, – подхватил ее слова Тортаалик, который съежился, представив себе, что сейчас она потеряет спокойствие, и был благодарен жене за способность спокойно продолжать разговор.

– И каковы же они?

– Во-первых...

– Да, сир, во-первых?

– Есть ведь еще и ее отец.

– И что?

– Он наследник трона от Дома Дракона.

– Хорошо, он наследник от Дома Дракона.

– Гордый и могущественный человек.

– Я не стану отрицать, вы совершенно правы.

– Человек, который пользуется значительной поддержкой среди принцев и представителей, собравшихся, чтобы определить размер императорского налога.

– Я начинаю понимать, к чему вы клоните, сир.

– В самом деле? Что ж, я удовлетворен.

– Прошу вас, сир, продолжайте.

– Нам следует учитывать проблему императорского налога, от которого зависит стабильность Империи, не говоря уже о наших удобствах.

– Да-да, мне все ясно.

– Итак, я ответил на вопрос об Адроне.

– Да, теперь я понимаю ситуацию с Адроном и императорским налогом.

– Далее, не следует забывать о дружбе Алиры и Сетры Лавоуд.

– О чем вы?

– Мне рассказали, что они успели подружиться. И вы же понимаете...

– Они стали друзьями? Сир, мне говорили, они грозят прикончить друг друга по нескольку раз за день.

Император пожал плечами.

– Что с того? Они же драконы. Подобные угрозы не мешают им оставаться друзьями.

– Пожалуйста, продолжайте.

– Мы столкнулись с заговором, который привел к убийству Г'ерета, Смоллера и...

– Да, сир, заговор.

– Сетра помогает его расследовать. Если мы оскорбим Сетру...

– Она перестанет помогать в расследовании.

– Именно.

– Ясно, сир.

– Я уж молчу о других способах, при помощи которых Сетра Лавоуд может причинить нам немалый ущерб.

– Понимаю ваши доводы относительно Адрона и Сетры. Что еще?

– Еще народ.

– Народ?

– Разумеется.

– Сир, при чем тут народ?

– Значит, вам не известно, каким влиянием пользуется в народе Алира? Как ее полюбили после случая в пекарне?

– Случая в пекарне, сир?

– Да.

– Я ничего о нем не слышала.

– Я вам расскажу. Вот как было дело: два дня назад Алира увидела толпу возле большой пекарни на улице Шести Изгородей. Ей стало интересно, и она попыталась выяснить, по какой причине там собрались люди.

– Ну?

– Ну, толпа гневалась из-за того, что пекарь поднял цены на хлеб, обвиняя во всем новый налог на пшеницу, введенный городом. Толпа обсуждала, не взломать ли ей двери пекарни и не забрать ли хлеб бесплатно.