— Кэмерон?! Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, выходя на улицу и плотнее запахивая тёмно-синий кардиган.

— Что даже в дом не пустишь? — отвечаю я вопросом на вопрос, на что Джилл тут же хмурится. Она никогда не любила эту мою глупую привычку.

— Не думаю, что это отличная идея. Зачем ты приехал?

— Нам нужно поговорить, — говорю я твёрдо, но Джилл лишь устало потирает лоб.

— Я уже всё сказала, Кэмерон. Всё закончилось и мне жаль, что я так поступила с тобой. Я не могу уехать и оставить родных. Моё место здесь, а твоё в Балтиморе.

— В прошлый раз говорила ты, а теперь моя очередь! — возмущённо прерываю я её. — Ты не могла передумать и разлюбить меня так быстро. Так не бывает. Я знаю, что ты любишь меня, как и я тебя. Если ты хочешь остаться тут, то и я вернусь. Мы сможем найти выход из этого положения.

Подхожу к ней вплотную, вдыхая аромат её ягодного шампуня. Буквально чувствую, как Джилл замирает на месте, задерживая дыхание. Провожу рукой по её щеке, приподнимаю за подбородок, заставляя смотреть на меня. Её карие глаза обычно яркие и лучистые, кажутся какими-то потухшими. Джилл тяжело вздыхает и отходит от меня, разрывая нашу мимолётную связь.

— Уходи, Кэм я всё решила. Я больше не хочу быть с тобой. Я тебя не люблю! — произносит она громко, глядя мне в глаза, и причиняя самую сильную боль. — Уходи.

Она разворачивается, не дав мне сказать ни слова и уходит, захлопнув передо мной дверь. Кажется, мир застыл ни шороха листьев, ни шума ветра, ни криков птиц. Только пустая, звенящая тишина и слова Джилл, повторяющиеся раз за разом. Для неё всё это было хорошо проведённым временем и ничем больше. Пустота в её глазах говорила громче, чем она сама. Всё оказалось фальшивкой. Я отдал ей всего себя, и она с радостью забрала всё без остатка. Растоптала и уничтожила. Прежнего меня больше нет, всем, что связывало меня с этим городом, была Джилл, не семья и друзья, а Джилл. Но теперь мне больше незачем тут оставаться. Меня ничто и никто не держит. Я свободен, но эта свобода пропитана ядом.

Спускаюсь с крыльца и возвращаюсь в машину. Я больше не вернусь в этот город. Меня ждёт будущее, о котором я мечтал, пусть и с некоторыми изменениями. Моя жизнь здесь закончилась, пора двигаться дальше.

Наши дни

Кэмерон

Если любите, то боритесь до конца. Запомните этот совет и всегда следуйте ему. Не совершайте чужих ошибок. Тогда я поверил в ложь Джилл и ни капли не усомнился. А теперь мы потеряли целых семь лет, хотя могли быть вместе. Время ушло безвозвратно, но больше я не допущу такой ошибки.

Смотрю на Джиллиан, такую спокойную и безмятежную, гадая, что же ей снится, надеюсь, её сон полон счастья. Иначе я просто не понимаю, почему она всё ещё не проснулась. День близится к концу, за окном виден город, живущий своей жизнью. Шаг за шагом улицы Аннаполиса погружаются во тьму. Один за другим загораются фонари, создавая немного сказочную атмосферу. Отсюда, с шестого этажа клиники город словно украшен разноцветными гирляндами. Повсюду видны огни вывесок магазинов и ресторанов, свет от фар множества автомобилей, водители которых возвращаются домой. А скоро к этим огням добавятся и звёзды на небе. Раньше мы с Джилл любили смотреть на звёзды. Каждый у себя дома с телефоном в руках. Но небо словно соединяло нас вместе. Мы смотрели на одно и то же, и это сближало нас, неважно, что при этом между нами было несколько кварталов и улиц.

Я слышу какой-то шум и подхожу к кровати Джилл. Показатели на мониторах оживают, как и сама Джиллиан. Она открывает глаза, и мы встречаемся взглядом. От осознания того, что я снова могу видеть эти глаза, цвета молочного шоколада я сам того не замечая улыбаюсь. Как же я скучал и как боялся, что этот ублюдок нанёс ей гораздо больший урон, чем предполагали врачи. Но она очнулась, и я могу вздохнуть с облегчением. Джилл осматривается и пытается что-то сказать, но изо рта вылетает лишь хрип.

— Не напрягайся, тебе пока нельзя говорить, — произношу я, наливая в стакан воды, — вот попей, только осторожно.

Опускаю в стакан соломинку и подаю её Джилл. Маленькими глотками она отпивает воду. И я вижу, что это причиняет ей неудобства. Но ничего это продлится недолго, несколько дней и ей станет лучше. А с Итаном я разберусь сам, и пары дней на восстановление ему будет мало. Никто не смеет обижать моих близких, я не позволю.

Джиллиан

Я словно выныриваю из тёмной пучины. Горло саднит и безумно хочется пить. Как только я открываю глаза, то меня тут же ослепляют яркие флуоресцентные лампы. Белый потолок, словно только что покрашен. Светло-жёлтые стены и жужжание аппаратов, стоящих около моей постели вот и всё моё окружение. Пытаюсь подняться, но сил совершенно нет. Тяжело вздохнув, принимаю прежнее положение и слышу звук шагов, доносящихся из коридора. Белая дверь открывается и входит Кэмерон. Видно, что он долго не спал, волосы взъерошены, а лицо уставшее. Синяя рубашка помята и несколько пуговиц сверху расстёгнуты, из-за чего видна чёрная футболка. В правой руке Кэм держит стаканчик с кофе, а левой закрывает дверь. Как только он поднимает голову и видит меня, то его лицо мигом озаряется счастливой улыбкой. Боже, за такую улыбку можно многое отдать. Каждый раз, когда его губы расползаются в улыбке, моё сердце словно спотыкается, сбиваясь с ритма.

— Привет, — говорит он тихо, подходя к кровати.

— Привет, — шепчу я, это всё на что я пока способна. Каждый звук даётся мне с трудом, кажется, что горло до сих пор что-то сжимает. Мисс Томпкинс говорит, что скоро это пройдёт, и я ей верю. Я лежу здесь вторые сутки, и не знаю, насколько ещё мне придётся тут задержаться. Как только я пришла в себя вчера вечером, Кэм тут же вызвал доктора, и она мне всё объяснила. Последствия, нанесённые Итаном, могли быть и хуже, так что можно сказать мне повезло. Да я по жизни везунчик, если кто не заметил. Хотя чему я жалуюсь, ведь и правда, если бы не Лиз, то Итан мог меня и убить. Я была в шаге от смерти, но в последний момент меня вырвали из её лап. Думаю это знак, это мой второй шанс сделать жизнь лучше.

— Пить хочешь? — Кэм кивает на стакан с водой, и я соглашаюсь. Он подаёт мне соломинку, и я пью маленькими глотками. Если честно, то ощущение, словно я глотаю стекло.

— Спасибо, — говорю я тихо, и Кэм убирает стакан на стол. Он устраивается на пластиковом стуле рядом со мной. Его внимательный взгляд серых глаз следит за мной. Меж бровей залегла какая-то хмурая морщинка, которую мне очень хочется разгладить. Не хочу, чтобы он хмурился или винил себя в чём-то. Это не его вина. Я сама виновата, мне нужно было быть более умной, чем я есть на самом деле. Стоило думать, прежде чем впускать в свою жизнь монстра. Любовь иногда больше похожа на болезнь, на зависимость. Пожалуй, из всех наркотиков, именно любовь самый сильный. То, что чувствует ко мне Итан, это нечто тёмное, болезненное. И от этого по-настоящему страшно. Неизвестно на что он пойдёт, чтобы вернуть меня.

— Знаешь, я никогда так не боялся, как тогда, когда узнал, что ты в больнице, — произносит Кэм еле слышно, глядя на меня задумчивым взглядом. — И я никогда так сильно не злился, как когда мне сказали, кто это с тобой сделал. Он поплатится, Джилл, обязательно. Я это так просто не оставлю.