- Мне нужно приземляться. Сейчас же.

Артемис не чувствовал вины за то, что он только что сделал. Сигнальная ракета не задержит Опал надолго - регенерация быстро ее восстановит. Магия уже чинила ее обожженную кожу. Самое большее, что Артемис мог для себя выгадать, - это отсрочку в несколько минут.

- Когда Опал вернется, она будет в запредельной ярости. Настоящий маньяк. Вожмоно, ее мышление будет затуманено.

Артемис жестоко улыбнулся, и на момент почувствовал себя коварным как раньше, прежде чем Элфи и его собственная мать внушили ему все эти надоедливые нравственные нормы.

- Хорошо. Затуманенное мышление моего врага может дать мне преимущество, в котором я так нуждаюсь.

Артемис выровнял самолет настолько, насколько только смог, понижая скорость снижения. Ветер ревел ему в лицо, растягивая кожу до боли. Сложив руку козырьком и прикрывая глаза рукой, он снижался в туман, развеивавшийся вращающимся пропеллером.

Мыс Хук Хед возник из черноты моря прямо под ним, подобно стрелке серого шифера. Множество скопления огней мерцали на западе. Это была деревня Дункад, где Дворецки ожидал возвращения своего подопечного из Лимбо. Созданный с помощью магии залив, который однажды послужил прибежищем острову демонов Гибрас. Вся эта область была под активным мониторингом, и вторжение в нее заставит спектрометры ЛеППРЕКОНа взбеситься.

Темно-синее покрывало ночи быстро спадало на мир, и трудно было отличить твердую почву от мягкой. Артемис знал, что луга коврами устилали поверхность земли от Дункада до Хукхедского маяка, но мог видеть только узкую полоску изумрудной травы раз в пять секунд, когда она высвечивалась в лучах башни.

- Моя взлетно-посадочная полоса, - думал Артемис.

Он направил Цессну по наилучшей возможной траектории, снижаясь рывками, вызывающими позывы тошноты. Солнечные панели отрывались от носовой части и крыльев и тянулись вслед за самолетом мелкими обломками.

Об Опал все еще не было ни слуху, ни духу.

- Она идет за тобой. Будь в этом уверен.

С каждой вспышкой зеленого, твердая земля стремительно надвигалась, жаждая встречи с ним.

- Слишком быстро, - подумал Артемис. - Я снижаюсь слишком быстро. Я никогда не получу лицензию пилота, если буду летать так, как сейчас.

Он сжал челюсти держал их сомкнутыми. Приземление обещало быть жестким.

И таким оно и оказалось, хотя кости вроде остались целыми. Однако, так было лишь в первый раз. Во второй Артемиса кинуло вперед на панешь управления, и он услышал, как его левая ключица треснула. Ужасный звук, после которого желчь хлынула ему в горло.

- Боль пока что не пришла. Лишь дикий холод. Сейчас у меня будет болевой шок...

Колеса Цессны скользили по высокой траве, покрытой морскими брызгами, более скользкой, чем даже лед. Артемис нахмурился, но не из-за своих повреждений, а из-за того, что его судьба сейчас зависела от его удачливости; он потерял контроль над ситуацией. Опал прийдет за Джей-джеем и он должен приложить все усилия, дабы отвлечь ее.

Происходящее снаружи прервало размышления Артемиса. Переднее колесо натолкнулось на острый камень и полностью оторвалось. Несколько секунд оно катилось рядом с самолетом, но потом пропало в темноте.

Еще один удар - и Цессна упала на нос, пропеллер вспахивал землю. Снопы травы взлетали в воздух и комки грязи падали дождем через разбитое ветровое стекло.

Земля попала Артемису в рот, и он подумал - Не понимаю, что только Мульч находит в поедании земли. Суп из лобстеров куда как вкуснее.

Затем он вылез из самолета и, спотыкаясь, пошел в сторону каменистой береговой линии. Артемис не звал на помощь, а даже если бы и позвал, никто бы не ему не откликнулся. Скалы зловеще чернели и были пустынны. Сильно шумело море, дул крепкий ветер. Даже если луч маяка и выхватил фигуру падающего самолета из ночного неба, прошло бы еще много времени, прежде чем безоружные, ни о чем не подозревающие крестьяне пришли на помощь. А к тому времени было бы уже слишком поздно.

Артемис спотыкался, его левая рука висела плетью. Здоровой рукой он пригладил высовывающуюся из-под его куртки маленькую головку.

- Почти добрались, - проговорил он, тяжело дыша.

Два каменных выступа торчали из морских вод, подобно задним зубам из десен жующего табак человека. Тридцатиметровой высоты колонны из твердых скальных пород противостояли разрушительной силе ветра и волн. Местные жители назвали их "Монахини" из-за того, что те выглядели как сестры. Всюду свои обычаи.

Монахини были местной достопримечательностью, подвесные мосты протянулись над пропастью, разделявшей Меньшую Сестру и Мать-Настоятельницу. Дворецки однажды сказал Артемису, что потратил много бессоных ночей, сидя на втором камне с биноклем ночного видения, обозревая океан в поисках знаков, предвещающих появление Гибраса.

Артемис ступил на первый пролет моста. Тот закачался и слегка заскрипел под его ногами, но выдержал. Сквозь щели меж досок моста он мог разглядеть море, шумевшее далеко внизу, галька проступала через поверхность подобно грибам из глинистой почвы. На одном из нижних камней, в неловкой позе лежало тело несчастной собаки, как суровое напоминание о том, что может с вами случиться, если вы оступитесь, находясь на Монахинях.

- Я спешу, а впереди только тупик, - сказал он себе. - Как только я достигну второго камня, мне будет некуда идти - только вниз.

Но выбора не было. Быстрый взгляд через плечо подсказал ему, что Опал приближается. Ему даже не потребовались его солнцезащитные очки со встроенными в них фильтрами, чтобы разглядеть ее. У пикси не было достаточно магии, чтобы тратить ее на невидимость. Она, пошатываясь как зомби, прошла через луг, красное свечение магии освещало ее лицо изнутри шлема, ладони были сжаты в кулаки. Ее раскрытые крылья были изорваны в клочья. Она не смогла бы на них пролететь и пары метров. Только лишь сила Джей-джея могла сейчас спасти Опал. Он был ее последней надеждой на победу. Если она скоро не впрыснет себе его мозговую жидкость, то, вне всяких сомнений, вскоре на защиту животного, чья жизнь в опасности, прибудет ЛеППРЕКОН.

Артемис шел по мосту, стараясь не задевать ограждение своей болтающейся рукой. Странно, но хоть они и испытывал постоянную боль, она была, зато при каждом шаге его грудь пронзала раскаленная до бела молния агонии.

- Отвлечь ее еще ненадолго. Потом, несомненно, должна прибыть кавалерия. Крылатая, невидимая кавалерия. Они же его не бросят, правда

- Фаул! - услышал он крик сзади. Ближе, чем он ожидал. - Отдай мне обезьяну!

Голос пронизывали нотки магии. Не смотреть ей в глаза. Не позволять себя загипнотизировать.

- Обезьяну, ¬- подумал Артемис, ухмыляясь. - Ха-ха.

Он продвигался все дальше и дальше над пропастью. Чернота была над и под ним, звезды сверкали и в небе, и в море. Волны ревели как тигры. Голодные тигры.